Театр не сдаётся

Написала, что для государственной сцены вообще, вне зависимости от причин произошедшего, очень странно за месяц дать всего две оперы и два балета. Что в ход пошли фестивальные схемы с повышенной стоимостью билетов. В соцсетях многие меломаны признавались, что тоже испытали шок от цен. Но руководство оперного театра обиделось. Мол, если есть вопросы, почему не задали их напрямую? Мы воспользовались предложением и даем директору Казахского национального театра оперы и балета им. Абая Таиру КАРАТАЕВУ возможность объяснить, как так получилось, что удовольствие сходить на балет в государственный театр стало перед праздником таким дорогим. Правда, удержаться от комментариев я не могла…

- Почему в декабре был такой перекос в сторону так называемых гастрольных спектаклей?

- Я не считаю, что есть вообще какой-либо перекос и в декабре, и в другие месяцы. Было два наших “Щелкунчика” и четыре фестивальных спектакля (организаторы Ballet globe и Konokbaev Group), то есть совместные мероприятия, проводимые с нашими партнерами, которые привозят в Алматы звезд мирового уровня. Театр предоставляет сцену и все службы: машинистов, гримеров, костюмеров, гардероб и капельдинеров (на эти спектакли цена, соответственно, повышается порой до 50 тысяч за билет. - К. Е.). Со стороны организатора стоят другие задачи - привезти солис­тов, разместить их и выплатить гонорар, и от этого соответственный прейскурант, который устанавливает та сторона.

- Как экономически выглядит модель фестивального спектакля такого рода: сдается только сцена, а с остальными артистами организатор проекта договаривается сам, или сцена сдается с музыкантами и артистами балета, которым идет зарплата за счет налогоплательщиков?

- У нас нет такого понятия “сдать в аренду театр и труппу”. Существуют совместные мероприятия, которые, повторюсь, утверждаются театральным худсоветом. Одна из основных задач - предоставить конкурентоспособный продукт, для которого иногда необходимо привлечение сторонних сил. При этом никогда не стоит разделение между зрителем по ценовой политике, есть зритель, который приходит на имя независимо от цены. Наша задача - дать хороший, качественный спектакль, дать возможность зрителю насладиться посещением театра. Ведь давайте не будем забывать, что для многих ценителей оперного и балетного искусства и классической музыки каждая такая встреча с театром - это праздник, светский выход вне зависимости, купил он билет на балкон за 600 тенге или, к примеру, на приезд прима-балерины Большого театра и La Scala Светланы ЗАХАРОВОЙ за 25 000 (тут можно поспорить: за 25 тысяч вместо обычных 600 тенге зритель должен получить праздничного настроения раз в десять больше. - К. Е.) Такие мероприятия дают возможность прийти именно на артиста, а для каждого солиста это обмен опытом, репетиции и общение, что немаловажно. Поэтому это нормальная практика во всех театрах мира.

- Наверняка вы знаете, что именно в декабре перед праздником традиционно все хотят попасть на балет “Щелкунчик”. Может быть, стоило поставить в репертуар больше этих спектаклей? Я имею в виду бюджетный вариант?

- В декабре мы дали две премьеры на большой сцене театра: опера “Жамбыл жырау” в честь 175-летия Жамбыла ЖАБАЕВА (данная опера почему-то не отражена ни в репертуаре на сайте, ни в афише декабря. - К. Е.) и опера Дж. ВЕРДИ “Аида”. Когда идет работа над премьерами, то нормальная практика проводить две репетиции в день, утром и вечером, а между ними идет сценическая работа режиссера и постановщика. Это и выставление света, и декорации - сложный, непрекращающийся процесс. Разу­меется, в такие дни проводить спектакли на сцене не представляется возможным. Вот и считайте, что половина месяца была занята подготовкой премьеры. Если бы мы не ставили “Аиду”, одну из самых сложных постановок в мировой классике, как раз эти две недели и были бы заняты новогодним балетом. Самое главное для театра - давать премьеры, ставить новые спектакли и восстанавливать исторические постановки - как зарубежные, так и казахские. Это главный двигатель и показатель, что театр не стоит на месте и движется вперед.

- Почему фестивальные проекты с повышенным чеком занимают самые привлекательные дни недели с пятницы по воскресенье либо предпраздничные? Ведь для государственного театра в приоритете должны быть доступные спектакли для массового зрителя.

- Данный вопрос звучит, как будто мы сдаем в аренду театр, как будто “пилим” дни, а это не так - мы никому ничего не сдаем. Подчеркну: оркестр выступает наш, балетная труппа наша, вся администрация и цеха, которые выходят, тоже наши. Все это делает театр, но в рамках совместных мероприятий, где выступает вторая сторона, которая приглашает определенных артистов.

- Когда основная сцена занята подготовкой к премьере или когда реализуются обязательства гастрольной сцены, что мешает давать больше мероприятий в камерном зале либо в фойе второго этажа? Спектакли-концерты для детей на этих площадках практиковались ранее и были популярны.

- Как я уже говорил, два раза в день идут оркестровые репетиции, а между ними - техническая работа сцены. Параллельно вести камерные концерты и репетиции тоже не представляется возможным из-за акустики в театре и звукопоглощения: просто элементарно коллективы будут друг другу мешать, да и зрителю тем более будет слышно. Мы прежде всего за качество. Тем не менее были приняты решения, двигали репетиции и проводили концерты. 

В декабре мы дали три премьерных спектакля подряд с разными составами оперы, балета, задействовали весь коллектив оперной труппы, провели оперный гала-концерт New Year Gala с ведущими солистами и симфоническим оркестром, запись которого была показана в праздничные новогодние дни по ТВ. Оперная труппа работала на износ. Учитывайте также, что кто-то из артистов был на гастролях, кто-то по причине здоровья не мог участвовать в проектах. Например, Оксана ДАВЫДЕНКО пела три премьеры подряд, так как ее дублер на партию Амнерис заболела прямо перед премьерой. Наш бас Таир ТАЖИ тоже не смог участвовать в постановке из-за болезни.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы