Громче шёпота
Хельча ИСМАИЛОВА
За окном, через пустырь, огромными светящимися буквами обозначен один из самых крупных торгово-развлекательных центров южной столицы. Как-то так масштабно и даже призывно.
Иван Григорьевич ДЕНИЩЕНКО показывает рукой в сторону мерцающего светового табло и пытается показать расстояние до Победного шага.
Анна Даниловна приходит мужу на помощь:
- Ближе, чем до того магазина, - говорит.
Правда, тогда вместо магазина был Рейхстаг. И год был другой - 1945-й.
***
Через 70 лет после Победы я спрашиваю Ивана Григорьевича:
- Это правда, что о вас никогда не писали в газетах, не показывали по телевизору?
- Никогда, - отвечает он. Ответ прочитывается по губам.
Голоса у него нет. С 1 мая 1945 года, когда снайперская пуля попала в горло. Иногда он даже пытается говорить, и если вслушаться, то можно услышать очень тихий шепот, похожий на свист...
Уже после войны он записался в очередь на установление телефона у себя дома. 10 лет стоял в очереди. Потом пошел выяснять. Как в бой пошел. Стоял среди тех, кто хотел попасть на прием, слышал разговоры о том, что ветераны пользуются льготами, а когда вошел в кабинет начальника, стал практически жестами объяснять причину своего визита. Начальник в кабинете сказал, глядя в глаза ветерану:
- Зачем тебе телефон? Ты ж не разговариваешь!
Вот тот снайпер, который у Рейхстага целился в голову Ивана Григорьевича, был врагом бессердечным. А начальник был нашим, но тоже бессердечным.
***
Первого мая 1945 года Иван Григорьевич с расчетом получил задание выбить фашистов из Рейхстага. Их было четверо у миномета.
Незадолго до этого им выдали новую форму, сказали, что Победу надо встречать при всем параде.
Это было похоже на праздник: чистое новое белье. Если бы еще пули не свистели... Стреляли не только наши, фашисты тоже стреляли. За неделю до Победы снайперская пуля разорвала Ивану Даниловичу горло. Он упал у своего снаряда, и, как рассказывает жена героя, санитары не могли к нему пробраться: снайперы не давали.
Спасла Ивана Даниловича собака, были такие специально обученные санитары.
Боец помнит, как время от времени он вынимал из сумки, привязанной к брюху собаки, бинты и вату и прижимал к ране. Потом он потерял сознание, а собака тащила фронтовика за одежду к своим. Снайперы в собак не стреляли и в истекающем кровью солдате врага уже не видели...
***
Он выжил. Хотя мало кто в это верил, даже отправляя его на самолете в госпиталь в Москву.
Мама в Днепропетровске получила похоронку на сына. Она оставила дом, побросала в чемодан вещи и приехала к дочерям в Алма-Ату. Что ей было делать в городе, откуда сын в неполные 18 лет добровольцем ушел на фронт? Одной, без сына, которого она так ждала...
***
Было пять операций. Был салют Победы. И когда у него поинтересовались, куда он поедет после лечения, он сказал: в Алма-Ату. Он не знал, что мама уже здесь, но почему-то принял такое решение. В вещмешке у сержанта было две банки сгущенки, тушенка, сахар. Он не ел в пути, а это почти неделя в поезде, вез продукты как подарки с фронта...
Сошел с поезда на вокзале, прошел пешком до Комсомольской, проехал на трамвае и у калитки дома, где жила одна из сестер, увидел зятя Степана.
- Иван жив! - кричал он громко, чтобы услышала жена и чтобы самому поверить в то, что видит.
Иван с перевязанной шеей, она у него теперь всегда будет перевязана, молчал...
***
Через год и семь месяцев - такая игра цифр - ровно столько он воевал на фронте - Иван Григорьевич женился на Анне Даниловне. Она жила по соседству, и Иван брал у нее почитать книги.
***
- Я что хочу сказать, товарищ корреспондент, - обращается ко мне Анна Даниловна, - когда Ваня предложил мне жениться, я - с удовольствием! Мне девчонки говорили: “Зачем тебе инвалид хрипатый какой-то?”. Вы представляете? А я говорю: “Я его люблю!”. За эти годы он ни разу не обидел меня, построил три дома, все сам! Двоих детей мы родили и вырастили. Сына четыре года назад не стало, вот горе какое у нас...
Нет, товарищ корреспондент, я никогда не слышала голоса своего мужа, а наверное, он голосистый был до войны, мама у него голосистая была, она с нами потом жила, хорошая женщина. Она очень любила его, у них четыре сестры и он, единственный братик, самый младший.
Я раньше его шепот хорошо слышала, а сейчас плохо слышу, вот так и живем: нормально живем, один шепчет - другой не слышит…
На День Победы все к нам собираются, дочка приедет, внуки придут, и правнуки уже есть. На двоих у нас четыре внука и восемь правнуков…
***
- Товарищ корреспондент, видите книгу, - берет из рук мужа брошюру и подает мне, - ее подарили Ивану, почитайте, там надпись для мужа “На память о боях за нашу Родину”. На первой странице написано: “В книге рассказывается о славном боевом пути 266-й стрелковой дивизии, которая прошла с боями от берегов Волги до Берлина. 16 воинов удостоены звания Героя Советского Союза…”. Мой муж, артиллерист, воевал в этой дивизии, но в книге нет ни одного слова об Иване, и фотографии там его нет. Вы же понимаете, про всех не напишешь, как много людей воевало и погибло много...
Он еще такой скромный: нигде себя не выставит...
Ваня о войне ничего не рассказывает: бились за победу, и все тут.
Мы 20 лет в очереди стояли на машину, долго стояли. Потом я позвонила и задала вопрос: “Вы нам дадите машину?”. Меня спрашивают: “Сколько лет вашему мужу?”. Я сказала, что уже 80, это 10 лет назад было. А, говорят, в этом возрасте мы машин уже не выдаем, вышел он по возрасту... Два десятилетия ждали, когда выйдет по возрасту?!
Удивительно: она не возмущается, она искренне хохочет. Муж смотрит на нее внимательно и без осуждения.
- Я удивляюсь, как вы нас нашли, - продолжает Анна Даниловна, - вы будете первые и последние, кто о Ване напишет.
- Почему последние? - теряюсь я.
- Так ему уже 90-й год пошел, а мне 89, - почему-то смеется она...
***
...Через 48 лет после Победы пришли люди из военкомата и вручили ветерану войны Ивану Григорьевичу Денищенко награду - орден Славы. Наградили его во время войны, а награду не успели вручить.
***
На прощание Иван Григорьевич пишет на листочке, тетрадный листок в клеточку, что он не один уходил добровольцем на фронт, их, пацанов-добровольцев, тогда было 15 человек. Выжил он один.
1 мая у стен Рейхстага под прицелом снайпера было четыре человека. Выжил он один...
Вы уж простите нас, Иван Григорьевич, за 10 лет стояния в очередях на телефон, за 20 лет напрасного ожидания очереди на получение машины, за то, что впервые о вас пишем...
Спасибо за Победу.
Хельча ИСМАИЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы
