У быка - морда хозяина

Чем запомнятся художники первого десятилетия нового века, что надо сделать, чтобы остаться в веках и как проще всего наследить в истории искусства? Искусствовед Ирина ЮФЕРОВА последнее время за художественным процессом наблюдает со стороны. Во-первых, устала и стала мудрее. Во-вторых, последнее десятилетие не открыло ни одной новой звезды на художественном небосклоне Казахстана.

- Мы живем в странное время: будущее туманно, зато прошлое расцвечено всеми огнями, - размышляет Ирина Петровна. - Но самое главное - настоящего словно нет или оно основательно искажено. В Казахстане публика видит только коммерческое искусство. Галереи и музеи показывают или классиков, или современный солидняк с весом и имиджем, или нечто уж совсем среднеарифметическое. Все очень приличненько, культурненько, с национальным духом, но без намека на сегодняшний день. Без драматизма и ужаса. Такое ощущение, что в этой стране не было ни Хальфина, ни Маслова, ни Шай-Зии, ни прочих бунтарей.

- Но перед Азиадой в Астане открылась выставка современного искусства с нашими самыми передовыми мастерами, теми самыми бунтарями, которых словно не замечали!
- Это всего лишь поза перед иностранными гостями. Ни в одном нашем музее этих авторов нет. Лет через пятьдесят мы их будем искать и покупать за большие деньги, а сейчас с ними никто не связывается, потому что новое искусство непонятно и подтекст его нелицеприятен. Чиновники чувствуют, что это опасная штука. В каком кабинете может оказаться та жестокая Азия, которую изображает Мельдибеков? С вывернутыми шкурами животных, отрубленными ногами лошадей?

- Но если музеи заняты прошлым, галереи - коммерцией, то не чиновники же из Министерства культуры должны радеть за смелость мысли? А то мы сейчас договоримся, что в министерстве дураки сидят...
- А разве шибко умные? Самое удивительное, что в девяностых в казахстанском искусстве бурлила жизнь, всплывало много имен, у нас даже был шанс стать центром современного азиатского искусства. Последнее же десятилетие - нулевые годы в самом прямом смысле этого слова. Да, появилась состоятельная прослойка граждан, которые стали строить особняки и активно покупать живопись, но с искусством это не имеет ничего общего.

- Художников не поймешь: когда картины не продаются - они плачут, когда рынок оживает, они опять недовольны - покупают не то.
- Потому что факт продажи картины не говорит о том, что она имеет отношение к искусству. Равно как и внимание государства: если вам дали звание, приняли в Союз художников, значит, вы хорошо выполняете социальный заказ. Но при чем здесь искусство? Молодому Казахстану нужны качественные, хорошие воспеватели, которые будут создавать  художе­ст­венную историю с героическими личностями. Правда это или нет - дело десятое. Тех, кто выполняет идеологический заказ, окружают вниманием.

- И многие занимаются псевдотворчеством?
- Утрачено вообще представление о том, что такое искусство. Я приведу самые гротескные примеры. Ко мне недавно пришел человек, серьезный менеджер по продажам. Мужику под сорок лет, торгует обувью, но ботинками след в истории не оставишь, вот он и решил заняться живописью. Времени, чтобы долго учиться, у него нет, да и зачем, если многое упрощают технологии. Он берет фотографию красивого пейзажа, раскладывает ее специальной программой на компьютере. Получается что-то вроде основы для вышивки, даже сложные цвета распадаются на составляющие. Хочешь, смешай краски - будет классический пейзаж, хочешь, рисуй точками - пуантилизм и т.д. Вот он честно и закрашивает пейзаж, будучи уверен, что получается картина. Есть умельцы, которые выкладывают картины из косточек. Неплохое хобби, не хуже и не лучше коллекционирования бутылок или почтовых марок. Можно еще бисером вышивать. И все это может неплохо продаваться, но к жизни духа не имеет никакого отношения.

- Чем же вам косточки не угодили?..
- Да не забуду их никогда - приходит ко мне в галерею тетенька и приносит такую работу. Вижу, что труда положено много, но меня воротит от этого, потому что я представляю, как она их обсасывала, потом выплевывала. Когда я сказала это, женщина обиделась... мол, у нее для извлечения косточек есть специальная машинка. Художнику его откровения всегда даются кровью и нервами, но спустя время и они ставятся на поток. Вот в Астане сейчас появилась мода - берется приличная картина вроде “Камеристки” Врубеля или “Незнакомки” Брюллова. Все делается чика в чику, по оригиналу, а лицо - любовницы или жены - вписывается на заказ. Мои друзья-художники недавно расписывали потолок на одной вилле, где изображали похищение Европы. Так вот заказчик пожелал, чтобы у быка были черты хозяина особняка, а у Европы - соответственно, хозяйки.

- Какие открытия может дать наш прагматичный век?
- На Сальвадоре Дали открытия кончились. Мы все стали техникозависимыми, отсюда - уход художников в видеоарт, фотографию. Кстати, флешмобы - это типичное современное искусство, их, как и перформансы, не продашь. А это и есть особенность настоящего искусства - оно не старается быть проданным. Этим и выделяется на фоне разлюли-малины коммерческого реализма, превратившего движения души в товар. Впрочем, возможно, мы просто не знаем о тех людях, которые сейчас в своих мастерских гениально отображают сегодняшний день.

- Вот, например, Канат Ибрагимов - он и бунтарь, и эпатажа не боится… Он и есть образец современного гения?
- Очень талантливый, но для него слишком важна публичность, поза. Роль если не героя, то антигероя. Такое ощущение, что все он делает не для воплощения художественных идей, а лично для себя. Хотя, конечно, он достаточно остро чувствует проблемы сегодняшнего дня.

- Кстати, останутся ли в мировой истории наши классики, которых сейчас скупают коллекционеры?
- Да, сейчас есть Шарденов… Но на мой взгляд, в казахстанском искусстве есть лишь три фигуры, которые можно демонстрировать в любом музее мира - Калмыков, Сидоркин и Зальцман. Все остальное имеет цену только на внутреннем рынке и важно только для нас.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы, тел. 259-71-99, e-mail: evdokimenko@time.kz, фото Владимира ЗАИКИНА