А кто свидетель?!

О задержании руководителя РГП “Рес­публиканская ветеринарная лаборатория” (РВЛ) Нурлана СБАНОВА стало известно год назад, в октябре 2020-го, после чего он провел в следственном изоляторе 11 месяцев, а затем довольно неожиданно ему изменили меру пресечения на домашний арест. Что же случилось? Почему суды вдруг пересмотрели свое отношение к подозреваемому? Об этом корреспонденту “Времени” рассказал адвокат Сбанова Адиль ТАЙКПАНОВ.

Впервые об уголовном деле в отношении экс-руководителя РВЛ стало известно в октябре прошлого года, когда в интернете появилась видеозапись задержания Нурлана Сбанова. Позже выяснились некоторые подробности: чиновника, отвечающего за здоровье крупного и мелкого рогатого скота, заподозрили в лоббировании интересов поставщиков. Как оказалось, республиканская лаборатория закупала на миллиарды всякие препараты и тест-системы для проведения анализов у животных. Особое внимание уделялось диагностике хламидиоза у племенного скота. В Агентстве по финансовому мониторингу (АФМ) сочли, что расходные материалы приобретались в несколько раз дороже рыночной стоимости, что и привело к возникновению ущерба. Однако адвокат Нурлана Сбанова не согласен с обвинением.

- Фактически следователи из Агентства по финансовому мониторингу сделали вывод, что поставлять госоргану товар с учетом маржинальности - это уголовное преступление, - разводит руками Адиль Тайкпанов. - Но при этом следствие игнорирует тот факт, что данные поставщики работают в этой сфере продолжительное время, они хорошо знают, что именно закупает республиканская ветеринарная лаборатория, и поставляют в Казахстан эксклюзивные расходники. Им не нужно никого обманывать или подкупать - просто привози в страну необходимые препараты, все процессы налажены. Цена же товара складывалась из спроса, но если в органах считают, что она слишком высока, то тогда АФМ необходимо законодательно прописать пределы прибыльности поставщиков. Допустим, компания может продать товар госоргану с 20-процентной прибылью, а с 21 процента начинается уголовное преступление. Согласитесь, это звучит бредово. Просто такие уголовные дела можно открывать тысячами - возьмите данные с сайта госзакупок, где, допустим, китайские ручки приобретают по 150-200 тенге при себестоимости в 20-30. Почему же всех остальных не привлекают к ответственности?

Второй важный момент, на который делает акцент адвокат, - связь между экс-руководителем республиканской ветеринарной лаборатории и поставщиками препаратов.

- Практически год продолжалось следствие, сейчас в уголовном деле 70 томов, - говорит Адиль Тайкпанов. - В итоге так и не удалось доказать связь моего подзащитного с поставщиками. Он не был лично знаком с руководителями и владельцами фирм, привозивших расходники. Более того, он сам никак не мог повлиять на стоимость закупаемых товаров, а объем закупок устанавливается комитетом ветеринарного контроля и надзора Министерства сельского хозяйства. В уголовном деле указано, что якобы препараты закупались по завышенным ценам и в завышенных объемах. Но Сбанов не мог в силу своих должностных полномочий повлиять ни на цену, ни на объемы. Еще один факт: государственные закупки по этим препаратам проводятся по одним и тем же требованиям и критериям с 2014 года, и всегда поставку осуществляют одни и те же компании. Но почему-то следствие берет период работы Нурлана Сбанова, проводит свои вычисления и делает вывод, что тут есть факт хищения с его стороны.

На какие же показания опирается следствие, пытаясь привлечь Сбанова к уголовной ответственности?

- Сотрудников республиканской ветеринарной лаборатории неоднократно допрашивали, потом допрашивали снова, потом снова и снова, - объясняет адвокат Тайкпанов. - Складывается ощущение, что от них требовалось высказать какую-то мысль, уличающую Сбанова в совершении уголовного преступления. Например, одна из его подчиненных на третьем, кажется, допросе наконец-то вспомнила, что начальник дал ей устное указание не проводить мониторинг цен на тест-системы, поскольку, по его мнению, стоимость осталась прежней. Не знаю, можно ли считать это доказательством. Да, нашелся один сотрудник, который ранее был признан подозреваемым по делу, но поз­же дал нужные показания. Его мгновенно перевели в свидетели, а уголовное дело в его отношении закрыли в связи с деятельным раскаянием. Получается, обвинение построено на обвинениях вот такого сомнительного свидетеля. И этот человек не работал в республиканской ветеринарной лаборатории, он был руководителем управления ветеринарной инспекции в комитете ветеринарного контроля и надзора Министерства сельского хозяйства. И этот человек говорит, что по указанию руководства переписал методику расчета количества диагностических исследований, утвержденную в 2014 году. В этом, видимо, и заключается преступление. Но самое интересное, что бывший начальник управления из Минсельхоза Сбанову не подчинялся и вообще показания на него не дает!

При этом адвокат не уверен, что прокуратура позволит передать в суд дело именно в таком виде.

- Лично для меня показательным стало решение об изменении меры пресечения Нурлану Сбанову, - объясняет Адиль Тайкпанов. - У нас ведь крайне редко смягчают меру пресечения по окончании следствия. Но в данном случае после 11 месяцев ареста моему подзащитному неожиданно разрешили покинуть следственный изолятор. В кулуарах говорят, что надзорный орган сомневается в виновности подозреваемого, в связи с чем даже обсуждается вопрос переквалификации обвинения на менее тяжкую статью. Проще говоря, было хищение - станет халатность, не предусматривающая лишения свободы.

Но защита Нурлана Сбанова считает, что переговоры о смягчении обвинения в обмен на признание вины невозможны - бывший руководитель республиканской ветеринарной лаборатории намерен сражаться за свою свободу.

- Мы считаем, что Агентство по финансовому мониторингу с самого начала пошло по ложному следу, - резюмирует адвокат Тайкпанов. - Все обвинение построено на каких-то предположениях: фирмы продавали расходные материалы по завышенным ценам, стоимость устанавливали поставщики, число закупаемых препаратов спускали сверху, из Министерства сельского хозяйства, а ветеринарная лаборатория была лишь оператором этих закупок. И вот теперь выясняется, что руководитель госпредприятия якобы участвовал в хищениях. Поэтому мы считаем, что точку в этом вопросе должен поставить суд, хотя есть определенные опасения, что со стороны АФМ начнется давление на Фемиду, поскольку на кону еще и судьбы следователей, занимавшихся этим расследованием.

Михаил КОЗАЧКОВ, Алматы