Посадить Ленина

Баба Аня (слева) и баба Зина (справа).

Баба Зина видела, как вели беседу, сидя на скамейке и ни на кого не обращая внимания, Ленин и Сталин. Удачное место выбрали вожди: среди роскошных кустов сирени рядом плескалось рукотворное море цветов.

Оба были одним памятником в Центральном парке имени Горького. Их аккуратно красили к праздникам и ежедневно протирали от пыли, соскребая отходы жизнедеятельности бессовестных птиц.
А потом на долгие годы после сноса памятника в главном парке страны остался один Ленин. Можно сказать, живой. Точнее - из живых цветов. Баба Зина стала бережно подстригать усы и бородку главе мирового пролетариата. Для этого к цветочному ковровому портрету подгоняли машину с подъемником, художник отходил метров на двадцать и с помощью рупора командовал бабе Зине, где и на сколько укоротить бурно проросшую растительность на лице Владимира Ульянова.
Да что мы все баба Зина да баба Зина? Это сейчас ее так кличут, а тогда была просто Зиной. По паспорту Зайнай ДАДАБАЕВА.
Между прочим, и в годы молодости Зайнай-апа, и сейчас ковровые клумбы считаются самой виртуозной работой у озеленителей.
Между прочим, и 60 лет назад, и сейчас равных в этом деле бабе Зине нет.
Поэтому в наши дни пенсионерка Зайнай-апа каждый день отправляется на работу, чтобы украшать южную столицу цветами. А то ведь одно время вместе с развалом Союза не стали “сажать Ленина”, и ковровые клумбы перестали радовать глаз алматинцев и гостей южной столицы.
Прямо скажем, баба Зина - одна из тех, кого приводят в качестве примера радетели повышения пенсионного возраста женщин. Ей 77, а она не желает сидеть дома!
Работодатель Гульзада КАЛДЫБАЕВА называет ее и Анну Васильевну КУРБАТОВУ, 80 лет, не иначе как “мои министры”. Выплачивая исправно зарплату нашей героине, привозя и увозя с работы, не жалея заслуженных слов похвалы, Гульзада даже отметила в своем коллективе 75-летие бабы Зины.
Для чего сама выбрала самого жирного барашка, накрыла стол у себя на фазенде, приготовила вазу какого-то немыслимо красивого синего цвета и вручила к тому же конверт с 75 тысячами тенге.
- Здорово! - восхищаюсь я, успевая погоревать о том, что не всякий работодатель так искренне любит своих сотрудников.
- Уважают! - отвечает Зайнай-апа и добавляет: - Очень.

Любят апашку и родные. Носили бы на руках, но ведь ее трудно застать дома. Она же, бережливая и экономная, распоряжается семейным бюджетом. И весьма успешно.
Продали с мужем двухкомнатную квартиру в микрорайоне, добавили свои сбережения, купили четырехкомнатную в монолитном доме, и оформила апа жилье не на себя, а на дочь Дилярам.
Дочь мне сказала:
- Наших трех дочерей выучила мама.
Внучки учились платно, и учебу оплачивала баба Зина.
- Мы бы не осилили, - признается дочь, - я получаю 40, а мой муж - 50 тысяч тенге.
- Э! - восклицает Зайнай-апа, счастливая от своей необходимости. - Учиться надо.
Сама же она ни читать, ни писать не умеет. Что, между прочим, не помешало ей быть в свое время звеньевой, бригадиром и даже временами заменять агронома.
Характер у нее что надо. И отношение к работе. При своей кристальной честности она во время отпусков украдкой срывала с клумб других городов, Ленинграда к примеру, понравившиеся цветы. Выходили вечером из гостиницы вроде как погулять, муж прикрывал, а она незаметно срывала две веточки тагетеса.
- Ой, как боялась, что поймают, - признается.
А дома в оранжерее сорванные стебли в первый год приживались, на второй их становилось в четыре раза больше, а на третий год они появлялись на улицах и в парках Алма-Аты.
Она вспоминает, а рядом стоит зять, вставляя цитату за цитатой: какая замечательная у него теща. Апа вдруг деликатно просит его выйти.
- Я как в первый раз фотокарточку своего супруга увидела, подумала: “До чего красивый, был бы мой муж такой”, - признается.
Он был сыном ее отчима. Приехал к ним в гости 27-летним парнем и остался. Через два года он сказал Зайнай: если ты не согласишься выйти за меня замуж, я уеду. Как она могла не согласиться?

Вместе они прожили 50 счастливых лет. Пять лет назад его не стало.
- Хороший был муж, - вспоминает апа, - заботился обо мне.
И дочка, говорит, у нее хорошая, и внучки, и племянники, которые ей дарят платья и кофточки нарядные.
Позитив искрится в воздухе, как радужный ковер из цветов.
А ведь могла бы поплакаться: работала с 10 лет на поле, а когда всему научилась в цветоводстве, ученица, которую она выучила всему, однажды просто “сдвинула” ее с рабочего места. Зайнай-апа уходила из парка имени Горького и плакала, наверное, так же, как тогда, когда поняла, что не может иметь своих детей. “Я болела сильно серд­цем”, - говорит она. Бывают минуты, когда жить не хочется. Когда-то ее мама отдала ей на воспитание восьмимесячную сест­ренку. Мама была мудрой женщиной, она дала своей старшей дочери возможность тоже стать мамой.
“Сестренка, с одной стороны, с другой - дочка”, - говорит апа.
Дочь дает ей силы никогда ни на кого не обижаться.
На столе стоят мохнатые пионы, срезанные в колхозе, куда Зайнай-апа возила внучка. Между прочим, машину внучке купила бабушка. Услышав о желании одной из любимиц, бабушка сказала: “Хорошо, покупай”, - и сняла с книжки накоп­ления.
Она работает с удовольствием. Ей платят за это, как она считает, хорошие деньги. Сумма в семь раз меньшая, чем официальная зарплата областного акима.
Она всю жизнь считала, что не в деньгах счастье. Может, поэтому и хватало на все? Хотя запросы у семьи незатейливые. Но главное - они есть друг у друга.
А для нас баба Зина с коллегами (“Очень хорошие наши девки”, - говорит апа про них) создала красивый наш город. Весь в цветах!

Хельча ИСМАИЛОВА, Алматы, тел. 259-71-99,  e-mail: ismailova@time.kz, фото Владимира ЗАИКИНА

27.06.2013