Закон прокуратуре не указ?

Добиться этого оказалось непросто, хотя дело было, в общем-то, плевое. Оно состояло в необходимости исправить очевидный факт нарушения представителем надзорного органа норм Уголовно-процессуального кодекса (УПК). Факт этот лежал на поверхности, но прокуратура наотрез отказывалась его признавать.

Летом прошлого года на одну из нефтебаз города Рудного Костанайской области был совершен налет. Три десятка человек блокировали офис предприятия и заварили входную дверь в административное здание, внутри которого находились люди. Затем налетчики проследовали на территорию и остановили движение цистерн с нефтепродуктами. На железнодорожные пути уложили бетонные блоки. Уселись на путях. Заблокировали въезды и выезды, воспрепятствовали заправке бензовозов.

Потерпевшие попытались добиться возбуждения уголовного дела по статье о самоуправстве. Однако в течение нескольких месяцев получали отказы местных правоохранительных органов. Следствие началось лишь после того, как экспертиза установила крупный ущерб от действий налетчиков. Но 1 марта, как только она была готова, заместитель прокурора Рудного Куаныш АБДРАХМАНОВ отправил в полицию письменное указание прекратить уголовное дело. Зампрокурора потребовал сделать это “незамедлительно в срок до 11.30 часов 01.03.2022 года”. Причем прокурорское указание было выпущено в 11 часов 04 минуты. То есть на исполнение давалось лишь 26 минут. Конечно, следователь его исполнил. Но если бы у него не была кишка тонка спорить с прокурорскими, он бы так не поступил.

В Казахстане действует трехзвенная модель уголовного процесса. Она считается гарантией соблюдения конституционных прав граждан. Согласно этой модели, внедренной по поручению президента еще полтора года назад, за уголовный процесс отвечают три звена: орган расследования, прокуратура и суд. И полномочия между этими структурами четко разграничены. Орган расследования выявляет преступления, устанавливает причастных лиц, собирает улики. Прокурор дает независимую оценку собранным доказательствам и принимает ключевые процессуальные решения, предъявляет обвинение. Суд оценивает все доводы и выносит приговор.

Считается, что такое разграничение способно оградить от необоснованных и незаконных решений. Но в рассматриваемом случае трехзвенная модель забуксовала. Случилась подмена понятий: право прокурора указывать на необходимость проведения следственных действий приравняли к несуществующему праву потребовать от “первого звена” вынесения конкретного процессуального решения.

В Костанайской облпрокуратуре мне так ответили на мои вопросы: “В соответствии со ст. 193 УПК прокуратурой города Рудного в ходе расследования давались указания о производстве следственных действий, в т. ч. на принятие законного процессуального решения о прекращении производства”.

Элементарный фактчекинг прокурорского утверждения показал: представители надзорного органа лукавят. В упомянутой ими 193-й статье УПК действительно есть длинный список полномочий прокурора. Но нет в нем пункта о возможности дать “письменное указание органам дознания и следствия о прекращении уголовного дела”. Прокурор может если не все, то очень многое. Дать указание исправить следственные ошибки - может. Сам прекратить дело - может. А вот потребовать его прекратить - нет! Прокурору дано право либо утвердить уже готовое постановление следователя, либо не утвердить. То есть прокурор превысил полномочия. Или нет? Прокуратура оставила этот вопрос без ответа.

Тогда, чтобы получить компетентный комментарий, я направил журналистский запрос прокурору Костанайской области Берику АБИЛОВУ. Ответ получил за подписью прокурора Рудного Галыма БАЙГОНЫСОВА (то есть начальника того, кто вынес указание). На голубом глазу господин городской прокурор заявил: мол, все нормально и законно. И сослался при этом на нормы статей Конституции, закона о прокуратуре и даже УПК, но только не на статью 193 этого кодекса, описывающую полномочия прокурора. И поставил точку: “В связи с изложенным считаем, что действия Абдрахманова К. М. по даче указания о прекращении уголовного дела соответствуют закону”. Таким ответом, между прочим, удовлетворились и в Генпрокуратуре, где отслеживали мою фейсбучную переписку с местным надзорным органом.

Пришлось мне написать новый запрос облпрокурору. Буквально на пальцах объяснив ситуацию и свое понимание норм УПК, я попросил главного блюстителя закона в Костанайской области столь же популярно объяс­нить, что не так в моем восприятии статьи о полномочиях прокурора.

И что вы думаете? Ответ был краток: “На Ваш запрос сообщаю, что прокуратурой области указание заместителя прокурора г. Рудного Абдрахманова К. М. в порядке ст. 193, ч. 2, п. 10 УПК отменено”!

При этом зампрокурора Костанайской области Бауыржан БЕКБОСЫНОВ, чья подпись стоит под ответом, сделал важное, с его точки зрения, дополнение: “…проведенной проверкой установлено, что следователем решение о прекращении принято самостоятельно исходя из полученных фактических данных по делу”. То есть мне предложили поверить в то, что прокуратура провела в полиции некую проверку (правда, при этом не указали сроки ее проведения и лиц, ее осуществивших). Меня попытались убедить, что следователь, получив жесткое прокурорское указание незамедлительно - за 26 минут! - прекратить дело, сделал это без прессинга. Как говорится, свежо предание, да верится с трудом. Точнее, вообще не верится.

И вот что мне думается в связи с этой историей. Многим пора бы уж понять, что вместе с новациями в законах и методах работы в стране наступили новые времена. Те, кто тормозит движение вперед, саботирует курс на обновление и приверженность нормам закона, должны либо прекратить это делать, либо уйти. Об этом сказано уже не раз на самом высоком уровне. Чего ждем?

Стас КИСЕЛЁВ, скриншоты видеосъемки, Костанай