...И больше не мирись

Председатель Союза кризис­ных центров Казахстана, член национальной комиссии по делам женщин и семейно-демографической политике при президенте Зульфия БАЙСАКОВА убеждена, что это значительно изменит статистику регистрации фактов бытового насилия.

- Думаю, цифра вырастет минимум в два раза, - дает прогноз Байсакова. - Конечно, произойдет это не сразу, но месяца через три мы увидим первые результаты. Неправительственные организации давно просили внести такие изменения. Мы работаем с жерт­вами насилия и видим, что они, являясь экономически зависимыми от абьюзера, боятся писать заявление в полицию, понимая, что через какое-то время насильник все равно вернется домой и история повторится.

Многое зависит от полицейских, их квалификации и алгоритмов действий, которые они начнут применять, работая с заявлениями свидетелей или соседей. Очень важно, чтобы эксперты умели правильно идентифицировать факты бытового насилия. Чтобы не получилось так: привлекаем всех, на кого поступило заявление.

- Смоделируем ситуацию. О факте бытового насилия заявили соседи: услышали крики и позвонили на 102. Что дальше?

- Когда приезжают полицейские, сломанная мебель убрана, женщина закрасила свои синяки, а может, они в таких местах, где их не видно, и сама не хочет ни о чем заявлять. Полицейские пришли, поговорили с семьей, взяли ее на учет, и все. Но если звонки будут повторяться, это станет одним из доказательств того, что что-то не так.

По идее, полицейские должны сделать опрос тех, кто обратился с заявлением. Вопрос: захотят ли люди светиться, открыто идти на конфликт с соседями? Мы думаем, что будут звонить и на телефон горячей линии. Хочу подчеркнуть, что делать это можно и нужно в случае необходимости, а наши специалисты передадут поступившие данные в правоохранительные органы.

- Может, человеку показалось, что сосед бил жену? А на самом деле они громко руга­лись и били посуду.

- Ничего страшного. У нас были случаи, когда подобные факты, сигналы о которых поступали на телефон доверия, не подтверж­дались. В любом случае приход полицейского - это некая профилактика. Сейчас правоохранительные органы разрабатывают алгоритм действий. Я понимаю людей, которые опасаются: кто-то наговорит, сведет давние счеты. Поэтому важно отработать четкие механизмы, чтобы исключить злоупотребления с любой стороны.

Но давайте взглянем на ситуацию с другой стороны: изменив закон, мы можем предотвратить факты насилия, свидетелями которых становятся дети. Для меня, как правозащитника, это самое главное.

Союз кризисных центров проводил исследование. Согласно нашим данным, каждый шестой ребенок - это почти один миллион детей - является свидетелем насилия и скандалов внутри семьи. И мы закрываем на это глаза: мол, это же частное дело.

Байсакова подчеркивает: у ребенка нет возможности заявить о своем положении. Культура поведения формируется в семье. Отсюда и буллинг сверстников, и агрессивное поведение по отношению к близким в будущем. И речь не только о физическом насилии, оно может быть психологическим и экономическим.

- Скажем, инвалид, который сам не может распоряжаться своими деньгами, которые у него забирают родственники. Он зависим от своих близких физически и психологически. У нас в приюте живет женщина пенсионного возраста - дочь и зять ее недокармливали, избивали, а потом изолировали, чтобы она никому не могла рассказать, что с ней происходит, - приводит пример Зульфия. - Или другая пожилая женщина, которая пряталась в холодном погребе от сына-алкоголика и сидела там по три, а то и по пять часов. Эти люди беспомощны, но привлекательны для родственников: получают пенсии и пособия, а пожилые, кроме прочего, являются владельцами недвижимости.

1 июля вступает в силу еще одна важная поправка: исключается возможность повторного примирения сторон. То есть один раз жертва может забрать заявление на своего обидчика, второй и последующие - нет.

- Это тоже важное новшество, - продолжает наш эксперт. - Но чтобы ситуация начала качественно меняться, нужно вводить программы по снижению агрессии. Почти 50 процентов правонарушений в сфере семейно-бытовых отношений совершаются в трезвом состоянии. Значит, эти люди ведут себя так осознанно? Если мы научим людей слушать и слышать друг друга, тогда, возможно, человек, который решал все вопросы силой и принуждением, начнет работать над собой.

- Давайте повысим их уровень ответственности за свои действия по отношению к близким. Почему мы не используем принудительный труд как меру наказания для агрессоров? Я вас уверяю, общественное порицание играет большую роль. За границей улицы метут провинившиеся суперзвезды. Почему нам не разрабатывать формы наказания, которые будут бить по больному? - считает Байсакова.

Сообщить о фактах бытового насилия можно на телефон доверия 150 или на WhatsApp  8 771 450-3-450.

Оксана АКУЛОВА, фото Андрея ХАЛИНА, Алматы