Новый дом Нуркельды

Об этом пареньке мы рассказали в 2010 году. История Нуркельды ИСЛАМОВА, в шесть лет оставшегося без ног, не оставила равнодушными наших читателей. Беда случилась на поле: мальчик попал в крутящийся барабан комбайна, собирающего скошенную траву. Тем, кто несколько лет назад протянул семье руку помощи, кто поверил, что они смогут вырваться из глухой нищеты, большое спасибо от Исламовых.

Я набрала номер и услышала ликующий голос Гульзиры, мамы паренька:
- Мы дом построили! Приезжайте!
Сначала мне устроили экскурсию. Хороший дом. Большой, просторный. Три спальни, кухня, зал, ванная...
- Ваш туалет больше комнаты, которую вы снимали! - не выдерживаю я.
- Вы помните? - почему-то изумляется Гульзира.
Такое разве забудешь? Комнатушка была похожа на фанерную коробочку, три шага на пять. Стены из тоненького листа ДСП пропускали зимний холод. Железная буржуйка время от времени проглатывала очередную порцию дров, но теплее в комнатке не становилось.
- Минус, как на улице? - покосилась я тогда на градусник.
- Чуть-чуть плюс, - успокоили меня.
Рядом с родителями сидел серьезный мальчик 14 лет. У дверей на приставке для обуви рядом с сапогами мамы и папы стояли протезы.
В жуткий холод, в абсолютном некомфорте проживания они мне говорили о любви к стране и о счастье жить на родине. Без веры в то, о чем они говорили тогда, им было бы трудно выжить. Без веры, которую они сохранили, становился бы абсолютно бессмысленным переезд из соседнего государства на землю предков. Там у них было все - большой дом, и у Хамита, отца мальчика, была работа во внутренних войсках. Здесь папу не приняли на работу в органы, объяснив, что в соседнем государстве он присягал другому главе.
Исламовы сняли то жалкое жилье, потому что за него надо было платить всего 12 тысяч в месяц. И еще потому, что оно находилось рядом с базаром, где папа с мамой находили работу.
Что тогда еще поразило?
Оптимизм родителей.
- Мы для сына все сделаем, - говорила мама.
- У нашего ребенка будет все, - говорил папа.

***

Вот оно воплощение мечты - дом!
Нуркельды встретил нас у цент­ральной дороги, и мы поехали через рощу. Наша машина неслась за велосипедом, педали которого крутил Нуркельды.
Вышла навстречу бабушка, старенькая и сентиментальная. Вынесла на вытянутых руках две большие лепешки и встала у порога, чтобы мы отведали. Она приехала в гости. Поняв, что мы встречаемся с ее любимым внуком не первый раз, бабушка расплакалась и стала рассказывать, что ножки мальчика она до сих хранит в своем доме. Семье сказали, что если предать земле эти части тела, то они потянут за собой весь организм.
А она так хочет, чтобы ее внук жил долго.
Я спросила, как ее зовут. Апа не поняла. Тогда я обратилась к маме Нуркельды и попросила мне сказать имя бабушки.
- Что вы! - изумилась Гульзира. - У нас нельзя произносить имя свекрови, сами спрашивайте!
После третьей попытки бабушка поняла, что от нее хотят услышать, сказала свое имя - Сапаргуль, обняла меня и пригласила на свадьбу любимого внука.
- Уже? - обернулась я к Нуркельды.
- Когда-нибудь, - ответил он.
Над домом шел на посадку самолет. Он летел так низко, что при желании, кажется, можно было разглядеть пассажиров в иллюминаторах.
- Мы уже привыкли, - проследил за нашими взглядами Нуркельды.
Сам он в самолете пока не летал ни разу. Но в начале августа это случится в первый раз. Летит он в Англию на соревнования по плаванию - между прочим, он мастер спорта международного класса. Говорит уверенно, что непременно выиграет.
Учится Нуркельды в медицинском колледже, отличник, перешел на второй курс, староста группы. В свободное время гоняет с одно­группниками в футбол.
- Ты никому не сказал о том, что у тебя протезы? - спрашиваю.
- Почему? Все знают.
Парень перенес 10 операций. Еще две предстоят. Все время под наркозом, все время укорачивают растущую кость, которая прорывает ткань культи. Можно было в самом начале вообще убрать эту кость, но папа мальчика поинтересовался: будет ли в таком случае его сын ходить? Нет, сказали ему врачи.
Каждый раз, когда Нуркельды идет на операцию, все твердят, что ничего не боятся, и каждый раз уходит почва из-под ног, и мама мальчика отчаянно молится за сына, умоляя Бога спасти сына и дать шанс быть счастливым на своей родине .

***

Сумма, которую семья накопила на покупку земельного участка в пригороде и тратит на постройку дома, не фантастическая. Я подсчитала, что если восемь лет, а именно столько лет назад они вернулись на историческую родину, экономить на всем, то можно накопить. Если очень жестко экономить. Ведь сын еще и учится на платном отделении.
Нуркельды уже подрабатывает. Копит на машину. Тяжеловато с пересадками добираться до дома. Поселок стоит вдалеке от основной трассы. Паренек не говорит, что тяжело на протезах. Он говорит, что машина - это удобно.
А пока мы разговариваем, самолеты с ревом идут на посадку, едва не касаясь крыш соседних домов.
- Шумно-то как, - говорю я.
- Красиво! - возражает мне семья.
На крылечке стоит трогательная бабушка, прижав ладони к левой груди и тихо шепчет: “Рахмет, рахмет...”.

P.S. Писали мы и об однокласснике Нуркельды Азамате ОРАЗБЕК-ТЕГИ. Годом раньше. Мальчики учились в алматинской спецшколе-интернате №2. У Азамата ампутирована большая часть обеих рук. В дождь дедушка попросил мальчика влезть на трансформаторную будку, чтобы увидеть, где пасется его корова.  После публикации нашлись добрые люди, которые спонсировали стоимость иностранных протезов. Их в движение приводят мышцы. Сейчас Азамату предстоит лететь в Москву: протезы с возрас­том надо корректировать. Благодаря благотворительным фондам Азамат учится бесплатно в колледже при академии туризма и спорта. Но из-за трудностей семья не смогла выйти без потерь. Ушел отец, оставив жену и троих детей. Никто никого не судит. Но выживать и стремиться к победам все-таки легче вместе.

Хельча ИСМАИЛОВА, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы