Реформы могут носить только правовой характер. Часть 2
(начало см. по ссылке: https://time.kz/blogs/hocu-skazat/2020/03/10/reformy-mogut-nosit-tolko-pravovoj-harakter?fbclid=IwAR2or02ntDktB1NriahKw_WpUA_JRwZErMtLatgqLE98g1lNUaHTrrz1fh4)
О налоговых спорах
- Вы обещали продолжение темы налоговых споров. Но за время карантина, быть может, тема потеряла актуальность?
А. Перегрин: Актуальность темы законности разрешения налоговых споров по вопросам недействительности сделок не вызывает сомнений. Сложившаяся отвратительная судебная практика создает огромные риски для действующих предприятий. Предположения налоговых органов о нарушениях в неких неизвестных налогоплательщику компаниях руками суда превращаются в абсолютно реальные налоговые взыскания с добросовестных налогоплательщиков. Пример Караганды, где в ходе "дела о нефтепродуктах" от подобной практики пострадало более 500 (!) предприятий, вызвал скандал, в который оказались вовлечены Верховный суд, НПП "Атамекен" и депутаты парламента. Верховный суд поспешил изменить собственное нормативное постановление. Причем изменить настолько спорным способом, что даже в судейском корпусе эти изменения вызвали обоснованные замечания.
- А что, позвольте спросить, движет вами? Есть правовая реальность – ну и работайте в ней спокойно!
В. Воронов: Ключевой тезис этого интервью: если подобная практика сохранится, то никакими мерами, никакими посулами и судами с «английским правом», никакими «презумпциями невиновности» не удастся остановить ни бегство капитала, ни падение инвестиций. А как следствие – и экономики. Правовая реальность не должна противоречить закону.
- Вы одиноки в борьбе за чистоту закона? Или есть кто-то, например, из судей, кто поддерживает вашу позицию?
В.В.: Есть. Например, наиболее полным обзором практики налоговых споров за последнее время следует признать статью Т.Токбулатова «Нужна точность, ясность и недвусмысленность» (https://time.kz/blogs/hocu-skazat/2020/05/22/talgat-tokbulatov-nuzhna-tochnost-yasnost-i-nedvusmyslennost).
К сожалению, статья имеет практический уклон, не содержит причин формирования незаконной судебной практики и прямых указаний на нормы права.
Сейчас мы попытаемся показать, что строгое соблюдение норм действующего права исключило бы формирование незаконной практики.
Из-за ограниченного объема остановимся лишь на практике рассмотрения споров о недействительности сделок по тому основанию, что выписанные счета-фактуры, по мнению налогового органа, имеют признаки фиктивности.
- Вы говорите о дефектах права или незаконном правоприменении? Кто – парламент либо Верховный суд – должен поправить ситуацию?
А.П.: Вопрос разъяснений применения налогового права – это вопрос Верховного суда. А он фактически устранился от разъяснения особенностей этих споров, исключив часть 4 и третий абзац пункта 6 из собственного нормативного постановления № 4 от 29 июня 2017 года «О судебной практике применения налогового законодательства».
Почему мы называем такую позицию спорной? Да, Налоговый кодекс предоставляет право налоговым органам подавать иски о признании сделок недействительными.
Перечень оснований недействительности определяется законом, и в первую очередь — ГК РК. Прочие основания недействительности могут быть установлены также исключительно законодательными актами.
Налоговый кодекс не устанавливает никаких дополнительных оснований недействительности сделок.
Такого основания недействительности, как «предполагаемая фиктивность счетов-фактур», действующее законодательство не содержит.
Суды (увы, включая Верховный суд) при рассмотрении данных споров придерживаются иной логики. Суды требуют от ответчиков (налогоплательщиков) доказательств того, что сделка действительно совершалась. А затем, «подвергая сомнению» представленные ответчиками документы, подтверждающие совершение сделки, признают сделку недействительной.
В нашей практике мы сталкивались с такими «обоснованиями» недействительности, как «контрагент по сделке ликвидирован», «контрагент не находится по адресу регистрации», и даже «в отношении поставщиков контрагента возбуждено уголовное дело»! В общем, вопреки строжайшему требованию Налогового кодекса любые неопределенности толковать в пользу налогоплательщика, вопреки категорической норме об обязательном подтверждении нарушений в ходе налоговых проверок суды лихо признают недействительными сделки по основанию невыполнения работ (неоказания услуг).
Мы не будем повторять, что такого основания в законодательных актах не существует и все без исключения акты судов, вынесенные по этим основаниям, – противоправны. Поясним лишь следующее.
Выписка фиктивного счета-фактуры (счета-фактуры без выполнения работ, оказания услуг, поставки товара и т.п.) не имеет ни малейшего отношения к действительности сделки, на основании которой этот счет-фактура (далее – СФ) выписан.
Фиктивный СФ вполне может быть выписан (и как правило, так и происходит!) по абсолютно законной, солидной сделке, без малейших признаков недействительности. Например: договор поставки цемента, по которому целый год поставлялись реальные объемы, а затем был выписан фиктивный СФ. Ясно, что выписка фиктивного СФ никак не влияет на действительность этого договора.
Мало того, признание заключенной сделки недействительной вовсе не обязательно влечет фиктивность счета-фактуры по этой сделке. Например: элеватор передал излишек ГСМ крестьянам на посевную, и с ним расплатились зерном. Поскольку у элеватора нет лицензии на реализацию ГСМ, сделка по передаче ГСМ, оформленная счетом-фактурой, очевидно недействительна. Но состава «выписка фиктивного счета-фактуры» при этом не образуется: ГСМ-то поставлены реально! Да, в этом случае налоговые органы вправе заявить иск о недействительности поставки ГСМ и выиграть этот иск. А элеватор вправе переоформить взаимоотношение с крестьянами законным способом – например, договором о совместной деятельности, отозвав свою СФ и возвратив СФ на зерно.
Итак, главная причина незаконных решений по подобным спорам – это принятие судом к рассмотрению спора по ложно заявленному основанию недействительности - предполагаемой фиктивности СФ.
- Даже мне, не профессионалу в праве, понятна разница. Но подобные судебные иски налоговых органов продолжают рассматриваться?
В.В.: Да, суды массово принимают и рассматривают подобные иски. И да, до сих пор принимают, несмотря на поправки Верховного суда.
Одной из причин был пункт 4 Нормативного постановления №4, в котором было указано: «…о недействительности сделки могут свидетельствовать в том числе подтвержденные доказательствами доводы органа государственных доходов о невозможности реального осуществления налогоплательщиком операций в силу отсутствия соответствующих активов, зданий, транспортных средств, материальных и трудовых ресурсов; об отсутствии экономического смысла учтенных операций». Нечеткость этой формулировки Верховного суда дало основания налоговым органам для спекуляций о том, что перечень случаев в этом пункте является самостоятельными основаниями для недействительности сделок. Судьи, увы, этому верят до сих пор…
Хуже того, это нормативное постановление содержало норму пункта 6, которая, кстати, не отменена: «В соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон контрагенты вправе доказывать действительность сделки с их стороны в рамках гражданского процесса». Это давало возможность налоговым органам предъявлять иски о недействительности, основанные на сомнениях и предположениях, и требовать от налогоплательщика доказывать их действительность. Иски эти прямо нарушали п.4 статьи 8 Налогового кодекса, требующей обязательного описания нарушений в ходе налоговых проверок. Не предположений и сомнений, а доказательств! Таким нехитрым способом налоговые органы бремя обоснования «недействительности» снимали с себя и загружали этим суды. А те и рады стараться.
- Ну, хорошо, постановление худо-бедно изменили. Значит, есть и иные причины продолжения такой практики?
А.П.: Еще одной причиной рассмотрения подобных споров является тотальное непонимание судами разницы между налоговой проверкой и камеральным контролем. Поэтому иски налоговиков сплошь и рядом обосновываются «результатами камерального контроля» вместо положенных по статье 8 Налогового кодекса доказательств.
А главная причина, повторим, – непонимание судами разницы между «признаками фиктивности счета-фактуры» и «основаниями недействительности сделок».
При этом сам Налоговый кодекс совершенно четко, во множестве своих статей, различает, как два самостоятельных нарушения «выписку счета-фактуры без фактического выполнения работ» и «сделку, признанную судом недействительной».
Верховный суд правильно указал в сохраненных нормах пункта 6 своего постановления №4, что выписка фиктивного СФ образует административный либо уголовный составы. Однако весьма странно, что эти нормы фигурируют в постановлении, посвященном гражданским спорам, и тем более странно, что этот пункт завершается утверждением о возможности налогоплательщика в состязательном гражданском процессе доказывать действительность сделки! Как видим, сам Верховный суд путает предмет доказывания: речь ведь явно идет о праве доказать действительность операций по сделке, оформленных счетами-фактурами, но никак не действительность самой сделки! Наверное, в новой редакции нормативного постановления Верховному суду следовало бы указать, что при оспаривании налоговыми органами действительности сделок по основаниям фиктивности счетов-фактур, без предоставления приговора либо постановления суда, установившего факт фиктивности СФ, суды оставляют эти иски без рассмотрения. И при этом не забыть сослаться на пункт 2 статьи 158 ГК РК. Дело в том, что выписка фиктивного счета-фактуры законодателем признана противоправной – правонарушением административным либо уголовным, поскольку умысел (уклонение от уплаты налогов) предполагается. Следовательно, закон устанавливает единственный порядок: получи постановление либо приговор, а затем обжалуй сделку.
Хитрость ситуации в том, что если налоговый орган в уголовном либо административном порядке признает счета-фактуры фиктивными, то никакой необходимости в признании сделки недействительной не существует. Ведь налоговые последствия вызывает именно фиктивный счет-фактура, а не сделка, которой эта счет-фактура оформлена.
Так что Верховный суд явно поторопился, убрав из своего постановления указание на то, что предъявлять такие иски налоговый орган может исключительно в целях реализации своих полномочий и решения поставленных перед ним задач.
Ну и, конечно же, само право обращаться в суд с исками о признании сделок недействительными «выбивалось» налоговыми органами в первую очередь именно для прикрытия главной цели – оспаривания счетов-фактур по мотиву их фиктивности. Это прекрасно видно по судебной практике. Зачем возиться с административным либо уголовным делом! Легче подать иск о недействительности в суд. Суд вместе с прокурором, трепеща перед громкими словами о «государственных интересах», вынесет незаконное, но нужное решение! И вот тогда, ссылаясь на это решение, и разваливающуюся уголовочку можно подпереть, и в уголовный суд дело передать!
Технологий множество, и они просты. Например, сначала по аналитическому отчету «Пирамида» находятся пары «Поставщик» - «Покупатель», налоговая отчетность которых содержит расхождения. Как правило, этих фирм не существует либо их искать хлопотно. Возбуждается бесперспективное уголовное дело. Затем по той же «Пирамиде» ищутся покупатели у покупателя или покупатели у покупателя покупателя, и со ссылкой на уголовное дело и сомнительность счетов-фактур готовится гражданский иск. Суд, ссылаясь на уголовное дело как «отягчающее доказательство» и ставя под сомнение реальные доказательства налогоплательщика (оценочная категория!), иск налогового органа удовлетворяет. Фиктивное уголовное дело становится реальным. А это – денежки, сами понимаете…
Это не преувеличение. Даже если суд первой инстанции следует закону, его обязательно поправит суд апелляционной инстанции. Так, в споре с нашим участием суд первой инстанции абсолютно правомерно прекратил производство по иску налогового органа о недействительности сделки по мотивам фиктивности счетов-фактур. Суд правильно сослался при этом на невозможность рассмотрения иска в гражданском порядке без административного постановления либо приговора (именно об этом – дословно – говорит п.2 статьи 158 ГК). Конечно же, это определение суда было обжаловано прокурором. Судья апелляционной инстанции, заслушав наши возражения, задал только один вопрос: известно ли нам об уголовном деле, которое возбуждено по поставщикам поставщиков одного из участников оспариваемой сделки (интересно, откуда о возбужденном уголовном деле узнал сам судья?!).
Мы ответили – нет. Действительно, при чем тут возбужденное в отношении кого-то дело, если закон требует приговора либо постановления? Причем не по сделкам какого-то третьего лица, а именно по оспариваемой сделке? Но апелляционная инстанция с сознанием выполненного перед прокурором долга отправляет спор на новое рассмотрение.
- Господин Токбулатов говорит о рассмотрении споров о недействительности исключительно в административном либо уголовном порядке. А вы допускаете гражданский спор по таким делам?
В.В.: Тезис в статье судьи господина Токбулатова о рассмотрении споров о недействительности исключительно в административном либо уголовном порядке, наверное, следует понимать так:
- Гражданский иск о недействительности сделок налоговые органы вправе заявлять, во-первых, исключительно в целях поставленных перед ними задач; во-вторых, в исключительных случаях. Например: высший пилотаж уклонения от уплаты налогов – совершение специфических сделок без явного экономического смысла. Российская практика накопила прекрасный опыт в выявлении таких сделок. Но, поверьте, для доказывания экономического смысла сделки мало «Пирамиды» и сомнений, смятений и метаний районного налоговика. Необходима как минимум экспертиза.
- Фиктивность счета-фактуры (а это – серьезное обвинение!) может быть установлена исключительно налоговыми органами в ходе налоговой проверки, встречных проверок, и отражена в акте. Поскольку ни один судья не обладает знаниями, достаточными для принятия решения в такой специфической области, при обжаловании налогоплательщиком акта налоговой проверки обязательна налоговая экспертиза. С учетом результатов налоговой экспертизы иск об обжаловании акта либо отклоняется, либо удовлетворяется. В случае отклонения жалобы моментом установления фиктивности счета-фактуры будет момент вступления судебного акта в законную силу. И этот судебный акт либо акт проверки в случае его не обжалования станет основанием для возбуждения административного либо уголовного производства (уголовное производство может быть возбуждено и ранее при наличии достаточных оснований – той же экспертизы).
- Спасибо за конкретные предложения. Законодательство поменять несложно. А вот как быть с судами?
А.П.: Конечно же, для исключения подобных зубодробительных судебных практик давно пора подумать о специальном налоговом суде. Вот, к примеру, суд МФЦА. Пусть он и не больно конституционный, и гражданским истцам – физическим лицам абсолютно не нужен. Разве что для экзотики. А вот налоговые споры можно смело туда отдавать. И если этот суд дискредитирует себя по налоговым спорам так же основательно, как СМЭСы, областные и приравненные к ним суды и т.д. – то и инвесторам станет ясно, что делать в МФЦА нечего. И суд МФЦА заслуженно скончается.
Но если суд МФЦА укажет налоговым органам их надлежащее место и обязательные процедуры, предшествующие обращению в суд, – то честь ему будет и хвала, респект и уважуха. Мы думаем, что раз уж сам председатель Верховного суда вместе с депутатским корпусом такие поклонники права Англии и Уэльса, что всем без исключения явившимся в суд будет предлагаться посудиться в МФЦА, – то проблем с передачей налоговых споров под юрисдикцию чужого права быть не должно.
- Троллинг принят. Но ведь налоговые споры – это Жирная Малина. Кто же отдаст?!
В.В.: Как говорится, не хотите – не надо. Но тогда давайте позабудем о бегстве капитала, о падении чистых инвестиций, о росте экономики и прочих радостях. И о коррупции тоже. Ведь ни для кого не секрет, что те самые фирмы, у которых «Пирамида» обнаруживает налоговые несоответствия и которые трудно найти по месту регистрации, находятся в теплой дружбе с некоторыми работниками налоговых органов. Так вот, признание сделок с этими фирмами (или с товарами этих фирм, или с покупателями этих фирм) недействительными – лучший способ освободить эти фирмы от уплаты налогов. Раз нет товара – значит, нет и сделки, и нет налоговых обязательств! И – продолжаем, продолжаем… Только названия фирм сменим… А кадры – вот же они, и обучены, и неподсудны!
- Спасибо за интервью. Вы сказали, что осветите только один вид налоговых споров? А остальные?
Собеседники: Спрашивайте – мы ответим! Тема не закрыта.
Сергей ЗАВИДОВ, Алматы
