Дети. Деньги. Товар?!

В среду в Алматы начинается главное судебное разбирательство беспрецедентного для Казахстана дела, в котором 15 эпизодов, связанных с торговлей детьми

На скамье подсудимых - 32 человека, подозреваемых в бизнес-схеме по продаже новорожденных в стенах Алматинской областной многопрофильной больницы: медработники, посредники, которые связывали врачей и их клиентов, конечно же, сами покупатели, а нередко и биологические мамы тех детишек, которые оказывались в других семьях.

О подробностях расследования этой шокирующей истории наша газета уже писала (см. “Аист под “крышей”, “Время” от 24.12.2015 г.). Напомним лишь, что о махинациях в родильном отделении упомянутой больницы стало известно после того, как в полицию пришла сдаваться одна из медсестер, причастных к этому бизнесу. Видимо, совесть заела. Она и рассказала, что люди в белых халатах наладили четкую схему торговли живым товаром и почти семь лет получали деньги за продажу новорожденных.
- Когда я читала материалы следствия, мне становилось не по себе. Страшно подумать, что творилось в этой больнице! - делится впечатлениями адвокат одной из подсудимых, которая четыре года назад купила в этом роддоме сына, Айман УМАРОВА. - Там признания некоторых из биологических мам, которые продавали своих малышей: “Я родила ребенка и даже ни разу не посмотрела в его сторону. А потом взяла деньги”. Некоторые просто оставляли детей в роддоме, не зная, что вскоре их превратят в товар.
Для Айман эта история началась на съемках ток-шоу на одном из казахстанских телеканалов. Героиня программы на всю страну призналась в том, что купила своего сынишку, который в тот момент находился в зале. Я, автор этих строк, тогда сидела у теле­экрана и, признаться, не поверила в то, что это правда. Сказанное не укладывалось в голове. Такую - на грани, с надрывом - искренность можно было списать на формат ток-шоу: ведь чего не скажешь ради рейтинга, известности и гонорара. Но это был не тот случай.
- Я сразу поняла, что эта женщина говорит правду, - вспоминает Айман. - Я сидела в зале и видела ее глаза. После признания ведущий остановил съемку и вывел героиню по имени Гульмира из студии. Мы поговорили, и я убедила ее в том, что нужно идти в полицию и во всем признаваться. После съемок мы пришли в ДВД. Оказалось, что полицейские уже знают о фактах продажи детей. Они приходили и к Гульмире, но тогда никого не оказалось дома. То есть ее все равно бы нашли.
Гульмира сама не могла родить ребенка, с усыновлением тоже возникли проблемы. Совершенно случайно она узнала, что малыша можно купить в одной из больниц. Этим сомнительным способом они с мужем и воспользовались. Женщина стала родной для мальчика-отказника.
С его биологической мамой она не общалась до тех пор, пока эта история не получила огласку. Женщина позвонила Гульмире, но спрашивала... не о сыне, а о том, кто дал ее телефон журналистам.
- Оказывается, ваши коллеги нашли ее и хотели поговорить, - продолжает Айман. - Но она наотрез отказалась. Тогда же эта дама сказала Гульмире, что сын ей не нужен и она не собирается его забирать... Ее не будут привлекать к ответственности, так как она не знала, что ребенка продадут. Я буду добиваться освобождения и своей подзащитной - ведь она раскаялась и призналась в содеянном на всю страну.
Впрочем, в этом деле есть история и раскаявшейся биологической мамы. Она сначала оставила ребенка в роддоме, но потом, одумавшись, пришла к врачам, чтобы его забрать. Однако малыша уже передали в другую семью. Горе-мама все же добилась того, чтобы ей дали адрес приемных родителей, и отправилась к ним.
- В результате она сама забрала своего ребенка, - рассказывает Айман. - Здесь еще много неясностей. Почему ей отдали ребенка? Испугались? Участвовала ли она в сделке или просто отказалась от новорожденного? Во всем этом еще будет разбираться суд. Но на заседания она приходила уже с малышом.
Суд, который уже объявили закрытым, обещает быть весьма продолжительным. Во время предварительных слушаний в зале едва помещались все участники процесса. Они прятали свои лица и опускали глаза.
- Моральная обстановка очень тяжелая, - признается Айман, - в воздухе висит напряжение. Никто ни с кем не разговаривает. Все стараются молчать и не смотреть друг на друга. Кто-то закрывается платком, кто-то спускает шапку на глаза. Естественно, все боятся, что журналисты увидят их лица и информация об их поступке просочится наружу.
Во время предварительных слушаний выяснилось, что среди тех, кому не зазорно было получить живой товар, были не только бездетные пары. У некоторых и до момента сделки были отпрыски, а одна дама, что в данном случае кажется совершенно нелогичным, оказалась многодетной матерью!
Сейчас тех, кто следит за этой шокирующей историей, больше всего волнует судьба детишек, ставших заложниками цинизма взрослых. Если учесть, что первая сделка состоялась в марте 2008 года, то, получается, самому старшему из проданных детей уже почти восемь лет. Страшно представить, что в дальнейшем может пережить этот пока ни о чем не подозревающий ребенок. Все женщины, купившие свое материнство, заявляют о том, что боятся потерять своих детей, к которым уже привязались.
- В принципе, после того как было возбуждено уголовное дело, всех детей могли изъять из семей и поместить в специализированные учреждения, - говорит адвокат. - Но, к счастью, к вопросу подошли не формально, а по-человечески: никто из участников процесса не говорил, что детей нужно забрать. Они по-прежнему остаются в семьях и ничего не знают о происходящем. Те мамочки, у которых дети еще совсем маленькие, приходят на заседания вместе с ними и постоянно держат их на руках, прижимая к себе. Когда судья предложил им оставить малышей в специальной комнате, они наотрез отказались - видимо, боятся, что детей заберут.
Что с этими малышами будет в дальнейшем - большой вопрос. Если вина родителей-покупателей все же будет доказана и они получат реальные тюремные сроки, детей должны будут... отнять. Причем участники этой истории проходят по одной и той же статье 133 Уголовного кодекса “торговля несовершеннолетними”, предусматривающей наказание в виде лишения свободы на срок от семи до десяти лет. И в данном случае неважно, кем ты был - продавцом, покупателем или посредником!
Помимо этого тех, кто покупал детей, будут привлекать к ответственности еще и за подделку документов, ведь в свидетельствах о рождении этих детей значатся сведения, не соответствующие действительности.
- Конечно, все будет рассматриваться индивидуально, с учетом всех, в том числе и смягчающих, обстоятельств. Суд будет решать, кто и какое наказание понесет, - подытоживает Айман. - В истории Казахстана это первое столь масштабное дело, связанное с торговлей детьми. За ним, конечно, следят, но, увы, не так пристально, как, допустим, за “хоргосским делом”. И это говорит о наших ценностях: ведь там были деньги, а здесь речь о детях... Или я не права?

Оксана АКУЛОВА, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы