Скажи еще спасибо, что живой

Эту поэтическую строчку из Высоцкого костанайцу Александру ГЕРАСИМОВУ (на снимке) часто говорят полицейские, прокуроры, а теперь еще и сотрудники финполиции. Вот уже полгода Герасимов добивается привлечения к ответственности оперов Южного отдела внутренних дел Костаная, которые били его и пытали (см. “В застенках”, “Факты подтверждаются”, “В западне”, “Время” от 21.6, 28.6 и 15.8.2007 г.).
3 сентября он вышел из психиатрической клиники, где лежал в течение месяца из-за последствий черепно-мозговой и психической травм, полученных в кабинете № 309 убойного отдела. Спустя два дня после выписки Герасимова из больницы инспектор финполиции КАЙДАУЛ постановил отказать в возбуждении уголовного дела против сотрудников внутренних дел. Александр уже точно и не помнит, в который раз узнает о подобном отказе - в четвертый или пятый. Все никак не удается костанайским следователям найти доказательства очевидных фактов...
После ряда неудачных попыток возбудить уголовное дело прокуратура направила заявление Герасимова в департамент финполиции, характеризуя его как независимый орган, должный обеспечить объективность расследования.
                                                                 “Пианис­ты” в погонах
Но если бы все сложилось, как изначально замышляли опера, то вряд ли Герасимов и двое сыновей его жены, Анатолий и Сергей ПШЕЧЕНКО, сумели бы отмыться от послед­ст­вий самооговора. Напомним, что 27 марта их вызвали как свидетелей по делу об убийстве старушки соседки, но “колоть” стали на признание в убий­стве. Получив отказ, сотрудники полиции принялись “играть на пианино” (то есть бить свидетелей по ребрам), душить полиэтиленовым пакетом, угрожать изнасилованием…

Жена Александра Анна ПШЕЧЕНКО провела на ногах сутки и лишь после того, как устроила истерику в управлении собственной безопасности ДВД, сумела вытащить родных из застенков. Пробившись внутрь здания Южного ОВД, она отыскала мужа.
- Вбежала - и не узнала Сашу, - рассказывает Анна. - Одежда его, а человек как будто другой. Он весь трясся, взгляд безумный, на ухе кровь, бровь рассечена… Я к нему, а он шарахается. Я металась по кабинету, как тигрица, кричала: “Что вы с ним сделали?!” А майор, сидевший за столом, в ответ заорал на мужа: “Тебя что, били?!” И он, чуть не свалившись на пол, твердил: “Нет! Нет! Нет!”

Герасимов едва добрался домой, и стал терять сознание. В больницу его доставила “скорая помощь”. С тех пор он безуспешно пытается добиться правды. 

                                          Факты подтверждаются, мытарства продолжаются
Интересно, что о солидарности с пострадавшими вновь и вновь заявляет начальник ДВД области Молдияр ОРАЗАЛИЕВ: “Служебная проверка подтвердила факты, изложенные в газете “Время”. Десять наших сотрудников, включая руководящий состав, понесли строгие дисциплинарные наказания, вплоть до освобождения от занимаемых должностей. Вопрос возбуждения уголовного дела в отношении полицейских Южного отдела сейчас находится не в нашей компетенции”.
Однако прокуратура раз за разом отменяла возбужденные уголовные дела и направляла их материалы на дополнительную проверку. “Нас не удовлетворяли качество расследования и слабость собранной доказательной базы, - объясняет начальник управления по надзору за законностью следствия и дознания облпрокуратуры Амангельды ИМАНГАЛИЕВ. - Передавая это дело независимой структуре, мы ожидали от финполиции качественно иного под­хода”.

Однако финполиция провела расследование столь “успешно”, что теперь под вопросом стоят не только факты незаконных дейст­вий оперов, но и даже само пребывание Александра Герасимова и братьев Пшеченко 27 марта в Южном ОВД Костаная. Следуя логике дознания, раз в журнале регистрации доставленных лиц фамилий Герасимова и Пшеченко нет, а в камеру для временно задержанных их не помещали - то и суда на это не будет.
Добиться комментария в департаменте по борьбе с экономической и коррупционной преступностью мне не удалось. За полчаса до назначенного времени встречи пресс-секретарь Гульназ ГАЛИЕВА сообщила, что ее начальник Самат АШИМБАЕВ наложил запрет на общение со СМИ по этому поводу.
- Все это крайне возмутительно, - говорит адвокат Татьяна ФЕНЬКО. - Проверка финполиции проведена, мягко говоря, поверх­ностно. Почему не учтено ухудшение здоровья Герасимова и не назначена повторная судмедэкспертиза? Почему к показаниям работников полиции у дознавателя никаких претензий нет, а к словам пострадавших он “относится критически”? Он же дознаватель, а не судья! Почему не установлены и не опрошены свидетели? И таких “почему” с добрый десяток наберется. Потом, даже если невозможно доказать, кто конкретно и как избивал Герасимова и братьев Пшеченко, факт грубого превышения служебных полномочий налицо. Разве этого недостаточно для привлечения обвиняемых к уголовной ответственности?

                                                       Остается одно - голодовка
А пока суд да дело, Александр Герасимов вынужден уйти с работы. Состояние здоровья не позволяет ему работать в строительной фирме.
- Как-нибудь выживу, - говорит он, - но от правды не отступлю, пусть не ждут! Иначе выйдет, что все наши слова - клевета.
И что я сам себя неизвестно где и непонятно почему лупил по ребрам, бил по почкам, пытался задушить и изнасиловать… Буду ждать, как отреагирует про­куратура. Если мое дело не сдвинется с мертвой точки, я начну действовать другими методами - объявлю голодовку.

Стас КИСЕЛЕВ,  фото автора, Костанай