Первый БИН - комом

Около полутора недель назад газета “Время” отправила в канцелярию главы правительства запрос по поводу роскошных парижских апартаментов, приобретенных неким казахстанским госслужащим за баснословные 65 миллионов евро, имя которого держится в секрете (см. “Кто в теремочке живёт?”, “Время” от 15.11.2017 г.). А вчера нам сообщили из премьерской канцелярии, что не могут предоставить информацию, поскольку мы не указали в своем запросе… бизнес-идентификационный номер (БИН) издания. В правительстве, видимо, рассчитывали еще и заплатить нашей газете за публикацию их дорогостоящей информации. А тут - какая жалость! - ошибочка вышла с нашей стороны...

С такой - без преувеличения! - шикарно-оригинальной отмазкой наша газета сталкивается впервые за все 18 лет ее существования! Были случаи, что учреждения и ведомства просто ловили тишину, говорили, что вовсе не получали никаких запросов, присылали отписки вроде “мы не можем ответить на ваш запрос, поскольку это тайна следствия (банковская, коммерческая и т. д.)”, дурачились, тупо повторяя представленную нами в запросе информацию... Но чтобы журналистская редакция в обязательном порядке в запросе указывала свой БИН!..
Будем справедливы: в большинстве случаев на наши запросы нам все-таки отвечают. Отвечают Генеральная прокуратура и Верховный суд, министерства и акиматы, банки и нефтяные компании - и никто ни разу не потребовал БИН или еще какие-то реквизиты, которые чаще всего необходимы для проведения различных финансовых операций. Но канцелярия премьер-министра - это, судя по всему, отдельное государство, весьма консервативное и подозрительное. А ну как не газета “Время” отправила сей запрос, а злоумышленники, которые под видом журналистов пытаются выведать жизненно важные госсекреты? Невозможно даже представить, какие сведения должно указать о себе физическое лицо, возжелавшее что-либо узнать в кабмине, - копии расшифровки ДНК наверняка будет недостаточно! И это в стране, где действует закон о доступе к информации, принятый в 2015 году, причем в рамках президентского Плана нации!
Впрочем, в скором времени журналисты могут столкнуться и не с такими “сюрпризами”. На прошлой неделе мажилис одобрил и направил в сенат пакет поправок в закон о СМИ и другие нормативные акты, касающиеся деятельности массмедиа. Споры вокруг этого законопроекта идут уже второй год, журналистское сообщество на всех углах кричит о том, что в случае его принятия такие понятия, как гласность и свобода слова, окончательно канут в небытие, однако государственные мэны и вумен ничего не хотят слышать - практически все принципиально важные пункты, из-за которых и разразились жарко-скандальные дебаты и акции протеста, остались в последнем варианте документа.

- Министр информации и коммуникаций Даурен АБАЕВ говорит, что необходимость получать разрешение на публикацию личных данных не мешает борьбе с коррупцией - вы вроде как можете публиковать данные о яхтах и особняках коррупционера, - комментирует президент фонда защиты свободы слова “Адил соз”, и. о. председателя Союза журналистов Казахстана Тамара КАЛЕЕВА (на снимке). - Но на самом деле яхты и особняки - это тоже личная тайна! Что такое тайна усыновления, врачебная, банковская тайна, это все очень конкретно и давно у нас прописано. А вот понятия “личная тайна” у нас в законе нет. Единственное толкование есть в практическом комментарии к Основному закону. Это было сделано Конституционным советом в 2010 году. Цитирую: “Такой охране подлежат сведения о человеке, дающие оценку его характеру, облику, здоровью, материальному состоянию, семейному положению, образу жизни, отдельным фактам биографии”. То есть и яхты, и особняки, и бриллианты дают оценку материальному состоянию человека, а значит, подлежат охране. Вот это обстоятельство меня очень смущает. Любой коррупционер сможет смело подать в суд на журналистов, утверждая, что они нарушили тайну его личной жизни. Трактовать точнее, чем Конституционный совет, вряд ли кто-то осмелится.
- А что вы скажете насчет поправки, которая увеличивает срок, в который госорганы и иные организации обязаны отвечать на запросы СМИ?
- В случае принятия законопроекта любую информацию, кроме экстренной, госорганы будут вправе предоставлять вдвое дольше - через семь дней, что для СМИ совершенно неприемлемо, поскольку нивелируется принципиально важный элемент работы журналиста - оперативность. И при этом они вводят департаменты по связям с общественностью во всех организациях. По идее, раз вы вводите такую огромную дорогостоящую службу, то должны сокращать сроки предоставления информации. Но нет же!
- Какие еще нормы вы считаете неприемлемыми?
- Норму о том, что человек имеет приоритетное право на ответ в случае, если публикация в СМИ ущемляет его законные права и интересы, я считаю несостоятельной в юридическом плане. Про недостоверную, порочащую информацию, которая требует опровержения, все понятно - во многих законах и нормативных постановлениях растолковано, что это значит. А что такое информация, которая ущемляет интересы? Предположим, вы укажете в своем материале достоверный факт, что главврач такой-то больницы имел судимость. Это ущемит его интересы? Если он претендует на место в облздраве, то наверняка. И он потребует ответных мер. Опровержения?
Есть в этом законопроекте и другие подобные несуразности. Все эти необдуманные формулировки сильно осложнят работу журналистам и СМИ и добавят очень много работы судебным органам.

Мадина АИМБЕТОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы

Кстати

Отказал - заплати

Следует увеличить размер штрафов госслужащих за отказ в предоставлении информации, считает юрист “Интерньюс-Казахстан” Ольга ДИДЕНКО.

- Административные штрафы для госслужащих за отказ в предоставлении информации у нас недостаточные. Основания для привлечения к ответственности за нарушение сроков предоставления информации вообще отсутствуют. Все это расслабляет чиновников. И наша позиция такова, что штрафы надо увеличивать. В странах ОЭСР они составляют более 1000 евро, и это существенно, - сказала О. Диденко в ходе состоявшегося недавно вебинара “Какие поправки необходимо внести в законодательство о доступе к информации”.
По ее словам, уже есть судебные прецеденты, когда подаются иски в отношении госорганов в случае отказа в предоставлении информации, но, по ее мнению, это “долго, дорого и не всегда результативно”.
- Необходимо так построить систему предоставления информации, чтобы эти вопросы решались не в суде, а в превентивном порядке. Возможно, нам надо создать независимый госорган, который будет заниматься этими вопросами. Может быть, это будет уполномоченный по вопросам предоставления информации или соответствующий комитет, - полагает юрист.
Корень проблемы, считает она, заключается в том, что раскрытие информации не является для госорганов приоритетом.
- В следующем году будет начата деятельность по разработке законопроекта “О внесении изменений и дополнений в закон РК “О доступе к информации”. Мы намерены добиться, чтобы в нем раскрытие информации стало приоритетом. К тому же все имеющиеся сегодня нормативные акты, оговаривающие предоставление информации гражданам либо журналистам, необходимо свести в один закон, - отметила О. Диденко. - Мы постараемся и закон привести к международным стандартам, и наладить практику применения на уровне развитых европейских стран.
По информации юриста, в едином всемирном рейтинге законодательств о свободе информации Казахстан занимает 99-е место из 111 стран, в которых действуют подобные документы.
По сообщению КазТАГ