Гуд бай, вера
На днях на своей страничке в фейсбуке известный пиарщик Куат ДОМБАЙ вербализовал то, что уже давно топорщится в атмосфере: “20 лет назад мы думали, что Казахстан будет независимым; 15 лет назад мы думали, что строим демократическое государство; 10 лет назад все думали, что будут богаты, 5 лет назад думали, что ежемесячные теракты в Казахстане - это нонсенс, сегодня мы вообще во что-то еще верим?”.
Разумеется, можно ответить: “Окститесь, мы же верим в Бога!”, однако понятно, что Домбай имеет в виду вещи иного порядка.
Давно известно, что люди нуждаются в иллюзиях. Жизнеутверждающие иллюзии подпитывали и подпитывают человеческое существование в этом лучшем из миров вообще и на территории, способной вместить пять Франций, в частности.
Монах средневековой Англии надеялся, что попадет в рай сразу после избавления от тягот этой хлопотной жизни, молодой специалист времен XXVII съезда партии полагал, что получит новую квартиру для семьи, еще будучи отягощенным несовершенством подлунного мира. Кого бы мы ни взяли для примера, вывод получится один: даже если допустить, будто наша жизнь в принципе преисполнена смысла, ощушение, что “завтра будет лучше, чем вчера”, заряжает дополнительные конденсаторы жизнелюбия.
Иллюзии могут приобретать различные формы: религии, коммунизма, капитализма, сепаратизма - чего угодно, что обещает в перспективе иное качество существования для отдельной группы людей, этноса или вообще всего рода человеческого.
Собственно, об этом и говорит Домбай. Отринув оковы социализма, мы ринулись в капитализм, суливший “Мерседесы” и нелиняющие джинсы. Свободный рынок, практически неограниченные возможности (сравнительно с доступными ранее) познания мира да еще суверенитет вкупе с огромными запасами ресурсов - все это кружило голову и раскрывало врата будущего, полного самых невероятных, но, безусловно, исключительно приятных сюрпризов. Вне себя от радости страна была 20 лет, а сейчас, похоже, неожиданно пришла зима. Старые иллюзии выработали рабочий ресурс.
А новые не появились.
Здесь надо отметить, что общественные иллюзии (или массовые психозы по Фрейду) при всей их кажущейся эфемерности должны обладать некоторой убедительностью. Динозавры никак не вписываются в христианскую картину сотворения мира, и еще Васко да Гама понял, что невозможно собрать в одном ковчеге всех тварей по паре, однако это не мешает 4 млрд. человек верить в Единого Творца и находить следы Божественного провидения в окружающей среде (в том числе благодаря истинно верующим пастырям). США имеют наибольший внешний долг в мире, гегемония “демократических ценностей” изживает себя, но американцы по-прежнему самоощущают себя как представителей величайшей страны в истории и думают, что так будет всегда. По этому поводу, кстати, у меня случился диалог с одним американским аналитиком: “Проблема русских в том, что они считают себя умнее других и учат всех жить”. - “Но ведь и американцы ведут себя аналогично”. - “Да, но мы-то в самом деле умные”. И он тоже истинно в это верует.
Справедливости ради надо сказать, что государство и у нас пытается генерировать иллюзии. Проблема только в том, что они не способны увлечь даже первоклассников, и этому есть несколько причин.
Во-первых, все отечественные потуги на создание некой осмысленности будущности - мелкотемные. Кластерное деление экономики и программа индустриально-инновационного развития в определенной степени даже лучше мифа о змие-искусителе с яблоком, и их смело можно включать в сборники лучших сказок мира, но в части изображения каких-то осязаемых или даже воображаемых перспектив они не выдерживают никакой критики. Во-вторых, сейчас вряд ли кто-то назовет хотя бы одну успешно реализованную за годы независимости программу, которая приблизила бы страну к заветной цели (хотя цели тоже нет, но об этом позже). То есть все инициативы - самозакапывающиеся, перманентно дезавуируемые и по определению не могут быть продуктивными.
В-третьих, любые начинания на корню рубит вездесущая коррупция и раздолбайство: была, например, запущена программа “Сто школ, сто больниц”, однако ее провалили, а сто рублей уже тоже нет, потому что их потратили.
В-четвертых, большинство генерируемых государственным аппаратом иллюзий вообще никак не соприкасаются с реальностью. Особенно это касается горячей риторики о верховенстве закона, демократическом развитии и честных выборах, на исход которых может повлиять любой гражданин.
Ну и, наконец, в главных: совершенно непонятно, зачем все упомянутые и оставшиеся за кадром наноинновации принимают и какую роль они играют в общем поступательном движении страны. Камо грядеши, так сказать. И ладно бы это не понимала паства, которая по определению направляема, но это, если судить по внешним индикаторам, не понимают и наверху. Или понимают, но валяют дурака.
Лучше всего это видно по национальной политике государства. Есть государства с этническими нациями (Израиль, Китай, Германия) и гражданскими (Франция, США), а есть Казахстан, который никак не может определиться, куда примкнуть, и ищет свой, особый путь развития. Именно из-за того, что русло государственной политики в этой части совершенно размыто, регулярно проявляются возмущения масс.
С одной стороны, националисты и вообще активные представители казахского народа заявляют о необходимом расширении полномочий казахского языка, укреплении статуса казахов как титульного этноса государства (кстати, частично это поддерживается государственными программами).
С другой - русские и представители других наций воспринимают это как нападки на их права и свободы. Хочется написать “почему-то воспринимают”, но ясно почему: государственная риторика до сих пор строится на основе максимы “у нас 130 национальностей, давайте жить дружно”, а вопросы национального суверенитета, диалектически связанные с положением титульного этноса, отодвинуты на второй план. Таким образом, с одной стороны, у казахов есть (или даже была) иллюзия, что они строят независимое государство, в котором формообразующая нация обеспечивает права и свободы всем остальным; с другой - все мы видим акты вроде вступления в Таможенный союз, которые постепенно само понятие “независимость” переводят в разряд эфемерных терминов. Иллюзия разрушается на глазах.
Для молодого государства это чрезвычайно болезненный процесс. Глупо было бы связывать обострение террористической деятельности только с тем, что часть населения потеряла всякие надежды на развитие в легитимном, декларируемом властью поле, но одного факта отрицать точно нельзя. У религиозных радикалов есть иман, вера. Они верят в то, что делают, и готовы умереть за это. Между тем в светском обществе густо повисла атмосфера разочарования, и подавляющее большинство думающих людей не то что умереть, - не готово даже выйти на площадь, чтобы отстаивать свои убеждения.
Точнее, убеждения сами по себе пропали давно. Осталась только убежденность в том, что лучше уже не будет.
Тулеген БАЙТУКЕНОВ, Алматы, тел. 259-71-96, e-mail: tulegen@time.kz, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА
