Кыдырочка счастья
Многие люди общаются с ними как с одним человеком. На первый взгляд семипалатинские художники Олександр и Евгений Махно не слишком отличаются друг от друга. Олександр и не разубеждает обознавшихся. Говорит: “ Если я не сделаю вид, что узнал, и не поговорю, то этот человек обидится на брата”. Так что гипертрофированной индивидуальности, свойственной многим творческим людям, Олександр (на снимке) предпочитает философский взгляд. Порой весьма неожиданный.
- Творческие люди стремятся переехать в Алматы, а вы так и не прижились здесь. Почему?
- Я степь люблю, там все понятно. А горы меня как-то напрягают, подавляют, да и восход солнца из-за них не виден. Мне иногда кажется, что люди занимаются альпинизмом только для того, чтобы увидеть горизонт и восход солнца.
- И это все объяснение тому, что вы предпочли Семипалатинск?
- Не только. Одно время я не мог разобраться, почему мне не нравится этот город. Потом понял и уехал. Дело в том, что Алматы по своей сути - некрополис. Нельзя жить в городе, где откопали из могилы человека в погребальном костюме и поставили его над всеми. Историки умеют обосновать что угодно, но я им не верю. Это все равно что отлить из бронзы Брежнева в похоронном костюмчике. Традиция идет, видимо, еще от Москвы. Там же вся Красная площадь - кладбище великих. И в центре ее лежит мертвый человек. Сплошная некрофилия, любовь к трупам.
- Вы бы хотели, чтобы на главной площади была скульптура батыра или правителя?
- Я скульптуру ненавижу как способ выражения. Все эти герои на площадях похожи на чугунные презервативы: форму сняли, и ОНО застыло. Я ничего не видел в жизни страшнее “Рабочего и колхозницы” Мухиной. Вот уж точно презерватив, только сшитый из больших листов нержавеющей стали.
- Если не Алматы, почему тогда не европейский или американский город? Слабо?
- А зачем мне то, что я каждый день вижу по телеку?
- Говорят, там жизнь получше, тротуары почище...
- Жизнь нигде не может быть хуже или лучше. Только таракан бегает по тельняшке по кругу и думает: “Вот, блин, непруха, сплошная темная полоса”. А ты сделай шаг в сторону, и будет белая.
- Судя по всему, при всей своей простоте вы человек сложный. Особенно это понятно из названий картин…
- Меня всегда интересовала связь слова и изображения. Не зря у казахов к слову относятся очень трепетно. На самом деле слово гораздо емче, чем живопись, и может оставить без работы все изобразительное искусство. Например, у меня была целая серия “Русалки”, где изначально все пошло от слова. Можно переставить местами две буквы, и получатся уже не русалки, а руласки. Рулас в переводе с казахского - соплеменник. “Будь руласка” - будь мне родственником, и это уже перекликается с украинским “будь ласка”. А “будь RUлазка” - это уже соотечественник с кодом России. Так что на одном слове можно уйти в космос и назад вернуться. Не говоря о простых ходах: в сером сумрачном небе дырка - и видно солнце. Называется картина “Кыдырочка счастья”, от казахского “кыдыр” - прогулка. То есть выйти к солнцу.
- Сейчас из живописи неплохо продаются цветы...
- Никогда не пишу цветы, не переношу их. Мне дарят букеты только те, кто хочет обидеть. Потому что все знают мое отношение к срезанным цветам. Представьте, если бы на их месте были человеческие головы с обрезанными жилами и в формалине.
- А казы на блюде, написанные под голландцев, да еще и с выгравированным на табличке рецептом изготовления - это изящная живопись?- Шубат и казы - это наш ответ чипсам и всем заморским напиткам. Просто в стиле голландцев будет понятнее иностранцу. Тем более что тут же и рецепт.
Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы,
тел. 259-71-99,
e-mail:evdokimenko@time.kz
фото Владимира ЗАИКИНА
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
