Сказ о сбежавших инвесторах, или Несостоявшиеся инвестиции
Казахстан на протяжении нескольких лет демонстрирует уверенное региональное лидерство по привлечению внешних инвестиций. Созданный усилиями государства инвестиционный климат выгодно отличается от того, что могут предложить инвесторам соседи по Центральной Азии. Однако в последнее время угадывается настораживающая тенденция: инвесторы выходят из казахстанских проектов.
Похоже, что на данную тенденцию обратили внимание на самом высоком уровне государственной власти, чему свидетельство - тональность недавней рабочей встречи совета иностранных инвесторов, где президент ТОКАЕВ констатировал необходимость создания “новых инвестиционных инструментов” и “масштабной ревизии всех контрольно-надзорных, разрешительных и иных регуляторных инструментов”.
Так сложилось, что в Казахстане самым привлекательным для инвесторов является горно-металлургический сектор - на него традиционно приходится порядка 60-65 процентов прямых иностранных инвестиций (хорошо это или плохо, а также в чем причины этого явления - тема для другой публикации). За первые 3 месяца 2020 года казахстанская горнорудка получила около 2,3 млрд долларов внешних инвестиций, что практически на треть меньше, чем годом ранее. Впрочем, инвестрынок сужается не только в Казахстане, это глобальная тенденция: в условиях экономической рецессии инвесторы сокращают риск-аппетит и более щепетильно, чем раньше, взвешивают все за и против, задумываясь о возможном вложении денег. На этом фоне особенно тревожно звучат сообщения, как из того или иного перспективного казахстанского проекта иностранные инвесторы выходят либо отказываются от участия на заключительном этапе переговоров. И связано бегство инвесторов отнюдь не только с “пандемической” волатильностью инвестиционного рынка.
Один из негативных примеров - отказ от участия в казахстанском проекте Xiamen Tungsten, лидера мировой вольфрамовой промышленности. Китайская компания была готова вложить в строительство завода по производству вольфрамовой продукции высокого передела на базе месторождений Верхнее Кайрактинское и Северный Катпар в Карагандинском регионе порядка 750 млн долларов США. Представители местной власти уже начали бодро рапортовать о будущем трудоустройстве 2,5 тысячи человек и даже подсчитали, сколько налогов заплатит инвестор в бюджет. Сумма оказалась более чем внушительная - около миллиарда долларов. В качестве бонуса от реализации проекта страна получила бы доступ к новейшим технологиям в области обогащения и переработки редких и редкоземельных металлов.
Однако… грандиозные планы рухнули - инвестор отказался заходить в проект. По официально озвученной версии, причина - снижение мировой цены на вольфрам. Но специалисты знают о цикличности рынка твердых полезных ископаемых, в том числе вольфрама, а с учетом востребованности этого металла в мире и в самой КНР данная версия выглядит несколько сомнительно. Более того, есть неофициальная инсайдерская информация от лиц, причастных к переговорам по вольфрамовому проекту, о том, что китайские партнеры приняли решение в том числе под давлением синофобных настроений. Многие помнят, какую массовую истерию устроили в социальных сетях отдельные так называемые лидеры мнений, или, как сейчас модно говорить, инфлюенсеры, прикрываясь формальным декларированием национальных интересов, а по факту открыто пропагандируя и насаждая идеи ксенофобии и нетерпимости.
Последний нашумевший случай - история с австралийской компанией Fortescue Metals Group, которая, как ранее сообщалось, получила лицензии на проведение геолого-разведочных работ, в том числе на несколько участков в Алматинском регионе. Добросовестно выполняя контрактно-лицензионные обязательства по данным территориям, инвестор понес фактические расходы в размере более 31 млн тенге (подписной бонус, арендные платежи за землепользование, разработка плана разведки и т. д.). Но работы еще не успели начаться, как чиновников “вдруг” озарило, что в соответствии с действующим законодательством геологоразведку на данных территориях в принципе проводить нельзя, потому как природоохранная зона. Возникают резонные вопросы: как стало возможным, что выданные уполномоченным органом лицензии на геологоразведку в одно мгновение превратились в бесполезные бумажки? куда смотрели ответственные лица, выдавая эти самые лицензии? присутствует ли здесь коррупционная составляющая или же это банальная халатность? Ясно одно: подобные действия казахстанских чиновников не добавляют привлекательности нашей стране в глазах потенциальных инвесторов.
В целом специфика геологоразведки - длинные горизонты планирования, высокая затратность и рискованность вложений - дает возможность усомниться в надежности частных инвестиций в эту сферу. Слишком много факторов могут повлиять на решение частного инвестора. А если учесть стратегическую важность задач, которые решает геологоразведка в масштабах экономики страны, то становится понятно, что без участия государства поднять отечественную геологоразведку частникам не под силу.
Можно привести еще массу примеров несостоявшихся инвесторов, и речь не только о горнорудном секторе: Creative Energy, China Recycling Energy Corp, Sure Good Foods, Wengfu Group, Eczacibasi Holding и т. д.
Конечно же, в каждом конкретном случае причины разные, но очевидно одно: любой серьезный инвестор, планируя долгосрочные вложения, учитывает, насколько будут защищены его инвестиции.
Финансовые аналитики прогнозируют, что к концу 2020 года объем глобальных инвестиций снизится как минимум на 40 процентов.
Сергей САДЫКОВ, Алматы
