Шутка или травля?

19 марта в Алматы прошло общегородское родительское собрание на тему буллинга. Странно, что при современных средствах связи все организовывалось по старинке: классным руководителям просто пришла разнарядка обеспечить присутствие родителей. И те даже не знали, о чем будет идти речь. А жаль. Если верить экс­пертам, наши дети занимаются этим уже в детском саду…

Буллинг от травли ничем по сути не отличается. Слово не наше, но специалисты уверены, что оно удобнее в обращении, поскольку легко обозначает зачинщика травли - буллера. К тому же нашим детям проще пользоваться понятием, которое они слышат в мультиках, сериалах и которое хорошо прописано в мировом контексте.

И еще одна очень важная деталь - наше общество так устроено, что на буллинг, травлю более слабых или чем-то отличающихся детей, провоцируют зачастую… сами учителя и родители. Впрочем, обо всем по порядку.

На наши вопросы специально для тех, кто пропустил столь важное родительское собрание, отвечает Зарина ДЖУМАГУЛОВА, выступавшая на этом собрании в роли эксперта.

- На самом деле нет четко прописанных стандартов буллинга, или травли, поэтому главная проблема в том, что все воспринимают это явление по-разному. То, что для родителей жертвы одно­значно подпадает под это определение, для родителей агрессора скорее всего - “они так играют” или “пусть сами разбираются”, для педагогов - лишь чрезмерная опека и тревожность родителей, для одноклассников - “а что тут такого, мы же просто пошутили”, для родителей одноклассников - и вовсе попытка создавать проблемы на ровном месте. Словом, нечто несерьезное. И родителям, и учителям проще отмахнуться, чем попытаться решить ситуацию. Хотя буллинг имеет порой самые серьезные последствия. Кстати, уже первоклассники прекрасно знают, что такое буллинг, и практически каждый из них может привести пример, когда оказывался в такой неприятной ситуации.

- Как же отделить буллинг от детской игры и обычных социальных отношений внутри коллектива?

- Игра - это когда всем хорошо, когда можно поменяться ролями или, в крайнем случае, выйти из игры, если она не нравится. Если нет - значит, это уже травля. Жерт­вой может стать каждый, но, как правило, выбирают послабее - новичка, отличника, толстого, заику, словом того, кто чем-то отличается от большинства. Класс - это, по сути, модель общества, и дети инстинктивно отсекают все непохожее. Так происходит по одной причине - у нас нет базового понимания толерантности, равных прав при всем нашем разнообразии. А формы проявления буллинга могут быть очень разными: от почти безобидных вещей до прямого насилия. И единственный, кто может остановить травлю, - это взрослый человек. Нотации не помогут, нужны разговор с детьми, объяснение личных границ, признаков допустимого и недопустимого поведения. Дети просто не могут предвидеть, к чему приведет их поведение.

- Может быть, это неизбежный отбор слабых в “стаде”?

- Почему-то родители у нас часто считают, что буллинг - это дело нескольких человек, непосредственно совершающих какие-то действия. Но на самом деле в травлю неизбежно вовлечены все. Каждый ученик занимает позицию: кто-то решает, что это не его дело, кто-то - что лучше не вмешиваться, чтобы самому не оказаться в роли следующей жертвы, кто-то уверен, что не сможет ничего сделать. Страх - очень липкое, тяжелое чувство, которое травмирует и деформирует человека. Наблюдая за тем, как унижают и обижают другого, ребенок невольно представляет себя на месте этой жертвы.

- Почему учителя не в силах увидеть ее и прекратить?

- Они больше заняты учебным, а не воспитательным процессом. И зачастую за агрессией детей стоят установки, полученные дома. Ведь многие родители призывают детей постоять за себя, дать сдачи обидчику, не спускать насмешки.

Ко мне после тренингов подходят мамы и спрашивают: не учим ли мы детей стукнуть так, чтобы оказаться самым сильным? Приходится им объяснять, что это все равно что учить ответной агрессии. Надо учиться другим способом решать проблемы, не кулаками. Или еще говорят: “Ну и хорошо, что мой ребенок умеет драться, зато его никто не обидит”. Получается, что у нас всегда прав тот, кто сильнее.

- Не всегда родители знают, что ребенка травят в школе, что он становится объектом шуток.

- А как у нас называется тот, кто рассказывает о проблемах в коллективе или с друзьями? Я пыталась подобрать слово и не нашла ни одного без негативной окрас­ки: ябеда, стукач, наушник, доносчик, информатор, жалобщик… Это тоже отражает нашу позицию. Конечно, ребенку не хочется прослыть ябедой. Добавьте к этому, что буллер обычно занимает позицию сильного, авторитетного, он режиссирует ситуацию, за ним при молчаливом одобрении стоит весь класс, и получается, что травит ребенка не один человек, а все сообщество.

- Поправьте меня, если я не права, но наши учителя сами зачастую бывают агрессивны и с удовольствием будут травить двоечника на потеху всему классу.

- Да, это действительно так. Даже невинные замечания типа “А голову ты дома не забыл?” или “Ты, как всегда, отличился!” как раз об этом. Вообще, указывая на определенного ученика или на нескольких, подтрунивая над ними, учитель развязывает руки всему классу. Причем педагогам это даже бывает выгодно, поскольку через высмеивание неугодных он словно объединяется со всем классом, укрепляет свой авторитет, и при этом всегда можно сказать, что это была безобидная шутка. Это уже к вопросу учительской этики, которая, к сожалению, никакими директивами не регламентируется. Но и родители порой не отстают…

- Каким образом?

- В первую очередь у самих родителей нет терпимости и толерантности. Я знаю несколько случаев, когда на учеников ополчились не только одноклассники, но и их родители и буквально выдавливали неугодных из класса. Неприятие чего-то отличного в нашем обществе настолько развито, что это ставит под вопрос все разговоры об инклюзии - о школе, где могут учиться особенные детки и обычные. К этому не готовы в меньшей степени сами школьники, в большей - учителя и в первую очередь родители. Это в Финляндии особенный ребенок в классе честь, которую коллектив должен заслужить. И учиться тогда легче всем детям, потому что школа готова видеть особенности каждого.

Когда я прихожу беседовать с ребятами в самую обычную школу, то вижу в классе не менее пяти учеников с особыми потребностями, просто они не так ярко выражены: невротическое поведение, истерическое, РАС (расстройство аутистического спектра), гиперактивность. Как правило, на них вешают ярлыки и требуют невыполнимого с точки зрения физиологии данных ребят. Это те дети, кому все время говорят: не вертись, не смотри в окно, возьмись за ум, ты же можешь учиться.

Мы просто не готовы видеть эти потребности, учителям проще работать со стандартными классами, с обычными учениками. Наша общая беда в том, что мы все время ищем какую-то норму и пытаемся всех под нее подогнать. Как только взрослые изменят свое мнение, как только они сами станут терпимее, толерантнее к чужим диагнозам, способностям и возможностям, вот тогда у нас перестанут и дети травить друг друга.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото из архива Зарины ДЖУМАГУЛОВОЙ и Романа ЕГОРОВА, Алматы