12 лет рабства

Айдару ШЕКЕНОВУ всего 40 лет. Он живет в Нур-Султане. Диа­гноз гломерулонефрит (заболевание почек) ему поставили еще в 1997 году. Сразу сказали, что нужна пересадка почки. Объясняли, что без процедуры гемодиализа (когда специальный аппарат очищает кровь от токсинов) он долго не протянет. Айдар упирался до последнего: знал - на диализе будешь привязан к больнице. Вот и тянул, пока не оказался в реанимации.

- Тогда врачи и сказали: либо диализ, либо ты умрешь, - вспоминает Айдар. - Теперь кажется, что это было чуть ли не в прошлой жизни. Через какое-то время легче стало. Единственное, иголки в тебя все время вонзаются. Ну и еще уехать никуда не могу. Главное другое: диализ постепенно изнашивает организм. У меня сердце увеличено, проблемы с печенью, работать не могу - тяжело очень. Мы с женой решили так: я занимаюсь детьми и домом, она семью обеспечивает. Получается, что я домохозяин.

Он улыбается. Невесело, правда. Хотя Айдар не из тех, кто опускает руки. Недавно записался на обучающие курсы, хочет открыть свое дело. Сомневается, что получится, но кое-какие идеи есть. В спортзал записался, гуляет много…

- Не хочу на болезни замыкаться, иначе она быстро сожрет, много я таких людей видел, - признается. - Мне ведь тоже приходится просто ждать. Сейчас только пересадка почки поможет. Но я против того, чтобы кто-то из близких становился донором. Хотя родители хотели. Но они пенсионеры - риск большой. Сейчас в семье один инвалид, а будет два. Нет, мне здоровье такой ценой не нужно. Все-таки рассчитываю на то, что появится почка от умершего донора. Хотя сейчас, после скандала, связанного с транс­плантацией, это один шанс на миллион. Люди стали бояться еще больше. И раньше не доверяли, а сейчас… Да что там говорить! Я за новостями перестал следить, чтобы не расстраиваться. Устал.

Официального запрета на проведение операций по пересадке органов не было. Но арест известного казахстанского трансплантолога Гани КУТТЫМУРАТОВА, а теперь и главного врача городской клинической больницы №1 Шымкента Абылая Донбая, скандальные сообщения о том, что “в Казахстане пресекли деятельность транснациональной преступной группы, которая занималась незаконной трансплантацией органов и тканей”, даром не прошли. Врачи открыто заявляли, что им пришлось приостановить подобные операции (временно, но тем не менее), а такие пациенты, как Айдар, оказались заложниками ситуации.

Вообще, в Казахстане делают операции по пересадке сердца, печени, почек, легких, роговицы. На данный момент в листе ожидания на пересадку органов стоят 2870 человек. Донорскую почку ждут 2446, печень - 306, сердце - 112, легкие - шесть. Самый востребованный орган как раз почка - 82,5 процента от всех нуждающихся.

Общее количество трансплантаций, которые за последние три года сделали в Казахстане:

Очевидно, что и показатели этого года будут ниже предыдущих. Реанимировать сферу транс­плантологии надеются за счет поправок, касающихся донорства. Недавно в мажилис передали проект нового кодекса “О здоровье народа и системе здравоохранения”. Есть в нем два важных изменения, касающихся пересадки органов. Первое: брать орган у живого донора можно будет лишь в том случае, если он близкий родственник реципиента (это значит, что друг детства или сосед, как сейчас, под нож уже не ляжет). Второе: в Казахстане создадут базу тех, кто НЕ хочет быть донором после смерти. Сейчас действует презумпция согласия, а значит, стать им может каждый. Если депутаты одобрят поправки, врачам уже не нужно будет спрашивать у родственников согласия на пересадку органов их погибшего близкого. По крайней мере, надеются, что будет так. Но если и будет, то потом, а пока…

- Сейчас в области трансплантологии период стагнации. В 2012 году начало развиваться посмертное донорство, пошла волна операций, но все это происходило в большей степени по инициативе самих врачей, - считает председатель общественного объединения по реабилитации трансплантированных больных “Өмiр тынысы”, первый человек, которому сделали операцию по пересадке сердца в Казахстане, Жанибек УСПАНОВ. - Я бы не сказал, что государство уделяло большое внимание системным вещам: в первую очередь информационно-просветительской работе, выявлению потенциальных доноров. Да, о трансплантации говорили, но периодически, в связи с какими-то конкретными операциями. А сейчас все будто замерли и ждут чего-то. Эта история (с Куттымуратовым. - О. А.) у всех на слуху, и никто из пациентов не может понять, почему история с одним врачом повлияла на всех остальных. А обыватели? Теперь с их стороны будет еще больше недоверия. Сейчас как раз собираются вносить в закон поправки, касающиеся донорства. Но людям нужно не просто сказать: вы можете поехать и написать прижизненный отказ от донорства, а объяснять последствия любого (и положительного, и отрицательного) решения. Дать возможность передумать, чтобы не было так: не успел отказаться в свое время, все - поезд ушел. Обстоятельства со временем могут измениться. Просвещение и информирование - вот что важно. К сожалению, сейчас такой момент, что мы можем вообще закопать программу трансплантации - это будет обидно. Легко потерять тот задел, который у нас был. Но руки опускать нельзя: наоборот, нужно активизироваться, разъяснять людям суть происходящего, убеждать, перетаскивать на свою сторону. Частный случай не должен влиять на систему в целом.

Айдар Шекенов рассказывает, что как-то написал в нескольких группах в соцсетях: а вы согласились бы стать донором органов после смерти?

- Что там было! Меня чуть ли не возненавидели. А зачем человеку органы, если он уже умер? - пожимает плечами мужчина. - Поэтому не очень-то я надеюсь на посмерт­ное донорство. Буду теперь добиваться в Минздраве, чтобы мне выделили квоту на лечение за границей, где это более развито, в Беларуси например.

- Люди прочтут и подумают: нормально же все, жив ведь, ходи на диализ…

- Так могут подумать только те, кто через это не проходил. После диализа выходишь как выжатый лимон. Аппарат вымывает не только вредные вещества, но и полезные - кальций например. У людей начинается искривление позвоночника, упадешь - сразу перелом. Непросто все, но не хочется жаловаться. Я-то хотя бы жив. Многих из тех, которые раньше вместе со мной ходили на диализ, уже нет. Парень один был. Давление у него резко подскочило. Инсульт. И все. Или женщина. Пришла на диализ, ей стало плохо - и… тоже ушла. Не смогли спасти. В такие моменты страшно. Вот чтобы не было депрессии, стараюсь социализироваться. С ребятами нашими общаюсь. Хотя не сказать, что мы дружим. Так - пришел, открутился, ушел…

- Открутился?

- Да, мы так эту процедуру между собой называем - кровь же циркулирует.

- Вам не предлагали купить почку?

- Нет. Я слышал, что за 4-5 миллионов можно договориться. Но знаете, это же столько мороки. Надо бегать с донором, следить, чтобы он анализы сдавал, потом еще не факт, что его почка тебе подойдет. Знаю несколько случаев, когда в последний момент доноры отказывались, а деньги-то на полное обследование уже потрачены и не вернешь их. Нет, все-таки начну долбить министерство, пусть выдает квоту. Сколько же можно ждать?

Да, можно и не дождаться. По статистике в 2017 году умер 91 человек, находившийся в листе ожидания на пересадку органов, в 2018-м - 121, данных по этому году нам не предоставили.

В конце нашего разговора Айдар предлагает:

- Вы знаете, назовите статью “12 лет рабства”. Столько лет на аппарате - разве это не рабство?!

Назвала...

Оксана Акулова, Фото предоставлено Айдаром Шекеновым, Алматы

Кстати

По оценкам специалистов, в Казахстане донорами органов после смерти могли стать:

• в 2017 году - 1284 человека (42,9 процента умерших от острой недостаточности мозгового кровообращения, проще говоря, инсульта, или черепно-мозговых травм);
• в 2018-м - 1516 (45,2 процента соответственно);
• в этом году - 924 (53,3 процента).

А тем временем

Следствием установлено

В Казахстане с начала года возбуждено более 60 уголовных дел за торговлю органами и тканями человека

Во вторник вечером стало известно о задержании главного врача шымкентской горбольницы Абылая ДОНБАЯ. По данным полицейского министерства, 18 ноября его водворили в изолятор временного содержания по подозрению в участии в транснациональной преступной группе и незаконном изъятии органов человека.

По версии следствия, главрач шымкентской горбольницы вступил в предварительный сговор с членами преступной группы, которые, несмотря на законодательный запрет купли-продажи органов человека, за крупное денежное вознаграждение проводили незаконные операции по пересадке почек.

Как выяснилось, Донбай проходит фигурантом по делу трансплантолога Гани КУТТЫМУРАТОВА. Еще одна подозреваемая - гражданка Киргизии Б. ТАЙСАЛОВА.

По словам советника министра внутренних дел Нурдильды ОРАЗА, в 2017-2018 годах в Казахстане орудовала устойчивая преступная группа, специализировавшаяся на трансплантации человеческих органов, организаторы ОПГ - граждане иностранных государств.

- Донорами были граждане Узбекистана, Кыргызстана, Украины, которые в силу тяжелого материального положения были вынуждены продавать свои почки, а реципиентами выступали состоятельные граждане дальнего зарубежья, в основном Израиля, - пояснил Ораз.

Как оказалось, с подобными много­эпизодными уголовными делами, связанными с незаконной пересадкой органов, полицейские следователи еще не сталкивались. Видимо, поэтому в МВД называют это расследование очень сложным, но интересным по содержанию. Правда, тех самых интересных деталей пока не разглашают. Как не говорят и о том, в каких клиниках и в каких городах проводились левые операции - эту информацию засекретили.

Возможно, эпизоды с участием Донбая будут выделены в отдельное производство (в защиту Куттымуратова уже выступили известные врачи страны, адвокаты). Тем более речь идет о десятках иностранцев (донорах и реципиентах), которых еще нужно убедить при­ехать в Казахстан для дачи показаний и участия в других следственных действиях.

Полицейские пресекли деятельность транснациональной преступной группы, членами которой было проведено 57 незаконных операций по пересадке почек при участии врачей. По словам генерал-майора Арманбека БАЙМУРЗИНА (во время возбуждения этого уголовного дела руководил криминальной полицией МВД, ныне начальник ДП Акмолинской области), с начала года возбуждено более 60 уголовных дел по фактам торговли органами и тканями человека. Рост подобных преступлений во многом связан с огромным прорывом в сфере трансплантологии человеческих органов, что привлекло интерес организованной преступности быстро и легко заработать.

По словам генерала, предварительный преступный доход организаторов транс­национальной ОПГ составил 10 миллионов долларов. А цинизм злоумышленников в белых халатах можно оценить по следующему факту: доноров в телефонных разговорах между собой они называли “мясом”. Как выяснилось, все доноры и реципиенты живы, но одному гражданину Израиля во время операции занесли ВИЧ-инфекцию.

Кроме Куттымуратова, Тайсаловой и Донбая еще один член ОПГ был задержан в Словении, решается вопрос об экстрадиции.

К слову, обе статьи, инкриминируемые Куттымуратову и Ко, относятся к тяжким - “принуждение к изъятию или незаконное изъятие органов и тканей человека” и “соз­дание и руководство транснациональной организованной группой, транснациональной преступной организацией, а равно участие в них” - и предусматривают до 12 лет заключения с конфискацией имущества.

Тохнияз КУЧУКОВ, Алматы