Виталий ХАН: Как не путать своих баранов с государственными?
В нашем обществе часто наблюдаются социальные аномалии, напоминающие структуры финансовых пирамид. Например, под лозунгами взаимопомощи вроде Biz birgemiz часто скрывается эгоцентричный индивидуализм. Почему же традиция считать общественную собственность своею настолько укоренилась?
Полагаю, что корни лежат в общинном характере социального взаимодействия, который сформировал устойчивое неуважение к институту частной собственности. Так, столыпинская земельная реформа была великолепна на уровне идеи. Однако ее исполнение привело к несправедливому распределению земельных ресурсов, что в итоге стало одной из причин революционных движений.
В результате политическая идея начала ХХ века об отмене частной собственности на землю не являлась исключительной монополией большевиков, аналогичных взглядов придерживались алашевцы, анархисты и другие движения, представлявшие на тот момент политическое многообразие. Разница между ними заключалась только в приоритетах: что важнее - индивидуальное или всеобщее благо? В революционной борьбе победила идея всеобщего блага, объединившая все общины в одну огромную систему - советское государство. Оно закономерно преобразовало общинную собственность в государственную.
На уровне правовой науки институт частной собственности в евразийских обществах до сих пор рассматривается как часть общественных отношений. Но сложно отрицать естественный характер этого права. Простой пример: дайте хищнику кусок мяса, а потом попробуйте его отобрать. То есть право собственности присуще нам от природы, оно позволяет любому живому существу обеспечить свою жизнедеятельность, является стимулом для развития общества.
В этой связи советская модель подавления индивидуального ради общего со временем завела экономику и политику в тупик. В конце XX века это привело к трансформации общей собственности в частную, но процесс сопровождался несправедливостью: материальные ресурсы страны распределялись между локальными общинами Старого Казахстана. В результате национальная идея сначала превратилась в националистическую, а затем в трайбалистическую. Такой процесс ослабляет суверенитет государства.
Правовая культура общества тесно связана с моральными установками. Например, если руководитель общественного фонда использует деньги, предназначенные на благотворительность, для личных нужд, это аморально с точки зрения всеобщего блага. Однако с позиции эгоцентричного индивидуализма подобные действия становятся допустимыми. Примером служит воровская культура, где воровство считается приемлемым вне группы, но осуждается внутри нее.
В этой связи единственно правильной мерой справедливости становится право, которое однозначно не допускает подобной модели поведения, поскольку в нем находят свое выражение всеобщие моральные установки. Так, одной из попыток восстановить справедливость стал закон о возврате государству незаконно приобретенных активов. Он направлен на устранение ошибок Старого Казахстана, обеспечение социального равенства и развитие страны.
Но одних законодательных мер недостаточно, если само общество на культурном уровне не начнет перестраиваться и стремиться к всеобщей морали и общему благополучию, уважать частную собственность, идентифицировать себя, семью и соседей с единым организмом - государством, что позволит перестать путать собственных баранов с государственными.
Право - сложная наука, негативные последствия нарушения которой не всегда воспринимаются обществом. Но сегодня есть уникальная возможность наблюдать последствия нарушения базовых идей права, когда удовлетворение интересов одной региональной группы приводит к ущербу для астрономического, хронологического и биологического комфорта остальных.
Виталий ХАН, юрист, профессор
