Когда в жизни всё наперекосяк

Улицы в селе Шынгельды занесены песком, заросли бурьяном. Несмотря на близость к Капшагайскому водохранилищу - местному морю, здесь нет коттеджей и вилл. Дома у многих жителей покосились, а кое-где начавшийся ремонт поставлен на паузу. Даже всезнающий 2GIS послал нас подальше и отказался показывать дорогу. Обращаемся к местным: “Не подскажете, где живет агашка, у которого сердце справа?” Кивают, показывают. Базаркан КЕНЖЕБЕКОВ, похоже, здесь вместо достопримечательности. Но слава дохода не приносит - наш герой стоит на бирже труда и зарабатывает тем, что собирает мусор со здешних улиц.

Сегодня у него выходной. На приколе его старенькая самодельная арба. С видом философа жует траву ослица Мурка. Предложение запрячь ее, чтобы сделать снимок, встречает возмущенным криком. Ее в соседнем загоне поддерживает напарница Мурка-2.

В ауле без скотины не прожить - Базаркан держит пару коров, несколько коз и кур. Но с каждым днем содержать подворье становится все дороже: цены на корма растут как на дрожжах. Но и пус­тить всю живность под нож не может - без скотины совсем туго придется.

Нас приглашают в дом и усаживают за стол. Молчаливая супруга Базаркана-ага угощает вкуснейшими баурсаками. Сноха Айнура рассказывает про сынишку, который сейчас гостит у ее родителей. Сетует на проблемы с сахаром, переживает, что может случиться и дефицит муки - тогда не полакомишься баурсаками и шелпеками.

На кухне только и умещаются печка и стол. Хотя дом крошечный - всего три комнаты, а все равно больше, чем может позволить себе семья 63-летнего Базаркана-ага. Они его снимают за 15 тысяч тенге в месяц. Около 60 тысяч Кенжебеков зарабатывает на сборе мусора. Построить свой нет средств.

- Я не прошу мне помогать, потому что у меня сердце с правой стороны, - горько говорит Базаркан-ага. - В этом плане я человек как человек. Обидно только, что всю жизнь пытаешься выбиться из нищеты, да не выходит.

C прашиваем у хозяина, не тяжело ли ему работать с его особенностью. Но мужик машет мозолистой рукой. С возрас­том стала болеть голова, беспокоят ноги. А больше ничего. Чтобы расшевелить себя, делает зарядку. По больницам ходить некогда, да и до ближайшей в нынешнем Конаеве ехать далековато.

До 10 лет он и не знал, что у него в организме что-то не так. А пролил свет на довольно редкую аномалию (один случай на 10 тысяч человек) школьный врач Виктор Иванович, проводивший мальчику осмотр. Доктор тогда удивился: сердце у маленького Базаркана билось справа и - чуть глуше - слева.

Человек-феномен вдруг ловит мою руку и прикладывает к груди: проверяй. Действительно, стучит с обеих сторон. Даже странно, что этого не почувствовали в свое время родители мальчика. Базаркан почему-то уверен: у него не просто органы зеркально расположены, а вообще два сердца! Но, как уверили нас в городской больнице Конаева, сердце у пациента Кенжебекова, хоть и бьется с правой стороны, все же одно.

- Я с детства был не жилец, мне даже могилу уже выкопали, - шокирует хозяин. - Это было в Чугунчаке, в Китае. Мне тогда месяца три исполнилось. Приехавший врач сказал родителям: ребенок умер. А отец не поверил, почувствовал, что я еще дышу. Достал где-то опий, смешал с молоком и дал мне выпить немного. Потом завернул в овчину, с рук не спус­кал. От ее тепла и любви отца я вернулся с того света. Через пять минут закричал. А отца посадили за опий. И с работы сняли. Он был учителем в гимназии.

К счастью, просидел отец недолго - всего 24 дня, и его отпус­тили. В тот же год семья покинула Китай и переехала в Казахстан, на родину. Жили трудно, родители один за другим умерли, а Базаркану с братьями и сестрами (он в семье родился шестым) пришлось и пасти скот, и батрачить, чтобы прокормиться.

О том, что у него есть какие-то особенности, задумываться было некогда. У семьи была одна цель - выжить.

- Вы знаете, по метрике я был записан как девочка, - говорит вдруг Базаркан-ага, а сноха и супруга, стыдливо прикрыв рот ладонью, смеются над таким фактом биографии мужа и свек­ра. - То ли ошибка произошла, то ли свидетельство выписали еще до моего рождения - УЗИ-то тогда не было. Но факт есть факт: я, несмотря на имя, записан был как девочка. В школе на это никто не смотрел, не помню, чтобы дразнили. Но вот в армию не взяли. А я так хотел! С детства мечтал быть военным. Но нет, развернули домой. Окончил только школу. Потом пошел работать на стройку.

Пришлось Базаркану взяться за документы и выправить их как положено, чтобы хоть здесь доказать, что он обычный мужчина. Ну или не очень обычный.

Почему некоторые люди рождаются с такой патологией, ученые не знают до сих пор. Но научное название этой аномалии есть - декстрокардия (когда сердце находится с правой стороны), или транспозиция (зеркальное расположение органов). Сегодня выявить ее у плода можно на УЗИ даже на ранних стадиях беременности. И если нет других патологий, человек может прожить жизнь, даже не подозревая о своей особенности.

У Базаркана-ага трое сыновей. Была дочь - похоронил давно. Средний сын женат и уже сделал отца счастливым дедом. Младший и старший пока холостые. Двое сыновей работают в Алматы на стройке. Третий сын, Бакытжан, имеет инвалидность. В детстве с мальчиком произошла страшная история: пока родителей не было, четырехлетний малыш выскочил из дома за кошкой, упал в сугроб и едва не замерз. Сильно обморозил ноги. Теперь поражение суставного хряща не дает ему нормально двигаться. Нужна операция. Накопить на нее семья не может - не хватает пенсии по инвалидности парня и заработка его отца. Если хозяин решит выселить их из арендного жилья, то они окажутся на улице. И в этом семья уж точно самая обыч­ная - сколько казахстанцев разного уровня достатка и образования мыкаются по чужим углам без надежды улучшить жилищные условия.

Юлия ЗЕНГ, фото Елены МОРОЗОВОЙ, Алматы