Нурлан САМАЛИХОВ: Буду служить своей стране
Во вторник к нам в редакцию пришел человек, чье имя вот уже почти полтора года не сходит с газетных страниц, а лицо - с экранов телевизоров. Бывший
заместитель начальника ДВД Алматы Нурлан САМАЛИХОВ, приговоренный по “делу о Нурбанке” к полутора годам лишения свободы и условно-досрочно освобожденный 4 мая. Обо всем, что произошло в январе-феврале прошлого года вокруг Нурбанка, сказано и написано предостаточно. В том числе - от имени непосредственных участников того драматического противостояния. Теперь пришел черед послушать и его.- 24 января прошлого года мне позвонил некто, представившийся Нурланом БАРАКБАЕВЫМ, и сказал, что со мной хочет встретиться Абильмажин Гилимов. Примерно в 16 часов мы созвонились, я выехал, и недалеко от ДВД мы встретились и поговорили с Гилимовым. С ним мы просто земляки - оба из Атырау, никаких родственных связей у нас нет. До того виделись дважды. Первый раз, когда нас познакомили земляки, а во второй раз мы встретились на каком-то юбилее...
Гилимов рассказал, что у него проблемы: его семье угрожает опасность. Я сказал: “Чем смогу - помогу, напиши заявление в “Кузет” (в мои обязанности не входит принимать у людей заявления - это работа дежурной части), и я выделю тебе охрану”. Гилимов ответил, что ему лично охрана не нужна - он беспокоился за семью и детей. Еще он сказал, что опасность угрожает его заместителю Жолдасу ТИМРАЛИЕВУ. О нем я вообще впервые услышал. Гилимов пообещал написать заявление, и на этом мы расстались. 25 января приехал Баракбаев, и я познакомил его с командиром СОБР Болатом КАДЫРГОЖАЕВЫМ. Болату я сказал, что Гилимов и Тимралиев напишут заявления и что нужно будет охранять их семьи. Должен уточнить, что СОБР не в первый раз привлекается для физической охраны граждан.
Похищение за 50 минут
26 января снова позвонил Баракбаев и сказал, что Гилимов отказывается от охраны: он не пустил детей в школу и в наших услугах не нуждается. И все, я об этом инциденте забыл - до 31 января. В тот день около 19.30 мне позвонил Кадыргожаев и сказал, что наших сотрудников задержали в Нурбанке. Я тогда ничего не понял: какой Нурбанк, что ребята там делали? Спросил: кто задержал? Кадыргожаев ответил: люди Рахата Алиева. По словам Кадыргожаева, ему сообщили, что Тимралиева (речь тогда шла только о нем одном) удерживают в заложниках на 9-м этаже бизнес-центра “Кен Дала”, и с обровцы Сержан ЖУМАШЕВ, Жанболат МУСАПИРОВ, Сапар САРЫПБЕКОВ и Даурен ОСПАНКУЛОВ пошли проверить эту информацию. Я сказал Болату, чтобы он ехал туда сам, разобрался и доложил мне. После позвонил замначальника ДВД Виктор ЕРМАК и сообщил, что находится в Нурбанке. По его словам, там же находились Рахат Алиев и начальник финансовой полиции города Владимир КУРБАТОВ. Ермак говорил, что сотрудники СОБР якобы зашли в банк. Я тут же выехал на место, но по пути мне снова позвонил Ермак: “Я вернулся в ДВД, приезжай”. Я поехал обратно. Чуть позже вернулся Кадыргожаев, и от него я узнал, что ему напрямую позвонил Баракбаев, который сообщил, что Тимралиева удерживают в заложниках. Кадыргожаев сказал Баракбаеву: пишите заявление. После этого в Медеуское РУВД пошел какой-то родственник Армангуль КАПАШЕВОЙ (с ней я, кстати, тоже не был знаком), но у него не приняли заявление. Армангуль пришлось идти самой. А прошло уже 50 минут. Тут всем понятно, что, когда людей похищают, промедление смерти подобно. Так и получилось.
У тебя свой агашка, у меня - свой
А 2 февраля около 12 часов ко мне в кабинет зашел первый заместитель начальника финполиции города МЫНБАЕВ, который сообщил, что со мной хочет побеседовать генерал Курбатов. Я позвонил Курбатову, и тот попросил меня приехать. Я ему говорю: обед скоро, а он мне: нет, все равно приезжай. Но, когда я приехал, его на месте не оказалось - уехал на обед. Я согласился подождать и ждал очень долго, но Курбатова все не было. Пока я находился там, меня допросили как свидетеля. Потом я увидел Кадыргожаева. В наручниках. В очень подавленном состоянии. Видимых телесных повреждений на нем не было, но я почувствовал, что на него оказывается давление.
До очной ставки с Кадыргожаевым в кабинет, где я сидел, зашел заместитель начальника следственного управления финполиции Алматы Бауржан АУБАКИРОВ, представился и снова ушел. Я продолжал ждать Курбатова, но чувствовал, что происходит что-то странное. А через какое-то время Аубакиров привел сотрудника финпола с автоматом АКС. Я боковым зрением видел, что Аубакиров подает парню какие-то знаки. И тут парень перевешивает автомат вперед - наизготовку. Аубакиров дает команду - заряжай. И заставил его послать патрон в патронник. Тут уж я понял, что назревает что-то нехорошее, но промолчал. Несколько раз спрашивал, где Курбатов, мне обещали, что он сейчас приедет. И я ждал. Но при этом чувствовал, что финполовцы ждали с моей стороны какой-то провокации. Я вышел покурить, и парень с автоматом двинулся за мной. И снова я промолчал.
Где-то в 23 часа Аубакиров и еще один сотрудник завели меня к нему в кабинет. Минуты через две зашел Курбатов. Поздоровался - и сразу же разговор пошел на высоких тонах. Должен сказать, что Курбатова я знаю с 1992 года, мы общались. Но Курбатов прежний и Курбатов в тот день - это два совершенно разных человека. Я его просто не узнал, после разговора я был в шоке, у меня поднялось давление. Забегая вперед, скажу, что уже во время суда человек, который познакомил меня с Курбатовым, попросил извинения. Специально на один день прилетел из другого города, чтобы сказать одно-единственное слово: прости.
А тогда Курбатов обвинил меня в организации налета на банк. “Ты на кого попер?” - кричал он. Сообщил, что Гилимов - мошенник, что на него накопали кучу компромата и что он “стабильно сядет”. Я Курбатову говорю, что Гилимова едва знаю, а он вдруг: “Не прикидывайся, у тебя свой агашка, у меня - свой”. Я удивился - какой агашка? А он снова: “Не прикидывайся, твоему агашке тоже скоро придет...”. Начал спрашивать, кто мне звонил, кто дал команду. Говорит: аким, министр? Я отвечаю, что было заявление, а он свое гнет. От меня требовали, чтобы я оговорил тогдашнего акима Алматы Имангали ТАСМАГАМБЕТОВА и министра внутренних дел Бауржана МУХАМЕДЖАНОВА, как будто это они дали команду о вторжении в банк. Ну, я понял, что разговора не получится, и промолчал.
До сих пор не могу понять, за что сидел
Позже к этому разговору мы еще возвращались: во время одного из первых допросов следователь Аблезов показал мне распечатку телефонных звонков. Сказал: “Вам передает привет Курбатов. Вы подумали, будете давать показания?”. Показывал номер какой-то, говорил: “Это вам министр внутренних дел звонил?”. Я ответил, что я не на том уровне, чтобы мне министр звонил. Никаких указаний я не получал, ничьих приказов не исполнял. Исполнял только свой долг и свои профессиональные обязанности. В ходе судебного следствия собровцы и Кадыргожаев рассказывали мне, что сотрудники финпола оказывали на них психологическое давление, требуя, чтобы они оговорили Гилимова. Курбатов и его заместитель Рустем ИБРАИМОВ заставляли Кадыргожаева оговорить меня. Тогда уже мы написали заявление в прокуратуру о том, что на нас оказывали давление. (Кстати, находясь в изоляторе КНБ, я письменно обращался к руководству Комитета о незаконности своего ареста и привлечения к уголовной ответственности. Но безрезультатно).
После разговора с Курбатовым меня задержали и поместили в следственный изолятор ДКНБ. 10 дней я находился в полной изоляции и понятия не имел, что происходит вокруг. Только когда ко мне пустили адвоката Гульнару СУЛТАНОВУ, я начал получать какие-то новости, читать газеты. А до этого понятия не имел: что? где? как? и, главное, за что? И до сих пор не могу понять: за что я сидел? Кстати, тем же сочувственным вопросом задавались как сотрудники обоих следственных изоляторов, где я сидел, так и другие осужденные.
Рахат выскочил, чтобы отвлечь внимание
Уже из прессы я узнал, что Курбатов изъял заявление Капашевой из дежурной части Медеуского РУВД, чем способствовал сокрытию тяжкого преступления. К тому же финполовцы не сделали осмотр места происшествия, а следственно-оперативную группу Медеуского РУВД туда не пустили. Так же, как собровцев. Ведь ребята даже не зашли на территорию банка - они находились в холле общего пользования. А зайди они внутрь, может, и спасли бы банкиров.
Собровцы не были вооружены. Ребята пошли проверять информацию по звонку Баракбаева. А уже по заявлению Капашевой туда прибыли “Буран” и следственно-оперативная группа, которых, как я говорил, тоже не пустили на территорию банка. Собровцы же поднялись на 9-й этаж, поговорили с одним из людей Рахата Алиева (они тогда приняли его за охранника), и тот объяснил им, что все спокойно. Ребята доложили об этом Кадыргожаеву, и тот дал им команду возвращаться.
В любом случае, по заявлению Капашевой туда уже ехали сотрудники Медеуского РУВД. А пока собровцы ждали лифт, к ним вышел Рахат Алиев. Он проверил документы, после чего его люди задержали ребят. Мне кажется, что в тот момент в банке что-то происходило. Либо сильно избивали банкиров, либо уже выводили. Потому Рахат и выскочил - чтобы отвлечь внимание.
Если бы я знал, что там задействован Рахат Алиев, сделал бы совсем по-другому. Весь город на уши поставил, весь личный состав поднял бы. Министра бы тоже поставил в известность. Это сейчас все говорят: Рахат Алиев, Рахат Алиев. А тогда ведь даже имя его упоминать боялись. И то, что сделали собровцы, а также заявление Армангуль и привело к тому, что народ узнал правду о Рахате Алиеве.
Акимкулов сказал, что его “кинули”
По прибытии в следственный изолятор меня определили в хозяйственную часть. И в какой-то момент я случайно наткнулся на Акимкулова. Вернее, я шел, а он окликнул меня. Смотрю: стоит какой-то мужчина, я его не знаю. Он подошел, поздоровался: “Нуреке, я о вас много слышал, я вас уважаю...”. Я ему говорю: “А ты кто такой?”. Мужчина говорит: “Я Курман Акимкулов”. Говорили несколько минут. Акимкулов сказал, что доверяет мне, и рассказал, что его кинули. Обещали, что семью поддержат и материально помогут, а на сегодняшний день он остался один на один со своими проблемами, со своей бедой. Ну, раз такое дело, я сразу же в лоб задал вопрос: где Жолдас ТИМРАЛИЕВ и Айбар ХАСЕНОВ? Тот начал юлить, говорить, что не знает, что их увезли Рахат Алиев, Альнур МУСАЕВ и Вадим КОШЛЯК. Сказал: “Я боюсь за свою жизнь”. Я ему говорю: “Чего ты боишься, приговор в отношении их вступил в законную силу”. А Акимкулов сказал, что люди Алиева все равно здесь остались. И тем не менее он намекнул мне, что знает... На этом мы и расстались...
Я считаю, что мы с Кадыргожаевым осуждены несправедливо. Сейчас наши адвокаты готовят надзорные жалобы в Верховный суд. Мы надеемся на оправдательный приговор. Если меня оправдают, мы обратимся в суд с иском о восстановлении на работе. Обязательно буду добиваться восстановления на работе, но прежде всего - своего честного имени. И дальше буду служить своей стране.
Мадина АИМБЕТОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы
aimbetova@time.kz
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
