И это он вывезет

Был такой случай, люди рассказали: на автомойке Мусы работал парнишка с ДЦП. После мытья машину клиента из бокса выгонял и задел дорогой внедорожник. Хозяин мойки решил вопрос: долг своего мойщика закрыл сам и парнишку не уволил. Признаться, после этого мы и решили, что с этим человеком нужно познакомиться.

Муса не в курсе, что мы знаем его секрет. Рассказывает, какой он строгий начальник.

- Везде мойщики получают только 30 процентов с каждой вымытой машины, а я плачу 50. Но и спрашиваю за это. Человек мне привозит “потные” деньги, он их не на улице нашел, будет требовать качество. Пусть в коляске, но я все умудряюсь заметить, - объясняет Муса Абдулаев. - Веришь, нет, за лето на коляске меняю четыре колеса, как на автомобиле: много дел, много движения.

Показывает на коляску с ручным управлением:

- Вот тебе и тренажер! Была у меня получше, да ее смял недавно один товарищ, паркуясь. Но на электрическую не сяду, и не предлагайте. Это для лентяев. Так совсем можно закостенеть.

Гостеприимно предлагает кофе. То и дело отвлекается на приветствия. Народ со всей округи едет сюда не только железного коня искупать - кто-то за жизнь потрепаться, кто-то денег занять. Опять смеется - чаще в долг берут те, кто смотрит на него с жалостью. Жил бы в элитном районе, назвал бы себя модным словом “коуч”, тренинги людям втюхивал бы. Но люди здесь простые, и многим беседа с бизнесменом в коляске просто помогает поставить на место мозги.

Несколько недель назад заехала сюда женщина. Пока меняли масло в коробке, смотрела внимательно на хозяина. Поздоровалась. Завела разговор. Попросила приехать к ее дочери. Она тоже передвигается в коляске. И - бывают такие моменты - совсем поникла духом.

- Удивились?

- Зачем? Я, когда таксовал, и не такие истории слышал, много с людьми говорил. А однажды ко мне в машину сел гаишник, целый подполковник, его авто сломалось. Довез быстро, понравилось ему. А когда он увидел машину мою изнутри, все эти рычаги для ручного управления, обалдел. Бумажник открыл, отсчитал себе 200 тенге, остальными - а денег там было немало - со мной рассчитался, - греет руки о чашку Муса.

К нам подходит пожилой мужчина. Кладет руку Мусе на плечо. Похожи. Для Маджита Аббасовича его сын родился дважды: сначала радовался мальчику после трех дочек, потом мчался в скорой из Смолен­ска в Москву к светилам на операцию.

- Об аварии можем?

- Уже зажило, - улыбаются мужчины.

Рассказывают: в 1990-х Муса гнал на продажу из Германии машину. Дома ждали жена и трое ребятишек. Где-то под Смоленском стала тесной трасса, те парни и столкнули авто с обочины.

- Друзья подсчитали: 16 сосен я скосил, и машину отбросило в дорожный знак, его вывернуло из земли вместе с бетоном. Машина, конечно, только на металлолом. Слышал, что полицейские, приехавшие на аварию, сняли с нее потом обвесы - все, что можно было продать. А меня в салоне зажало. Я в сознании был и слышал, как хрустнула спина. Кровь лилась из ушей, изо рта, - говорит Муса.

Маджит Аббасович кивает, добавляет, как готов был снять последнюю рубашку, чтобы сына спасти. Как 40 дней от него не отходил. Оберегал от пролежней. И от бесконечных попыток уйти на тот свет.

- Мне казалось тогда, что жизнь моя закончилась, - усмехается Муса.

Он отца уважал и остался жить. Пытался дома на собранных отцом тренажерах разрабатывать руки, спину, непослушные ноги. Ездил на реабилитацию. В Крыму есть город Саки, о нем Муса говорит с удовольствием. Мечтает: вот бы и у нас так обустроить инфраструктуру! Ведь там рай для колясочников: магазины, административные здания, жилые дома - все удобно для человека в кресле.

- Это особенное чувство, когда ты можешь зайти в магазин и выбрать что по душе. Пусть это будет просто булка хлеба. У нас же, даже если и сделают пандусы на входе, “забудут” про лифты, а проходы заставят - не проедешь, - говорит мужчина.

Там, в Крыму, на реабилитации, Муса и встретил старика, слова которого вывернули душу.

- Он двигался, держась за брусья. Седой, весь в морщинах. Я, глядя на знакомые шрамы на его спине, спросил: “Что, отец, первый поясничный и двенадцатый грудной?” Он рассказал, что сейчас ему 74 и больше 30 лет провел в подвале - оборудовал себе тренажерку, ушел в спорт, пытаясь встать. Оглянулся вокруг - уже и бабка померла, и близких никого: “Но я так и не пошел. Так что живи, сынок!” Честно, мне его слова помогли больше, чем медицинские процедуры. Домой приехал другим человеком. И первым делом сказал отцу, что мне нужна машина. Я буду таксовать, - рассказывает Муса.

- Я купил старый “фольксваген гольф”, нашел токаря и вместе с ним переделал машину под потребности сына. Инженером стал, - улыбается Маджит Аббасович. - Мой опыт оказался полезным, после ко мне не раз обращались люди за помощью в переделке. Денег не брал: как возьму, когда дома такой же парень?!

- А я в первый день перепутал газ с тормозом. Да еще где! Есть у нас тут в районе предприятие, куда стекаются канализационные воды и проходят очистку. Туда я чуть не улетел. Как представил себе, что найдут меня здесь, простите, в дерьме, да на новой машине! - давится от смеха Муса. - А через некоторое время и в аварию попал: кто-то сел пьяным за руль и не справился с управлением. Я очнулся уже в кювете. Не понял ничего. Хорошо, что другие водители его догнали, остановили.

К нам на интервью Муса попал с корабля на бал: накануне ездили сватать невесту для старшего сына. Сам-то он уже давно дед - дочь наградила тремя внуками. Младший пока холост. А вот старший подходил к вопросу женитьбы придирчиво: то нос не тот, то уши. Выбрал. Теперь до осени нужно подготовить большой той.

- Знаете, однажды мне довелось поехать с женихом и невестой на базар - выбирать свадебное платье, - продолжает Муса. - Жених влюблен, он хочет купить самое дорогое. А девочка выбирает скромное, дешевое. Почему? Объяснила: это платье, подешевле, она наденет еще не раз, а на разницу отвезет фрукты в дом престарелых. Я улыбался весь день: правильную жену выбрал парень. И своей супруге Джамиле я очень благодарен. За детей, которых мне подарила. За терпение - столько лет она рядом и видела всякое. У меня же до сих пор бывают боли. Такие, что скулишь, как собака. В такие минуты даже родители мои выходят из дома, чтобы я мог побыть в тишине. Но мыслей “за что?” уже нет. Я понял, для чего это мне и как с этим жить. Помогла, конечно, вера.

Прощаемся. Финал интервью комкает телефонный звонок. Муса нер­в­ничает: очевидно, мы задержались. Извиняется. Звонила соседка, одинокая пенсионерка, дети которой эмигрировали, оставив мать. У старушки замерзли в доме радиаторы. Надо спасать.

Юлия ЗЕНГ, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы