Мы не враги самим себе

В ушедшем 2014 году ярко обозначился основной общественный дискурс в нашей стране: перманентные поиски и разоблачения врагов молодого государства. Причем, что характерно, ищут все, и в стан неприятеля попадают тоже почти без разбора. А дальше, судя по всему, будет еще интереснее. 

Ученый-медеивист и писатель Умберто ЭКО в свое время написал знаменитое эссе “Сотвори себе врага”, где проанализировал вечное стремление различных общин к соз­данию образа оппонента. Это всегда консолидирует коллектив и, более того, помогает ему ярче обозначать свои ценности. Ранние христиане отрекались от иудеев, поскольку те якобы причащались кровью младенцев, а это неприемлемо. Римляне, в свою очередь, гоняли христиан, в том числе и потому, что те плохо пахли. Казахи судят гомосексуалистов, потому что в степи мужчины не отдавались ни врагу, ни другу.
В противостоянии с чем-то чужеродным и незнакомым чище проявляется собственная самобытность. Ну и, соответственно, проверяется лояльность среди членов общины.
Если постоянно читать казахскую прессу, начинает формироваться стойкое ощущение, что вокруг одни враги и все ставят своей целью как-нибудь задеть свободный казахский народ. В отдельных изданиях действуют даже регулярные рубрики “Ұлт қорлығы” (“Унижение нации”), где подробно анализируются непрекращающиеся нападки на величие этноса. В 2014 году это были совершенно разные по содержанию, но, как оказалось, единые в своих грязных целях инициативы: от фильма “Иван Поддубный” до приснопамятного плаката с Курмангазы и Пушкиным. Отрадно, что ни один такой факт не проходит мимо казахской прессы, то есть враги получают достойный и постоянный отпор, хотя, судя по непрекращающимся выходкам, недоброжелателей очень много, и они сильны - другие бы уже утомились.
Но самое интересное в том, что сама по себе идея сжимающегося кольца врагов распространяется не только на казахскоязычную часть общества. Она универсальна, поэтому в стремлении выяснить, кто виноват (когда всем хорошо, виноватых не ищут), парадоксальным образом воедино сливаются и нағыз, и шала, и либералы, и ортодоксы.
Парадоксальным - потому что мониторинг вражьих происков не приводит к ментальному цементированию общества, как в том же Израиле, а еще больше разобщает его. В отсутствие одного явно выраженного внешнего врага появляется множество мелких, и не только снаружи, но и внутри.
Сначала о внешних. Если в казахском обществе “вероятным противником” однозначно назначается Россия, то для русско­язычного населения таковым почти так же безальтернативно является Китай. В русскоязычных СМИ отчетливо прослеживается тревожно-настороженная интонация по отношению к Поднебесной, казахские пишут о том, что соседство Казахстана с Россией является “трагедией”.
Как бы то ни было, угроза с обоих направлений пока обретается в области предполагаемого. А врага надо найти уже сейчас, общество же не может ждать, ему надо укрепляться.
Если проанализировать публицистические изыски по данной теме что в казахской, что в русскоязычной прессе, то можно составить реестр внутренних врагов, подлежащих искоренению. Для казахской прессы это гомосексуалисты, шала, “ту мач” либералы, славянофилы, глобалисты. В русско­язычной версии - калыбаи, ортодоксы, исламисты, ретрограды, конформисты, усеновы.
Занимательно, что власть все это прекрасно понимает, поэтому начала спускать для паствы не только светлые цели, но и образ главного врага государства. Пока им официально назначена коррупция. Ну а поскольку прилагательное “вражья” предполагает существительное “морда”, то коррупция примеряет разные лица: от экс-акима Бергея РЫСКАЛИЕВА до бывшего премьер-министра Серика АХМЕТОВА. О коррупции снимают ролики, коррупцию осуждают в детских садах и школах.
Коррупциогенность в обществе при этом как-то не особо падает - проблема, видимо, в том, что у реальной коррупции не одно лицо, а свыше 8 миллионов трудоспособного населения страны. В связи с этим объединиться в едином порыве борьбы против взяточничества у общества не очень получается -
война с самим собой априори не предполагает победного итога.
В качестве генерального оппонента и виновника всех бед обществу нужно что-то (кто-то) другое. Но объединиться против врага современное казахстанское общество все равно не способно, поскольку самого общества по сути нет. Есть несколько разрозненных общностей, у которых разные интересы и представления об общественном. И соответственно, разные враги.
Кому-то кажется, что основную опасность для государства представляют европоцентристы, сторонники либеральных ценностей, поскольку они сеют разврат и де­градацию. Другие видят основную проблему в исламизации страны, которая, на их взгляд, способна столкнуть государство в пучину мракобесия. Третьи исламизацию только приветствуют, зато очень плохо реагируют на русскоязычный культурный пласт, который навязан колонизаторами. И т. д. и т. п.
Возможно, укреплению общества могла бы поспособствовать та самая национальная идея, о которой так много говорят почти 20 лет. Но насколько она обретаема в условиях, когда власть даже свои месседжи для населения наполняет разным контекстом в зависимости от языка исполнения - большой вопрос. Если на казахском часто употребляются выражения “Мəңгілік Ел” (“Вечная страна”), “Тəуелсіздік” (“Независимость”), “Қазақ рухы” (“Казахский дух”), то по-русски обычно говорят об экономических успехах, социальной сфере и братстве народов. То есть по сути власть почти официально признает наличие в стране как минимум двух страт, у которых разные побудительные мотивы. Вокруг чего им объединяться? Против кого дружить?
Как правило, поиски врагов усиливаются в тяжелые времена, а нам как раз пообещали три непростых года. Но как бы мы ни относились друг к другу, чего бы ни желали, самое важное - понять: мы живем вместе, и мы друг другу не враги.

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы