Как остаться с носом?
О том, как врачи
“тренируются” на пациентах,
Муслим МУРАДОВ, заведующий отделением реконструктивной и пластической микрохирургии ННЦХ им. А.Н. Сызганова, знает не понаслышке. Он включает компьютер и показывает мне жутковатые картинки. Скрюченные руки, кисти, пальцы, зияющие загноившиеся раны. Все это результат некачественной работы врачей...
История жителя Алматинской области
Евгения ЕВСЕЕВА началась в середине лета. Он шел с работы домой, оступился, упал на стекло и перерезал сухожилия в области предплечья. - Это было в начале июля, мне наложили швы в районной больнице и сказали, что через какое-то время, когда рана заживет, нужно будет делать операцию в институте имени Сызганова, - вспоминает Евгений. - Но через какое-то время хирург районной больницы стал меня уговаривать: мол, мы и сами сделаем операцию, зачем тебе куда-то ехать. Он убеждал меня в том, что все будет хорошо. Ну как не поверить врачу? Я согласился. До операции мог двигать несколькими пальцами и чувствовал руку, а после нее...
Евгений все ждал, когда же нач-нется улучшение. Но кисть безжизненно болталась, он не мог пошевелить пальцами, рука не слушалась.
- Прошел месяц после операции, мне становилось все хуже, я решил обратиться к независимому врачу, который ведет платный прием, - продолжает мужчина. - Он посмотрел и сказал: “Срочно выбивай квоту в центр Сызганова, иначе вообще без руки останешься”. Почти две недели я бегал по кабинетам, собирал нужные справки, сдавал анализы. Наконец получил квоту и оказался на операционном столе. Когда здесь в институте мне вскрыли руку, выяснилось, что в районной больнице сухожилия сшили с нервами, собрали их в кучку, завязали узлом - так и оставили.
Если бы не вторая операция, в лучшем случае Евгений остался бы инвалидом, в худшем - без руки. На столе Муслима Мурадова - компьютер, забитый “вещественными доказательствами”. На мониторе появляется фотография молодой девушки, ее рука искривлена. Уродство бросается в глаза.
- Этой девочке всего шестнадцать лет, у нее был банальный перелом плеча, - рассказывает Муслим. - Во время операции ей защемили нервы. И все: рука перестала работать, потому что нервы вросли в кость. Пришлось все восстанавливать. Или еще один случай: привозят пациента с травмой предплечья. Ему уже сделали операцию, аккуратненько зашили рану и говорят: мол, не переживай, все будет хорошо. А рука не работает. Мы вскрываем швы, оказывается, что в ране стекла, мусор, нервы и сухожилия сшиты нитками, от которых начинается загноение.
Таких примеров у Муслима Мурадова множество. И самое печальное, большинство людей, которые сейчас стоят в шаге от инвалидности, могли остаться совершенно здоровыми людьми.
- Каждый врач должен заниматься своим делом. Например, я хирург кисти, попроси меня сделать операцию на сердце, и я угроблю человека, - возмущается Мурадов. - Наше отделение создали в начале 90-х годов специально для высококвалифицированных микрохирургических операций. Реплантация конечностей, пальцев, травмы кисти, нервов и сосудов - это наше направление. Главная задача врача, к которому попадает пациент с такими увечьями, - ничего не трогать, просто зашить рану и отправить больного к нам. Так и поступают грамотные специалисты. Но их, увы, не так много. Мое терпение лопнуло, мне надоело молчать и смотреть на то, что творится. Сейчас мы хотим обратиться в Министерство здравоохранения РК с просьбой издать приказ, на основании которого врачи будут отвечать за содеянное. Пока же приходится писать объяснительные по каждому случаю вот таких “переделок”. Это ведь глобальная проблема: нерадивый доктор может превратить пациента в инвалида. Государство много лет будет выплачивать ему пособие, сам человек окажется за бортом привычной жизни. Большинство наших пациентов - простые работяги, им придется переучиваться, осваивать новую профессию. А это сломанные судьбы.
- Муслим, на ваш взгляд, почему ваши коллеги предпочитают самостоятельно делать такие операции, а не отправлять пациентов к узким специалистам?
- Лично у меня два объяснения этому: чтобы заработать деньги или удовлетворить собственные амбиции. Могу предположить, что за такие операции пациенты врачей благодарят, не зная, чем для них закончится лечение.
За пятнадцать лет практики Мурадов что только не пришивал своим пациентам: кисти, руки, ноги, пальцы, носы, уши и даже половые органы.
- Однажды к нам в отделение попал парень, он был психически нездоров. Из-за ссоры с девушкой молодой человек перерезал себе вены и сухожилия, - вспоминает он. - Рана была глубокой. Мы сделали операцию, а через несколько дней прямо в отделении этот парень отрезал себе половой орган. Благо мы были рядом и тут же пришили член. Но это исключение. Обычно к нам привозят мужчин с откусанными половыми органами.
- В порыве страсти?.. - несмело предположила я.
- Случается, иногда девушки откусывают мужское достоинство своих кавалеров. В таких случаях врачи обычно не берутся делать операции. Это очень опасно. В полости рта множество опасных бактерий. Если они попадут в кровь - начнется заражение, и пациент погибнет. А вот пришить человеку палец, руку или ногу - не такая уж и непосильная задача для хирурга. Самое трудное сделать все так, чтобы пациент после этого остался жив. У нас и этого не понимают. Многие врачи даже не знают, как нужно хранить оторванную конечность. Чего только они не изобретают! Пальцы, руки засовывают в морозильные камеры. Однажды мне привезли откушенный собакой нос, погруженный в какой-то физраствор. После этого конечности пришивать бесполезно - они уже погибли. Пациент остается инвалидом.
Несколько дней назад Муслим Мурадов в очередной раз выступал с докладом перед коллегами. У него под рукой всегда есть жутковатая “наглядная агитация” - фотографии больных. Проймет ли это коллег и чиновников от медицины?
Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
