Продали хату за десять стаканов муки

Александра Петровна САМУСЕНКО.
Родом из села Куртовка, Донецкая область, Украина.
В 1941 году было 15 лет.

     Всего несколько дней прошло после начала войны. Я пошла в лес по дрова. Навстречу мне немец. Один. Поздоровкался и дальше топает. Не тронул. Так я в первый раз их увидела. Кто б знал, что в Германию попаду.
Туда нас угнали в 1942 году. 17 парней и девчонок из нашего села. Оказались мы в городе Дрейце на военном пороховом заводе. Тяжести таскали, делали все, что говорят. Если была возможность, старались немцам навредить - песок в порох сыпали, мочили его. Ох, поймали бы - сразу в расход. Когда приехали в Дрейц, все были вшивые. Налысо нас там побрили - так и ходили. Жили в бараках. Ели хлеб и суп из морковки или брюквы. Все время голодные. Ходили в полосатой робе. Номера у каждого на груди были. У меня № 2126. До сих пор помню, как по-немецки его произносить - цвай таузенд хандерт зехс унд цванцишь.
Били? Всяко было. Заработаешь - побьют. С нами были пленные из разных стран Европы, среди них и очень образованные люди. Уж не знаю подробностей, но они объединились и сделали бомбу. Хотели взорвать завод. Да не получилось: раньше сработала, да и не такой мощной оказалась. Даже никто из немцев не пострадал, разорвало таких же, как я, девчонок. Нас заставили рыть траншею, собирать их останки (куски мяса) и хоронить. Такое не забудешь.
Разное вспоминается. Вот одна надзирательница была хорошая (то ли понравилась я ей). Она меня подкармливала, а другая, наоборот, плеткой била ни за что ни про что.
Бегали за картошкой. Поле недалеко от нашей фабрики было. Ночью проберемся через проволоку, накопаем, притащим картошку в барак и под матрасом прячем. Раз в месяц нас выпускали в город. Мне, как малолетней, давали одну-две марки. Но нас никуда не пускали. На краю города были пивнушки небольшие, там ситро продавали. Вот его и покупала. Пойду напьюсь, а радости сколько… Еще горчицу покупала. Мы ее и ели ложками - она не такая злая, как у нас.
А когда дело шло к победе, немцы сбежали. Три дня на фабрику никто не приходил. Мы вскрыли продуктовые склады. А там всего, что хочешь: и кисели, и консервы, и крупа. Я килограммов десять, наверное, сахара набрала. А потом таскала его с собой и ела.
Домой добиралась долго. Приехала, в деревне голод. Нашей семье пришлось продать хату за десять стаканов муки и ехать в Таганрог, говорили, там хлебом богаты. По дороге мать умерла. А я поднимала всех младших братьев и сестер. Не было у меня выбора. Девчонка совсем, а устроилась на шахту вагонетки толкать. Вот такая была моя молодость…

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА