Юрий Гриджан: Я мечтал играть за “Шахтёр”

Один из игроков той славной команды защитник Юрий ГРИДЖАН поделился с читателями газеты “Время” малоизвестными фактами о себе и своих партнерах по “Кайрату”.

- Вы не поверите, но в детстве я мечтал играть не в “Кайрате”, а в “Шахтере”. Почему? Да потому что жил в Караганде. И, как и мой отец, работавший на шахте, страстно болел за горняков. Наверное, все мальчишки города бредили тогда “Шахтером”. Помню, в чемпионате города, играя за заводскую команду “Литейщик”, из-под самого Александра ЖУЙКОВА гол забил. Знаменитый кайратовец тогда заканчивал свою карьеру в “Шахтере”. “Ты, парень, точно будешь в “Шахтере” играть”, - сказал мне легендарный защитник. И буквально через несколько дней меня пригласили на учебно-тренировочный сбор горняков, возглавлял который Арсен НАЙДЕНОВ. Потихоньку я стал выходить на замену. Но пришедший вместо Найденова Леонид ОСТРОУШКО привез с собой десять футболистов из Алма-Аты. И многие местные ребята покинули “Шахтер”. Я отправился в темиртау­ский “Булат”. Оттуда был призван в ряды Советской Армии. Служить пришлось в Дальневосточном военном округе. На чемпионате дивизии по шахматам обыграл всех, и меня зачислили в спортроту. Но я вопреки запретам командиров отыскал футбольную команду СКА в Хабаровске, сам напросился на просмотр, и после первой же тренировочной игры наставник армейцев Леонид НАЗАРЕНКО, который позже работал с павлодарским “Иртышом”, сказал: “Давай свои данные, мы тебе вызов сделаем”. Так я оказался в СКА. Отыграл сезон, и закончился срок моей службы. После демобилизации приехал в Кустанай, в команду “Энергетик”. Сыграл всего несколько игр, и меня пригласили в “Кайрат”. Я даже не раздумывал, хотя в зарплате терял прилично. В “Энергетике” получал 600 рублей, в алматинском клубе - вдвое меньше. Но играть в Высшей лиге было куда интереснее. К тому же многих ребят знал лично. С Вахой МАСУДОВЫМ, Антоном ШОХОМ пересекались в юношеских сборных Казахстана, с Сергеем КЛИМОВЫМ и Сергеем СОРОКИНЫМ выступали за “Булат”, а Серега ЛЕДОВСКИХ был моим старшим товарищем по “Шахтеру”. Именно его поддержка вселила в меня уверенность. И, наверное, поэтому Тимур СЕГИЗБАЕВ и Евгений КУЗНЕЦОВ, работавшие с командой, после двух моих игр за дубль перевели меня в основной состав.

Первый свой матч за “Кайрат” сыграл с харьковским “Металлистом”. Опекал самого Леонида БУРЯКА! Потом мне сказали, что я наглухо прикрыл знаменитого полузащитника украинской команды. Хотя мне казалось, что Буряк сам весь матч простоял и даже не пытался обострить игру. Но в редких моментах, когда мяч оказывался у него, я, конечно, старался сыграть как можно надежнее.

- Это было в том памятном для всех в 1986 году, когда алматинский клуб впервые в своей истории стал седьмым. А могли вы подняться еще выше?

- На строчку-две могли, наверное. Где-то фарта не хватило, где-то сами упускали реальные возможности взять очки. Но мы бились, несмотря ни на что. Та команда была очень дружной и по составу ровной. К тому же футболисты подобрались практически одного возраста. Все отмечали нашу среднюю линию. Я считаю, что она была лучшей в Союзе. Это в первую очередь пахарь Серега Ледовских, действовавший на правом фланге. Он был малозаметен, но играл надежно и эффективно, как и Фанас САЛИМОВ. Фантик успевал отрабатывать и впереди, и сзади. Его рывки по левому краю доставляли немало неприятностей соперникам. Не случайно он был на заметке у тренеров сборной СССР. Фанас играл на одном крае с защитником Женькой ЯРОВЕНКО. Когда оборонец подключался к атаке, Фанас занимал его позицию и действовал не хуже других защитников. В центре в качестве стопперов могли сыграть Володя НИКИТЕНКО и Дмитрий ОГАЙ. Под нападающими - Серега ВОЛГИН и Вахид Масудов. А впереди выделялся Евстафий ПЕХЛЕВАНИДИ. Но Греку, конечно, не хватало партнера по атаке, такого, каким был Серега СТУКАШОВ, который к тому времени уехал в московское “Динамо”.

- Но ведь был в составе “Кайрата” нападающий Виктор КАРАЧУН, который иногда показывал потрясающую игру?

- Карачуну не хватало стабильности, хотя отдельные матчи он проводил очень прилично. Забивал, помню, даже решающие голы.

- Еще какие факторы помешали “Кайрату” выступить успешнее?

- Нестабильность нашей обороны. Кандидатура Яровенко даже не обсуждается. Он в Союзе был одним из лучших и по праву позже стал привлекаться в сборную СССР. Надежно играл Борис ДЖУМАНОВ, но его постоянно преследовали травмы. Поэтому в том году он сыграл мало матчей. В обороне у нас часто менялись игроки - то РАФИКОВ, то БАТЫРБЕКОВ, то КУЛИНИЧ, то я выходил на поле. Несыгранность не позволяла стабильно играть сзади. А вот появление в составе “Кайрата” молодого Сереги ТИМОФЕЕВА - Тимохи, или Цыгана, как мы его называли, было не случайным. Это защитник от бога. Во-первых, пахарь, во-вторых, боец. Он никогда не боялся столкновений. Шел в подкаты бесстрашно, зная, что может получить травму. Мы его еще между собой называли человеком-скелетом. Легкий, быстрый, он никогда не корчился от боли, не просил замены. Помню домашний матч с донецким “Шахтером”. Серега так припечатал по груди нападающего ГРАЧЕВА, что того унесли с поля на носилках. И лежа на них, Виктор выговаривал: “Думал, ШАДИЕВ ушел, хоть теперь в Алма-Ате дадут играть, но этот Цыган, оказывается, хуже Шади”.

Как-то мы играли в Эфиопии. Меня оскорбил один из местных футболистов. Пока я думал, как ему ответить, Сергей в прыжке двумя ногами завалил моего обидчика. Что там было... Болельщики на поле выбежали. Нас под опеку взяли полицейские. Заперли в раздевалке и не выпускали, пока разъяренная толпа не успокоилась. Это я говорю потому, что Серега был надежным другом и на поле, и в повседневной жизни. Тогда все ему предрекали хорошую футбольную карьеру. Так и получилось. Позже он играл в России, даже чемпионом стал в составе владикавказской “Алании”.

- Можно ли сказать, что “Кайрат” тех лет был силен дружбой?

- Я поиграл до “Кайрата” в нескольких клубах. И везде чувствовалась хорошая дружественная атмосфера. Без тесного контакта вне футбольного поля трудно добиться каких-то успехов в спорте. Просто-напросто не будет стабильности. Я в “Кайрате” всегда ощущал добрую ауру коллектива. У нас были хорошие тренеры. И у меня были прекрасные отношения со всеми моими наставниками. Чего греха таить, футболисты - тоже люди, нарушают спортивный режим. Помню, однажды после одной из игр “Булата” Станислав Францевич КАМИНСКИЙ, отправляя нас по домам, сказал: “Погуляйте, выпейте, расслабьтесь. В баню сходите, чтобы снять напряжение. Но сильно не напивайтесь”. Он понимал, что мы все равно, выйдя за ворота стадиона, обязательно отправимся в кафешку.

- И часто такое было?

- Нет, конечно, но иногда давали слабину. Как-то всю ночь день рождения справляли. А утром в шесть часов на самолет - и в Москву. На другой день матч со “Спартаком”. Нормально отыграли. Всего лишь 1:2 проиграли.

- Какие-то смешные истории из жизни “Кайрата” запомнились?

- Их было немало… У Пехлеваниди родилась дочь. Поэтому в Ригу из Алматы мы отправились без него. А он должен был из Шымкента долететь до Москвы, а оттуда уже - в Прибалтику. Мы всей командой на автобусе поехали его встречать. Сидим и ждем. Вдруг появляется Пеха - небритый, немытый... Ваха Масудов водителю говорит: “Не пускай того бича в кабину. Он сейчас будет проситься к нам в автобус”. Шофер - москвич, естественно, не зная в лицо Пехлеваниди, говорит ему: “Ты кто такой? Проваливай отсюда”. И грудью заслоняет дверь. Пеха кричит: “Я футболист. Я же Пехлеваниди”!” Все, кто был в автобусе, со смеху попадали. А Ваха опять водителю: “Не пускай его...” Потом мы долго эту историю вспоминали.

- Почему вы ушли из “Кайрата”?

- Ушел сам. Обиделся, что машину не дали. Но это дело прошлое… Мог бы еще поиграть. Молодой был, неопытный. В павлодарский “Трактор” подался. Хотя после “Кайрата” звали и в Чимкент, и в Целиноград. В первой же игре получил травму. Только хруст услышал. Перенес четыре операции на колено. Врач, который оперировал, так и сказал: “Если не хочешь без ног остаться - завязывай с футболом”. В 29 лет я завершил карьеру футболиста. Нога до сих пор беспокоит. Но с футболом я не завязал. Тренирую детишек и получаю от этого огромное удовольствие.

Алим АНАПЬЯНОВ, фото автора, Алматы