Перевод с казахского... на другую сторону улицы

Есть несколько версий касательно того, что причиняет казахской национальной литературе наибольшие страдания (то, что наша литература страдает, давно не оспаривается). Итак, наша литература страдает от читателей, которые, в принципе, есть, но которых по факту у писателей нет. От писателей, которых у читателей нет, но которые как бы сами по себе есть. И от переводов на другие языки, которые должны быть, но которых нет. Или есть такие, что лучше бы их не было. О проблемах переложения казахской литературы на другие языки - полиглот, писатель, переводчик Илья ОДЕГОВ (на снимке).

- Очень часто говорят о том, что казахская литература страдает от некачественных переводов, что неверные переложения просто убивают на корню всю красоту национальной прозы и поэзии, и именно поэтому мир так и не познал ее величие.
- От некачественных переводов страдает не только казахская литература. Я в свое время именно поэтому начал языки учить - хотел читать иностранную прозу и поэзию в оригинале. Любой язык имеет свою выраженную специфическую фонетику, свою систему образов, культурных кодов. Суть произведения передать в переводе довольно просто. Гораздо сложнее объяснить не носителю языка двусмысленности, метафоры, свойственные культуре языка-оригинала. И очень трудно, почти невозможно передать фонетику, звучание текста, а ведь это имеет огромное значение, особенно в таком изначально музыкальном языке, как казахский. Вот, к примеру, арабская поэзия иногда бывает хлесткая, обвинительная по содержанию, но льется при этом рекой, а немецкий язык жесткий, но на нем может быть написана нежнейшая лирика. И художественная ценность порой заключается именно в этом контрасте содержания и звучания. А насчет величия… Я не чувствую масштаба и величия казахской литературы, как, впрочем, и любой другой. Я чувствую мощь отдельных авторов - Абая Кунанбаева и Оралхана Бокеева, Чабуа Амирэджиби и Отара Чиладзе, Борхеса и Лорку, Стейнбека и Фроста... И истинную мощь не спрятать даже за слабым переводом. Хотя подпортить можно, конечно.
- А почему английскую или, к примеру, японскую прозу переводы на русский не убивают, а казахскую убивают? Это заговор колонизаторов?
- Тут я не соглашусь многократно. Я говорю и на английском, и на японском, правда, в разной степени. Английский сейчас все знают, и многие с него переводят. И часто переводят ужасно. К примеру, есть такой писатель Джонатан Митчелл. Это он написал роман “Облачный атлас”, по которому сняли фильм. В Британии Митчелл - очень известный автор. Я читал его книгу Ghostwritten и в оригинале, и в переводе. Разница огромная. Через его английский я пробивался со словарями: там сложные языковые конструкции, двусмысленности…. А в переводе язык стал вполне простым, почти разговорным. Читать так легче, но авторский стиль и замысел теряются. С японцами всё вообще трудно. В японском языке своеобразная фонетика и порядок слов в предложении, это очень затрудняет перевод. Есть рассказ “Потоп”, который я очень люблю, написанный японским писателем Ясуси Иноуэ. Но люблю я этот рассказ только в переводе Чхартишвили. Другие переводы, которые мне встречались, такого впечатления на меня не производят. В казахской литературе все то же самое. Есть плохие переводы и есть хорошие. Я считаю, что роман “Кровь и пот” Нурпеисова переведен на русский замечательно, потому что переводом занимался Юрий Казаков - сам прекрасный писатель. Так что никакого заговора. Все языки равны, когда хороши и писатель, и его переводчик.
- Априори считается, что русская переводческая школа - одна из лучших в мире, даже говорят, что некоторые романы, скажем, Хемингуэя, на русском едва ли не лучше, чем на английском. Как думаешь, почему эта благодать не коснулась казахской литературы?
- Да, я тоже слышал версию, что американцы - Стейнбек, Хемингуэй, Лондон и другие - потому так и полюбились русскоязычному читателю, что переводы были замечательные. Есть и обратные примеры. Есть мнение, что поэт Геннадий Айги получил мировую известность потому, что его стихи, переведенные на английский, вдруг зазвучали гораздо лучше, чем на русском. А насчет существующих переводов казахской литературы на русский - тут нельзя обобщать. Что-то перевели лучше, что-то хуже. Сравнением я не занимался, да и не смог бы. Казахскую литературу я без словаря читать не могу. Но и этого мало, ведь казахский литературный язык не очень-то в эти словари умещается.
- Ты и сам переводишь с казахского на русский. В чем, на твой взгляд, основная сложность?
- У меня есть опыт переводов с разных языков. С английского я переводил Фроста, с испанского - Лорку, Иво Андрича - с сербского. То есть могу сравнивать. Переводить с казахского на русский мне приходилось только двух авторов - Ибрая Алтынсарина и Куанбека Шангитбаева. Алтынсарина впервые перевел еще в школе, было такое домашнее задание - перевести стихотворение “Река”. Я перевел, а учительница не поверила, что перевод мой. Она долго искала в библиотеках, откуда же я списал, но так и не нашла. А потом выставила мой перевод на какой-то конкурс, и мы что-то там даже выиграли. В казахском языке довольно жесткая структура построения слов в предложении и много специфических звуков. И передать это в переводе трудно. Вот недавно я переводил стихотворение Куанбека Шангитбаева о тридцатых годах в Казахстане, так что впечатления у меня свежие. Казахский язык (и в особенности литературный язык Шангитбаева) очень емкий. Причем емкий как по смысловой нагрузке, так и эмоционально. Суметь всунуть в русский перевод весь смысл и экспрессию оригинала, сохранив при этом ритм и размер стихотворения, - задача наисложнейшая, а зачастую невозможная. Облегчает ситуацию только то, что рифма в поэзии на казахском языке часто фонетически не точная: не любовь-морковь и слезы-грезы, а скорее ритмическая: бала-шама, жарыс-табыс, пана-жара и т.д. Поэтому и в своем переводе я ориентировался скорее на максимальную передачу смысла, эмоций и соблюдение оригинального ритма и размера. Кстати, размер в стихотворении сложный, синкопированный, некоторые фразы выбиваются из общего ритма, эти синкопы я постарался тоже сохранить.
- Вообще основание переводческой школы (не только на русский, но и на другие языки, включая английский и китайский) - дело государственной важности?
- Да, конечно. На мой взгляд, особенно это касается переводов современной литературы. Классиков потихоньку переводят, издают, а работы современников очень редко, почти никогда. Причем хорошо бы заняться переводами как с казахского на русский, так и с русского на казахский. Сейчас ситуация странная. Вот, например, есть у нас в стране поэт Айгерим Тажи. Она пишет на русском языке. У нее гора международных наград и публикаций в лучших литературных журналах, ее переводят на английский, французский, даже армянский! Ее знают и издают во всем мире. Но нет ни одного перевода на казахский язык. Никто и не предлагал никогда. Мои рассказы издавались в Великобритании и США на английском, а сейчас их собираются переводить на узбекский. Ладно французы, англичане или американцы - они вообще занимаются развитием культуры на мировом уровне. Но даже наши соседи-узбеки и армяне заинтересованы в том, чтобы современная литература Казахстана была доступна для их народа, а у нас такого интереса к своей же литературе нет. Это странно. С современной казахской литературой ситуация почти такая же. В прошлом году ко мне обратился заведующий отделом прозы журнала “Дружба народов” с просьбой найти интересную современную литературу на казахском языке, переведенную на русский для публикации. “Дружба народов”, к слову, - это известнейший российский толстый журнал, с большой аудиторией читателей по всему миру. Опубликоваться в этом журнале - мечта множества литераторов. А тут сами просят. И для имиджа страны это ведь огромный плюс. Я подключил все свои каналы, полгода писал об этом в социальных сетях, искал авторов, уговаривал кого-нибудь воспользоваться счастливым шансом, но почти безрезультатно. Авторы откликались неохотно, переводов не было вообще. Что ж, у нас так привыкли к пассивности, что даже когда дверь открывают - не всегда решаются переступить порог. А выходить важно, потому что культура, которая замыкается на самой себе, перестает развиваться и обогащаться. Так что без переводов никак не обойтись.
И хорошо, чтобы были переводы и на китайский, и на английский, и на другие языки. Но лучший способ получить такие переводы - показать другим странам, что у нас есть достойные авторы, спровоцировать их интерес к нашей литературе. А вот вопрос с переводами с казахского на русский и с русского на казахский нужно все-таки, на мой взгляд, решать здесь, у себя в стране. И решать как можно скорее.

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, Алматы, e-mail: tulegen@time.kz, фото из личного архива Ильи Одегова

18.07.2013