2990

Утильсбор и «Кривое дело»

Пандемия пандемией, но смену времен года и, соответственно, приход осенней уборочной, зимней отопительной и весенней посевной кампаний никто не отменял. А подготовка к ним кипит не только в полях, цехах и кабинетах - самые острые и «денежные» вопросы, прежде чем превратиться в то или иное правительственное решение, обязательно прокачиваются в СМИ.

Утильсбор и «Кривое дело»

Сейчас самое время еще раз вернуться к такой «всесезонной» теме, как утилизационной сбор на сельскохозяйственную технику. Конкретный повод – недавняя публикация в одном из СМИ под более чем конкретным и много чего говорящим знающим людям заголовком «Еркин Татишев: введение утильсбора незаконно».

Все правильно, с бизнес-позиции председателя совета директоров Kusto Group утильсбор, как он сочно выразился, - «кривое дело». А что это за бизнес? Это бизнес, выстроенный на когда-то выведенные отсюда и опять заведенные в Казахстан уже в виде транснационального капитала деньги. Ориентация такого бизнеса, как и всего глобального капитала, - максимальное «разделение труда» по всему миру, в рамках которого вся «развивающаяся» периферия «развитого» мира должна специализироваться на поставках природного сырья и человеческих ресурсов, а собственное развитие - когда-нибудь потом.

Главный посыл нашего оппонента - сначала надо развить аграрное производство, а уже потом к нему, под возникший спрос, пристроится и машиностроение.

Ну да, это как к налаженному экспорту сырой нефти потом сама собой добавится качественная нефтепереработка, а экспорт металлургического сырья начнет обрастать вторыми-третьими-пятыми переделами, вплоть да самолетов с компьютерами. Все это мы прямо вот так и наблюдаем в Казахстане. Осталось только дождаться широкого экспорта сырого мяса и рассказов, как это когда-нибудь превратится в отечественную колбасу.

Совершенно замечателен приведенный в статье про «кривое дело» пример с Бразилией, в которой, когда уже был налажен экспорт сои, кукурузы и мяса, «Джон Дир» поставил четыре своих завода. Ну да, Бразилия (несмотря на БРИКС) была, есть и будет частью американского рынка, тогда как в Казахстане вся байга вокруг утильсбора - это часть борьбы за формирование рынка ЕАЭС, в том числе за самодостаточность, или сохранение внешней зависимости евразийского вообще и казахстанского в частности машиностроения.

Вот это понимание мы должны добавить к логике и напору нашего американского земляка. А вообще выступление Еркина Татишева требует реакции еще и потому, что оно не первое в ряду других. Еще бы, ведь спор идет вокруг перспективы не только сельского хозяйства Казахстана - о дальнейшей судьбе всей страны!

Что касается «незаконности», юридически здесь все в порядке, тем более что речь идет о документе даже не правительственного уровня, а о приказе Министерства экологии, геологии и природных ресурсов, совсем недавнем – декабря прошлого года. Баталий же вокруг него столько, что и он успел претерпеть серьезную трансформацию: первоначально утилизационный сбор устанавливался только на иностранные аналоги той самоходной (трактора и комбайны) сельхозтехники, которая собирается в Казахстане, плюс от него освобождались компании John Deere (США) и еще несколько других – в обмен на обещание наладить в Казахстане собственные производства. Однако уже в этом году приказ был переработан на предмет одинакового обложения всей сельхозтехники - по настоянию российских и белорусских коллег по ЕАЭС.

Суть позиции России и Белоруссии, которую они провели через поручение ЕЭК (Евразийской экономической комиссии), насчет обеспечения равного доступа: их производственные филиалы уже действуют в Казахстане, поэтому под скидочные сертификаты они попадают. А все, кто просто торгует готовой техникой - обещают ли они сюда зайти или нет, – пусть будут в равных условиях. То есть пусть включают в цены утильсбор, а на скидки не рассчитывают. Потому что кто действительно хочет зайти на казахстанский рынок со своими сборочными и производственными мощностями, те и заходят. Пример: не будь решения об утилизационном сборе, не пришел бы из Санкт-Петербурга трактор «Кировец», сборка и производство частей которого уже налажены в Костанае. За последние два года казахстанское сельхозмашиностроение заметно расширило продуктовую линейку. Начат выпуск вышеупомянутых тракторов «Кировец»; Lovol и Bühler запланирован выпуск комбайнов Claas (подписан меморандум об открытии производства в СКО). Расширена модельная линейка комбайнов Essil, ТОО «КАИК» приступило к производству комбайнов Torum.

И вообще, давайте разберемся. После введения утильсбора им облагается только самоходная техника - комбайны и трактора. А сейчас в Казахстане не производятся только комбайны и трактора фирмы «Класс» (отметим подписанный меморандум об открытии производства в СКО) и «Джон Дир» - остальные бренды уже организовали местные производства. Есть и другие импортеры, но их продажи составляют от 3 до 7 единиц в год. Импортная техника продается ежегодно примерно по отношению к отечественной 30/70, и приобретают ее чаще агрохолдинги. То есть если должностное лицо или блогер в сети высказываются, что все фермеры в случае сохранения утильсбора находятся в тяжелейшем положении, это похоже на манипулирование общественным мнением. В расчете на то, что правительству в его нынешнем состоянии приходится прислушиваться.

Фактически утилизационный сбор мешает интересам только немногочисленных крупных хозяйств, которым и без того достается основной объем государственной поддержки, но которым почему-то выгодно покупать именно иностранную технику. Притом, что никакой пропасти в выборе нет: к примеру, передо мной табличка, из которой следует, что два собираемых в Казахстане комбайна VECTOR 410 KZ стоят в сумме на 18% дешевле одного импортного John Deere-W540, на 93% мощнее и на 52% производительнее, позволяя обрабатывать в полтора раза больше площадей.

Впрочем, цены и качество пусть сравнивают специалисты, мы же хотим сказать, что сидеть на двух стульях все равно не получится. Либо Казахстан продолжит курс на развитие собственного машиностроения, опирая его на базу Евразийского экономического союза (а зайдет еще и Германия – гутен таг!), и доведет его до способности покрывать своей техникой все собственное агропроизводство, либо…. А иной альтернативы все равно нет – сельское хозяйство задыхается сразу и без обновления техники, и без достаточных средств.

Смотрите, как получается: известно, что за 2019 год выдано субсидий на приобретение сельскохозяйственной техники 46,8 млрд тенге, при этом самими покупателями потрачено 227,1 млрд тенге – фактически субсидиями покрыта пятая часть. На самом деле даже больше – субсидируется 25% стоимости покупки независимо от того, отчечественная техника или иностранная. Так вот, есть расклад, что 70% субсидий пошло на приобретение импортной техники и только 30% - отечественной. Что за политика: парк тракторов-комбайнов изношен, средств на обновление резко не хватает, субсидий тоже, но и в такой ситуации 70% государственной поддержки ушло на чужого производителя!

В конце концов, если какому-то хозяйству категорически необходима техника именно из-за океана, пусть оплачивает и утильсбор, но не претендует на господдержку. А если фирме-производителю так уж хочется продавать в Казахстане, но не хочется заходить с производством, пусть компенсирует утильсбор за счет собственной маржи и продолжает держать здесь только салоны.

Однако есть и иной путь: судя по приведенным данным, рынок импортной сельхозтехники - это более 190 млрд тенге ежегодно, или порядка половины миллиарда долларов. Согласитетсь, всегда найдется денежка, чтобы простимулировать борцов против утильсбора и критиков казахстанского машиностроения.

Следящие за дискуссией, в том числе на площадке «Атамекен», знают: весь набор аргументов этих критиков собран вот в такой цитате: «Бесспорно, импортная сельхозтехника эффективнее сельхозтехники отечественной сборки, более надежная и качественная. Соответственно, дороже, но и фермер знает, за что переплачивает». Вот что здесь бесспорно, так это то, что надежность и качество растут с ростом масштабов производства и сбыта, и если будешь сдерживать своих в пользу чужих, так и останешься при этой «бесспорной» мантре. И встречный вопрос автору утверждения: а государство, спонсирующее закуп иностранной техники, знает, за что оно переплачивает?

Продолжим цитирование: «Можно и нужно развивать в стране отечественное машиностроение, сервисные центры импортной сельхозтехники, локализацию производства отдельных узлов и агрегатов. Но надо признать, что нынешняя, очень сложная ситуация в стране и мире вносит свои коррективы в инвестиционную активность мировых компаний, и в ближайшее время эти компании, скорее всего, не начнут производство в нашей стране». Ну да, оба высказывания совершенно точно отражают нынешние реалии, но как раз исходя из этого и надо развивать своего производителя. Но вот вывод: «в связи с чем считаем целесообразным освободить либо значительно снизить ставку утильсбора на сельхозтехнику!» - он как раз никак не натягивается на исходные посылы.

Да, в мире неспокойно. «Затянувшийся кризис может привести к росту бедности и может увеличить неравенство в Казахстане. Предварительные оценки показывают, что уровень бедности может возрасти в 2020 году с прогнозируемых 8,3 до 12,7 процента, что соответствует более 800 тысячам людей» - это цитата из доклада Всемирного банка.

Ну так что, давайте тратить побольше валюты и напрягать бюджет на закуп иностранного, а не биться за рабочие места? Ведь так выходит по логике ратующих за отмену утильсбора именно из-за кризиса.

Нефть, на которой пока держится наша экономика, не ресурс. Ресурс – это производство. Нам сейчас как никогда нужны рабочие места, многие страны выделяют на это десятки и сотни миллиардов долларов, а вот спонсировать чужого производителя, ссылаясь на кризис, – такого слышать не приходилось.

Вот цитата к месту: «Если мы не будем отечественное поддерживать, порой во вред себе, так страна никогда не поднимется, так и будут над нами потешаться, а мы будем с сохой работать. Должно быть свое, и бояться этого не надо», - Иван Сауэр, генеральный директор Агрофирмы «Родина».

И еще одни призыв из цитируемого заявления, с которым не поспоришь: «Если мы сейчас не поддержим своего фермера, завтра будем поддерживать иностранного». Да, это так: мы давно и упорно, закупая иностранное продовольствие и импортируя технику, поддерживаем чужое. Причем в отношении главного камня преткновения – техники линейки «Джон Дир», поддерживаем даже не американскую компанию-производителя, а некоего швейцарского дилера, накручивающего свою наценку. По сути, покупатели «более надежной и качественной» техники и спонсирующий такие приобретения бюджет Казахстана делают выручку торговому дому в Европе. Этот продавец сидит в Казахстане уже более десяти лет, притом что ни единого представителя компании здесь нет. Как нет, говорят знающие люди, утвержденного прайса на технику и нет перспектив налаживания местного производства, создания рабочих мест. А зачем, если есть налаженные каналы сбыта и есть кому их отстаивать?

И как-то не верится, что это сами фермеры дружно отстаивают право на спонсируемый государством закуп «самой лучшей» заокеанской техники. Более похоже на верхушечную лоббистскую кампанию. Где-то и небезуспешную: есть администативный, медийный и финансовый ресурсы – кое-кто ведется. А не слабо вам, руководящие поклонники «самого лучшего», поставить вопрос шире: давайте производить что попроще - только зерно и гнать живой скот за границу, а самим закупать качественный швецарский сыр, голландское молоко, французское вино и американскую клубнику! Логика ведь та же самая.

На самом же деле пандемия показала, что любая страна должна рассчитывать прежде всего на себя, на свое производство. Никто нам не поможет, потому что каждый вначале обеспечивает собственную страну. Благодаря коронавирусу мы все убедились, что если в стране не производятся лекарства, то их дефицит гарантирован. То же самое с сельхозтехникой.

Так вот, насчет развития отечественного машиностроения: с немецкой компанией CLAAS, например, переговоры ведутся напрямую, находятся инвестиции и просчитываются варианты организации работы в Казахстане. А в случае с «Джон Дир» - почему-то через «прокладку».

Кстати сказать, в России после перехода на жесткую политику импортозамещения, особенно в агросфере, продовольственная безопасность уже обеспечена, а тот же «Джон Дир» тоже открыл свое производство - понимает перспективы рынка.

И еще пример Белоруссии: называй это колхозами или «агрогородками», а крупно-товарное сельхозпроизводство сохранено и выведено на современный уровень, в том числе с обеспечением отечественной техникой. Страна практически на сто процентов покрывает свои потребности в продовольствии и активно экспортирует, несмотря на не дотягивающую до критериев НПП надежность и качество. Наоборот, белорусские трактора и комбайны на сегодня одни из самых востребованных в мире, а начинали они этот путь через признание и поддержку своего государства.

А еще чем ценен пример Белоруссии: там не опустили село до «фермерства» - ужасающей мелкотоварной раздробленности аграрного потенциала. На «крестьянских хозяйствах» никакой масштабной механизации не получится - это не база для отечественного машиностроения. Новая коллективизация – вот антикризисный лозунг дня! Так не пора ли на уровне Национальной палаты и правительства, и как раз теперь, в кризис, на поистине глобальном переломе, поставить вопрос о создании крупнотоварных агропоясов вокруг обеих столиц, областных и районных центров. С обеспечением их отечественной сельхозтехникой.

Соответственно, еще такой лозунг: хочешь работать на казахстанском рынке – создавай рабочие места!

И в заключение. Недавно в газете «Время» («Систему менять надо», от 22 июля) два имеющих государственный опыт человека сказали, что раньше в системе управления были сплошь государственники, а ныне – топ-менеджеры. Так пожелаем же всем имеющим отношение к принятию решений по утилизационному сбору побольше государственного мышления!

Пётр СВОИК, Алматы

Поделиться
Класснуть