Береговая охрана

В Астане на набережной Есиля запретили петь и танцевать. Судя по всему, скоро нам понадобятся не запретительные, а разрешительные списки. Так будет проще ориентироваться, ибо количество дозволенного сжимается, как шагреневая кожа.

Плакат с новыми правилами посещения набережной появился непосредственно на берегу реки. Среди всего прочего, включая стихийную торговлю, районный акимат запретил исполнять массовые песни и танцы. Хотя и одиночные тоже не приветствуются. Согласно объяснениям администрации, уличные музыканты мешают другим отдыхающим, отвлекают их от мирного созерцания реки и создают заторы.
Здесь надо иметь в виду: массовые танцы в городском уличном выражении - вовсе не выступление фольклорного ансамбля из 50 человек, а, например, танцевальные баттлы, очень распространенные среди молодежи. Это элемент среды любого большого города: ребята собираются вместе и танцуют - от полноты жизни, так сказать.
В культурологическом смысле это инкарнация все того же бессознательного, заставлявшего наших исторических предков ритмично прыгать вокруг костра. Люди танцуют, потому что они не могут не танцевать; когда одно поколение сменяет другое, оно делает это путем замены танцевальной матрицы. Так, чарльстон отметал чопорные вальсы, а брейк-данс опровергал рок-н-ролл. Поэтому зачастую фильмы о тяге молодых к свободе самовыражения замешаны на танцах - это самая естественная и простая форма такой свободы.
Иначе говоря, молодежь должна петь и танцевать - в том числе и на улицах. Это так же естественно, как, скажем, приход весны.
Сейчас уже может показаться смешным, но у нас тоже был бунтарский фильм о танцорах. В 2013 году Есболат БЕДЕЛХАН снял “Запрещенные танцы” - антиутопичную фантасмагорию про некий разноцветно-кислотный город, в котором фриковатый мэр запрещает молодым танцевать на улицах. “Поведение этих так называемых уличных танцоров квалифицируется как особо тяжкое уголовное преступление”, - говорил в картине аким в ярко-красном костюме и с прической Дона Кинга. Эти слова стали в фильме руководством к действию: участников танцевальных коллективов преследовали и сажали в тюрьму.
Четыре года назад картина казалась максимально эскапистской, ибо ничего в ней не напоминало реальность. Но, похоже, реальность начала догонять самые дикие фантазии, и, выйди сейчас, “Запрещенные танцы” выглядели бы как метафора повсе­дневности.
Так ведь всегда и бывает: каждый новый запрет выглядит максимально идиотским, но за ним следует другой - еще более дурацкий, и первый сразу меркнет на этом фоне. В самом деле запрет на домашнее хранение более 14 миллионов тенге и табу на танцы как будто не связаны, но по сути это явления одного порядка, поскольку оба запрета ограничивают право человека делать то, что ему хочется, причем делать, не нарушая закон и не покушаясь на свободу других людей.
А ведь до последнего времени существовал негласный консенсус: граждане не лезут в политику, а политика не вторгается во все остальное. Свобода в общем смысле - предпринимательства, творчества - всегда выгодно отличала нашу страну, например, от Узбекистана...
Еще Гиппократ писал, что азиаты склонны жертвовать политическими свободами в угоду экономической и культурной стабильности. Это, может быть, не совсем адекватная, но все-таки альтернатива: пой-танцуй, зарабатывай сколько сможешь - только не лезь в высокие сферы. Теперь с зарабатыванием становится все сложнее - валюта девальвирует, инфляция растет. Обычно в таких ситуациях брожение народа перекрывается развитым энтертейнментом, то есть теми же самыми песнями и плясками. А теперь выясняется: петь и плясать можно, но, как в “Запрещенных танцах”, только в строго отведенных для этого местах.
Кстати, эволюция запретов в нашем масскульте имеет свою пока небольшую, но динамичную историю. Сначала акынам на айтысах запретили касаться любых политических тем. Потом цензура пришла в КВН и к стендап-комикам, продолжив свое победонос­ное шествие на телевидении и в кино. Сегодня главным антигероем в драматических сериалах, например, не может быть аким или правоохранитель даже районного уровня. Доблестному главному герою обычно противостоит какой-нибудь алч­ный бизнесмен - злостный неплательщик налогов. При этом конкретно развлекательный сегмент никто особо не трогал: если в серьезных жанрах можно было схлопотать по шапке, то песни и танцы по определению предназначались просто “ради фана”.
Оказалось, что не просто.
Тут, кстати, одну девушку арестовали за откровенные танцы в Инстаграме.
Правда, случилось это не у нас - в Иране. Но, согласитесь, после инициативы районного масштаба на набережной Есиля новость из далекой Персии выглядит уже не столько обескураживающей...

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, фото с интернет-ресурсов, Алматы