Данияр АШИМБАЕВ: Поправку о президентском сроке надо вносить в Конституцию сейчас

- В первую очередь хотелось бы услышать вашу оценку послания. Совпало ли оно с вашими ожиданиями?

- Прежде всего я напомню предыдущие высказывания президента о дефиците идей, об отсутствии решительности у правительства и об ухудшающейся ситуации, вызванной как внешними факторами, так и внутренними. И социально-экономическая часть нынешнего послания направлена на разрешение этих проблем в будущем.

Главными тезисами экономического блока стали 3 “Д” - демонополизация, дерегулирование цен и тарифов и продолжение курса на диверсификацию. Уже давно понятно, что жить исключительно за счет импорта сырья - тупиковый путь. Особо подчеркну, что последние годы правительство тупо проедает Национальный фонд, средства которого идут не на стратегические цели, а просто на латание дыр. Препятствием и экономике, и социальному развитию, и справедливости в обществе является чрезмерный монополизм - слияние олигархата и верхушки госслужбы, пре­одоление которого является одной из основных целей и нынешнего послания Токаева, и предыдущих.

Государство, судя по всему, исходя из дефицита идей и кад­ров решило продолжить “либерально-принудительный” курс в экономике, а задачи ее модернизации решать иным путем. Регулировать не цены и тарифы, а склонять комбанки к финансированию предпринимательства, а дефицит кадров восполнить внешними ресурсами.

Отмечу интересный посыл, прозвучавший в послании и касающийся новой миграционной политики. У нас огромный дефицит квалифицированных кадров. Помните, президент в январе сказал, что нужны казахи-технари. На самом деле они были нужны уже давно. И тут вопрос уходит даже не в 1990-е, а в более ранний период, но проблема нарастает и уже подходит к точке невозврата.

Увы, дефицит идей и кадров никуда не делся. Но если прямо сейчас предложить альтернативный экономический курс, направленный на решение всех этих проблем, то сделать это не получится из-за элементарной нехватки людей, необходимых для его реализации, обладающих волей, решительностью и нужными организационными способностями.

Поэтому государство будет пытаться заменить этническую миграцию профессиональной - стимулировать приезд квалифицированных кадров, создавая условия не только для миграции, но и для релокации сюда бизнеса. Тем более что ситуации в России и Украине сейчас позволяют привлечь в страну немалый потенциал.

Отмечу также акцент президента на развитии сферы образования. Понятно, что качество образования в стране лучше, чем кажется, но тем не менее огромный ворох проблем остается, особенно в обеспечении связки образования и экономики (науку мы уже, кажется, потеряли почти совсем).

Из социального блока отмечу инициативу перечислять часть инвестдохода Нацфонда на счета детей до их 18-летия. Но здесь важно предпринять необходимые меры, чтобы это решение не привело к дальнейшему росту рождаемости в трудоизбыточных и депрессивных регионах, создающей дефицит социальной инфраструктуры, в первую очередь в сфере образования и здравоохранения.

Сегодня это очень большая проблема, потому что вкупе с этнической миграцией, поощряемой в течение многих десятилетий, она ведет к серьезным перекосам на рынке труда. У нас продолжается отток квалифицированных специалистов, талантливой учащейся молодежи, при этом растет рождаемость среди малообразованного и бедного населения, во многом стимулируемая госпособиями. И нынешняя бюджетная политика - при восторженных криках “патриотов” - направлена не на решение, а на консервацию и усугубление этих проблем.

В нынешнем послании появились определенные наметки, направленные на модернизацию ряда сфер. Но если исходить из печального опыта реализации многочисленных госпрограмм, вероятность того, что казах­станское чиновничество сможет воплотить, претворить хотя бы 10-15 процентов из намеченного, достаточно низкая. Все упирается в дефицит решительности и в дефицит людей. А в конечном счете - в дефицит идей. И этот дефицит стал уже системным.

Кроме того, я думаю, необходимо ввести мораторий на внесение изменений и поправок в законодательство. Ведь его нестабильность подрывает инвестиционный климат, о котором у нас так любят говорить. А ведь уже анонсированы семь новых кодексов!

- В предыдущем интервью нашей газете (см. “В мире розовых пони”, “Время” от 31.8.2022 г.) вы сказали, что у нас одни и те же проблемы кочуют из послания в послание. Как бы вы охарактеризовали нынешнее послание в сравнении с предыдущими обращениями к нации?

- Нынешнее послание направлено во многом на то, чтобы раскрыть потенциал предыдущих решений. Вместе с тем, учитывая отдельные высказывания главы государства, веры в то, что удастся преодолеть саботаж и нерешительность госаппарата, у него самого остается не так уж и много.

- Но при этом Токаев позволил нынешнему кабинету министров во главе с Алиханом СМАИЛОВЫМ работать до выборов в мажилис в 2023 году. И это несмотря на то, что этому правительству все отводили срок до нынешней осени.

- Если выборы в мажилис пройдут весной, то нынешнее правительство уже автоматически становится временным. При этом следует учесть, что если президентские выборы пройдут сейчас, то парламентские выборы будут проходить в более сложной ситуации.

- Почему?

- Потому что социально-экономическая ситуация не улучшается. Те многочисленные инициативы, о которых говорит президент, чиновничеством забалтываются. Кроме того, к концу этого года и уж тем более к весне следующего ситуация может ухудшиться. У всех была надежда, что конфликт между Россией и Западом разрешится к лету, но он затягивается, а санкционное противостояние будет нарастать (хотя куда уж больше!). Американско-китайские отношения, которые сильно влияют и на нашу экономику, тоже ухудшаются. И по каким направлениям к концу года ухудшится экономическая проблематика, остается только гадать.

К тому же предложенный в послании и инициированный явно правительством отказ от регулирования цен, может быть, и даст в долгосрочной перспективе решение определенных проблем, но в краткосрочной перспективе приведет к скачку цен. То же касается и формулы “повышение тарифов только в обмен на инвестиции”. Инфраструктура стареет, а обновления нет. Здесь вопрос не только в инвестициях, но и в их отдаче, а одновременно - в адекватности тарифов задачам реконструкции и платежеспособности населения.

И правительству придется с этим разбираться. Понятно, что это негативно отразится на рейтинге власти. Впрочем, это уже происходит. Даже партия власти Amanat уже активно критикует работу правительства. Счетный комитет уничижительно разносит и практику, и стратегию кабмина. Президент уже долгое время говорит о саботаже, трусости и болтологии.

Нынешнее правительство как минимум на 70 процентов недее­способное. Но менять его сейчас смысла нет, тем более что под рукой нет другого готового премьера. Правительство Смаилова, скорее всего, заслуженно примет на себя потоки не только нынешней, но и будущей критики, вызванной его же собственной работой, и весной после выборов им торжественно пожертвуют, списав на него социальное и политическое недовольство.

- А что насчет досрочных выборов президента и изменения президентских сроков?

- Президент сдвигает выборы на сейчас, когда ситуация относительно благополучная. Рейтинг президента высок - результаты референдума об этом наглядно говорят. Не 90 процентов, конечно, но процентов 70 народной поддержки как минимум в его багаже есть. Оппонентов у него нет. Процесс партийного строительства показывает, что оппозиции у нас тоже нет. И недавнее мероприятие самозваной “Коалиции демократических сил” это лишний раз доказало.

Но на фоне ожидаемого социального и экономического ухудшения ситуация может очень поменяться. И понятно, что при всем желании стабилизировать эти проблемы Казахстан не может, потому что мы критически зависим от импорта и курса национальной валюты. Страна даже мясо импортирует. И разрыв логистических связей сильно сказывается на нашей экономике. Все это уже обостряет и ухудшает ситуацию.

При этом не стоит сбрасывать со счетов и постоянное давление внешних сил на внутриполитическую ситуацию в стране. Январские события являются проявлением внешнего воздействия в попытке изменить казахстанскую политику. Поэтому пока Запад не выстроил новые цепочки воздействия, проведение выборов сейчас является правильным шагом.

То есть президент сыграл на опережение. И его решение об увеличении президентского срока до семи лет - тоже мудрый ход. Один срок на семь лет - это вообще красиво. Перспектива полного обновления власти и непривязанность к переизбранию.

С другой стороны, мы все видели, как часто менялись президентские сроки и ограничения у Назарбаева и Путина, и гарантировать, что следующий президент будет следовать новым правилам, нельзя. Так что сама инициатива об однократности и сроках хорошая, но степень ее реализуемости мы оценим только ближе к следующим выборам.

- Токаев в послании отметил, что внесет эту инициативу на рассмотрение парламента после президентских выборов, что говорит о его уверенности в победе. Но воп­рос в другом: как будут рассчитываться сроки для самого Токаева?

- В парламенте уже прозвучала инициатива изменить Конституцию сейчас: ввести ограничение по кратности и увеличить срок с 5 до 7 лет. На мой взгляд, это логично. А то у многих возникает впечатление, что сейчас президент будет баллотироваться на 5 лет, а потом еще на 7. Я не берусь, конечно, прогнозировать в таком отдаленном будущем, как все сложится, но Токаев неоднократно говорил, что он не намерен быть президентом больше двух сроков.

- Тогда получится семь плюс семь (нынешние и будущие)?

- Я думаю, что речь идет только о семи годах с момента предстоящих выборов. В 2019 году, с марта по июнь, он реализовывал оставшийся срок Назарбаева. Это в расчет не входит. Сейчас из пятилетнего срока с лета 2019-м он отработал чуть больше трех лет. И этот срок считается первым. И участие в предстоящих выборах будет вторым сроком. А если поправки будут приняты после выборов, то последующие семь лет (после 2029 года) могут быть уже третьим сроком. Поэтому логичнее сделать семь лет сразу до нынешних выборов - сейчас.

Думаю, что в ближайшее время Акорда выступит с официальной реакцией на обращение депутатов, и тогда уже все будет ясно. Но по логике, когда президент говорил о двух сроках, я думаю, он имел в виду и сокращенный первый срок (3 года), и семилетний второй срок, то есть в совокупности 10 лет до все того же 2029 года. Но предсказывать я не берусь, учитывая, что через 2-3 года ситуация может измениться.

- Почему, на ваш взгляд, последние поправки в Конституцию проходили через референдум, а теперь предстоящие новые отданы на откуп парламенту?

- Не думаю, что весной были планы на досрочные выборы. Ситуация казалась более предсказуемой, а надежды на внешнюю стабилизацию и внутренние достижения были большие. Но геополитический шторм сейчас только в разгаре, а внутренние проблемы утроились и имеют тенденцию к росту. Токаев развернул беспрецедентную внешнеполитическую активность, чтобы вывести Казахстан из-под удара, но давление нарастает. Появляются новые конфликтные зоны вокруг. Внешний эффект усиливает внутренние проблемы. Растет недовольство и потенциально протестность. В эпицентре внешних инструментов - манипуляции с религиозным и национальным фактором.

Поэтому выборы - вынужденный, но объективно полезный шаг. А перспектива увеличения срока и его ограничение - шаги, позволяющие систематизировать инициативу с заявленными Токаевым ценностями. Идти повторно на референдум - это удлинит электоральный цикл и сделает его более уязвимым. Поэтому, думаю, решили разыграть более короткую партию. Повторюсь, Токаев сейчас имеет очень выгодную электоральную позицию: он олицетворяет и власть, и одновременно альтернативу, курс на перемены.

Руслан БАХТИГАРЕЕВ, Алматы