Шали не прочь пошалить

- Почему-то некоторые артисты боятся называть все своими именами. Ночные клубы, бары, рестораны - все те места, где чаще всего мы работаем и зарабатываем, разве не общепит? - смеется Шамиль МАМЕДОВ, которого публика знает под псевдонимом Shali. - Это так же, как с музыкой, которую я пишу и исполняю. Сейчас уже стало трендом называть ее кальянным рэпом, а раньше многим артистам такое название почему-то не нравилось. Это музыка, под которую особо не потанцуешь, но под нее хорошо расслабиться, отдохнуть. Почему я должен считать ее безвкус­ной, стесняться, если она стала популярной благодаря нашему земляку Бахтияру МАМЕДОВУ, которого весь мир знает как Jah Khalib? Кто сейчас не любит его кальянные песни?

- Почему ваше сценичес­кое имя звучит как Шали, а не Шами, например?

- Просто артист Shami уже существовал, когда мне понадобился псевдоним. Я его знал и слушал, хотя живет он в России. Поэтому друзья посоветовали мне Shali. Теперь к этому имени не только публика привыкла, но и родители дома зовут меня Шали. А еще все постоянно прикалываются: “Шали, не шали!”

- Пошалить, значит, любите?

- Люблю поэкспериментировать! Вот, например, последняя моя шалость - наклейки на ногтях. Недавно выступал в Актау, и спонсоры мероприятия предложили посетить бьюти-салон. Делал маникюр и увидел такие специальные наклейки, прикольно. Выбрал те, что показались интересными. Например, карточные знаки короля и королевы, доллары, Джокер, Харли Квинн, связанные с музыкой микрофон и виниловая дискета.

- А зачем лист марихуаны? Неужели балуетесь?

- Уже нет. (Смеется.) Мне 29 лет, и я в общепите 12 лет! Там, бывало, пересекался с не совсем хорошими компаниями. Покуривал с ними марихуану, когда уставал, когда был стресс, когда расставался с любимыми девушками. Но ведь у всех за спиной есть грешки. А сейчас мое окружение все это сразу пресекает. И хотя работа в общепите не из легких, с коллегами из музыкального лейбла ABD Music, час­тью которого я сейчас являюсь, стараемся все эмоции выплескивать в творчество, в постоянную движуху.

Недавно я даже машину купил, чтобы не поддаваться на уговоры друзей и знакомых, когда начинается нытье: “Ты че с нами не выпьешь?”, “Ты, значит, меня не уважаешь?” Теперь я за рулем, и у меня стопроцентная отмазка.

- Расскажите, сколько на вашем теле татуировок и что они означают?

- Если парные тату, такие как крылья на обеих руках или молнии на обоих плечах, считать за одну единицу, то всего у меня их десять. Набивать начал в 2016 году. Четыре татуировки на правой руке от запястья до локтя связаны с моей любимой музыкой прошлых лет. На тыльных сторонах ладоней, как символ свободы, у меня по крылу. Под сердцем - изображение пульса и имя дочери, а в области аппендицита - дерзкий лев в полосатой растаманской шапке, с ухмылкой и зубочисткой в зубах, потому что я обожаю, когда в зубах у меня зубочистка. Такая у меня странная привычка. Допустим, еду за рулем, пишу музыку в студии, а в зубах зубочистка. Возможно, меня это успокаивает. (Смеется.)

Хочу и дальше украшать свое тело, но не всегда бывает время для тату. Если набиваешь что-то интересное, масштабное, то это занимает до семи часов.

- Вам часто достается за такой необычный вид?

- Конечно. Люди докапываются: “А че ты такой?”, “Зачем татуировки? Ты же мусульманин!” Часто придираются и как к парню кавказской внешности: зачем ухо проколол, ведь ты мужчина-кавказец, а серьги носить - это удел наших женщин. С претензиями могут подойти совершенно незнакомые люди или те, с кем едва познакомился. В этот момент могу быть агрессивным: “А вам какое дело? Мне хочется, мне нравится”. И это не образ у меня такой, в этом весь я. Приходя домой, я не снимаю по-быстрому свою сережку, кольца, цепи: мол, отработал, отмучился. То, как я выгляжу, - так я чувствую.

Радует, что с каждым годом наше общество меняется, и артист с любой внешностью может попасть и на телевидение, и на официальный концерт. Только за последнее время звали выступать в прямой эфир одной из наших утренних телепрограмм и на городской фест в Талдыкорган, который организовывал их акимат. Ну а в интернете, где сейчас продвигаются все артисты, люди вообще любят тех, кто выделяется, и судят не по внешности, а по тому, насколько им нравятся песни.

А насчет тех, кто всегда кричит “уят”, как правило, сами этот уят больше всех и творят. Например, твердят про оразу, но сами в это время приходят в ночные клубы и вовсю пьют спиртное, ведут себя непотребно.

- Семья приняла ваш образ?

- Родители, конечно, всегда цеплялись к моему внешнему виду. Когда мои сверстники, братья и все парни кавказской внешности носили мокасины и черные футболки, я надевал кеды и футболки кораллового или темно-вишневого цвета. А потом отрастил волосы до плеч и заплетал их в дреды, афрокосы, брейды, собирал в стильную дульку и делал мелирование. Мой папа в прошлом преподаватель, учитель русского языка и литературы, и у него понимание, что младшие дети берут пример со старших. Нас в семье четверо, старший в семье я - и вдруг так оборзел: выгляжу необычно, ночевать домой не прихожу. Поэтому с папой, если честно, я не особо в ладах.

- А как возникло ваше увлечение музыкой?

- Пел я с детства, участвовал во всех мероприятиях и был в центре внимания в своей школе в поселке Карабулак Алматинской области. Но после девятого класса ушел учиться на очень популярные тогда курсы по ремонту сотовых телефонов, потому что хотел зарабатывать. Правда, этим делом я занимался от силы полгода, потом работал сторожем в детском саду, был коммерсантом - торговал дисками у себя в поселке, а потом знакомые позвали работать официантом в ночное заведение. На новом мес­те через полтора месяца я стал кальянщиком, а еще через месяц - музыкантом. Пригодилось то, что в школе я не только пел, но выступал диджеем и с музыкальной аппаратурой был на “ты”. А потом я стал писать свои песни. И все они о тяжелом опыте в моей личной жизни! (Смеется.)

- Почему так?

- Потому что за свои 29 лет я женился два раза. И вот сейчас опять холостой. Для кого-то это нормально, но артисты - люди сентиментальные и воспринимают все очень болезненно. Вроде ты жесткий мужчина, а по факту мягкий, как плюшевый мишка. Я, например, не раз плакал на сцене, потому что в моих песнях невыдуманные истории, я вкладываю в них душу, и, если чувствую, что слушатель меня понял и мы обменялись энергией, это непередаваемое чувство...

Свою первую супругу я встретил в 21 год и понял, что хочу быть с этим человеком всю жизнь. Я пошел против родителей, которые считали, что не надо жениться на девушке другой веры и национальности. Через три месяца мы поженились и стали мечтать о дочке. Так и вышло: шесть лет назад у нас родилась дочь. А потом жена решила уйти. Думаю, из-за моей работы, где слишком много женского внимания. И оно рос­ло по мере роста популярности. Днем и ночью тебе звонят, приходят сообщения. Супруге стало тяжело верить в то, что это просто левые эсэмэски.

Выбирался из депрессии я долго, а в позапрошлом году женился снова. В июле моему сыну будет два года, но с его матерью мы прожили всего 10 месяцев. Из-за моей работы в нашей жизни появился хайп, куча завистников, и ревность с ее стороны переходила все границы. Но я не останавливаюсь, хочу добиться своих главных целей.

- Каких?

- Сначала альбом, который принесет мне такой успех, что я стану собирать стадионы. А потом представляю огромную сцену, большое количество звука, и я исполняю свои песни. Вы не представляете, какие это эмоции, как они заряжают!

Ради таких эмоций я и пишу свою музыку.

Оксана ВАСИЛЕНКО, фото Олега СПИВАКА, Алматы