Адвокат - коллеге: Нас слушают... Да, товарищ майор?

Неожиданное продолжение получило скандальное дело, связанное с незаконным прослушиванием частных разговоров алматинских адвокатов. В распоряжении редакции оказались те самые копии аудиофайлов, которые так напряг­ли защитников и которые, по их мнению, “органы уголовного преследования могут использовать... в суде против защитников и обвиняемых”. К слову, те самые “органы” пока никак не прокомментировали инцидент, о котором мы писали в прошлой “толстушке” (см. “Финпол - адвокатам: Мы вас слушаем!”, “Время” от 7.2.2013 г.).

Напомним, скандал разразился после того, как сразу 11 алматинских адвокатов по так называемому “хоргосскому делу” (к слову, в прошлом работники следственных органов и прокуратуры) заподозрили, что за ними следят. В том числе и с помощью прослушивающих устройств. Добытые таким образом сведения пополнили материалы уголовного дела о китайской контрабанде, которое с апреля 2011 года расследуют сотрудники финансовой полиции.
Как выяснилось, стенограммы частных разговоров адвокатов стали достоянием не только 45 обвиняемых и их защитников: на одном из судебных процессов по уголовному делу в отношении начальника 5-го управления ДКНБ Алматы Б. БЕРДИКЕЕВА сотрудник оперативно-технического отдела финансовой полиции южной столицы (из соображений личной безопасности его данные не разглашаются. - Т.К.) клятвенно подтвердил судье и прокурору, что под именами обвиняемых Т. КАЙРБАЕВА, С. ДАВУТОВА, М. БАЙМУРЗИНА, М. АЛДАБЕРГЕНОВА и других фигурантов прослушивались на самом деле адвокаты и действующие комитетчики.  Техник финпола, к удивлению собравшихся, был предельно откровенен и с трибуны судебного заседания резал правду-матку.
По его словам, псевдоним, скажем, Доцент (настоящий до приговора суда мы не стали разглашать) был присвоен обвиняемому Давутову, и при получении специальной санкции на прослушку финполовцы в постановлении указывали его данные. Но слушали совсем другого человека - адвоката еще одного фигуранта, замначальника ДКНБ Акмолинской области Б. КУРМАНАЛИЕВА.
Под псевдонимом Жилец якобы как очередного фигуранта уголовного дела финполовцы слушали частные разговоры сотрудника 5-го департамента КНБ А. КЕНЖЕГАРИНА. Забегая вперед, уточним; этот сотрудник никаким образом не причастен к делу о контрабанде. Более того, майор Кенжегарин - не подозреваемый и не обвиняемый и даже не допрошен по факту его бесед с друзьями, коллегами, родственниками.

Технический работник финансовой полиции рассказал суду, что под объектом Наган, он же обвиняемый Алдабергенов, слушались разговоры некоего предпринимателя Эльдара Р., который, как выяснилось, тоже не при делах таможни.
Кроме того, в многотомное уголовное дело были приобщены сотни материалов прослушки людей, которые на поверку оказались также далеки от китайской контрабанды. Так, по данным сотрудника технической службы ДБЭКП Алматы, в деле имеются стенограммы записей телефонных переговоров людей, которые записаны под файлами Фанат, Доктор, Акула, Молотобоец, Кинжал. Эти люди если и знали о китайской контрабанде, то разве что из прессы.
Тогда почему в нашумевшем уголовном деле, насчитывающем почти 1600 томов, появилось столько неожиданных проколов?
Одна из главных причин - большая текучесть кадров в финансовой полиции и массовое увольнение многих сотрудников. Видимо, поэтому новые члены следственной бригады особо не утруждали себя проверкой собранных предшественниками сведений, а подшивали к уголовному делу свои результаты. Вот в суде все и стало на свои места. Скорее всего, технари от финпола не стали кропотливо сидеть и выбирать из сотен аудиофайлов действительно имеющие хоть какую-то привязку к делу, а просто подшили тысячи листов стенограмм, среди которых львиная доля - это частные беседы адвокатов со своими близкими людьми.
В минувшие выходные я внимательно прослушал более ста аудиофайлов и, признаюсь честно, был разочарован: “органы уголовного преследования” настолько топорно подошли к проведению оперативно-розыскных мероприятий, что возник закономерный вопрос: компетентны ли финполовцы в проведении таких мероприятий, как СМ-2 (негласное наблюдение за фигурантами уголовного дела)?

Чтобы не быть голословным, приведу некоторые файлы, чтобы читатель сам мог сделать нужные выводы.
Разговор адвоката с дочерью:
А.: Саша, ты где?
Д.: Можешь меня забрать?
А.: Я еду домой. Ты где?
Д.: На Фурманова - Пастера.
А.: Стой на углу, подъеду (конец связи).

Разговор мужчины и женщины.
М.: Алло, дорогая, доброе утро. Спасибо, ты мне чуть-чуть закинула, я вчера тоже пополнил свой телефон.
Ж. (смеется): Верни деньги.
М.: Вечером придем.
Ж.: Дома страшно пахнет.
М.: Чё такое?
Ж. (шепотом): Она обкакалась.
М.: Какой кошмар.
Ж.: Я перезвоню, давай (конец связи).

Разговор адвоката с дочерью.
А.: Отырдын ба таксига?
Д.: Да-да.
А.: Доча, на 4 часа она сказала.
Д.: Ладно.
А.: После этого едь домой. Я когда, не знаю, как с работой у меня будет.
Д.: Я так поняла, ты на свадьбу идешь потом?
А.: Да.
Д.: А у тебя есть колготки? Я завтра с девчонками встречаюсь. Мне летние, телесные надо.
А.: Ладно, я по дороге куплю (конец связи).

Несколько десятков аудиофайлов занимают переговоры неких Жени и Ромы по поводу снятия с учета и продажи в Россию иномарки. Мужчины обсуждают стоимость развода на казахстанской таможне, расценки на временную страховку автомобиля и пытаются найти выход на шымкентских таможенников, где эта иномарка была растаможена в 2006 году. Некоторые диалоги, в которых преимущественно записаны женские голоса, связаны с приобретением продуктов питания на алматинских рынках, дороговизной косметического ремонта квартиры некой Николаевны. Единственная привязка к делу, которую мне удалось накопать среди нескольких десятков файлов аудиозаписи, этот диалог двух адвокатов.
Ж.: Барып келдим. Привет передает.
М.: Настроение?
Ж.: Нормально. Рядом с ним человек, он все сливал, там разборка сильная была. Тому водку специально давали, он все сливал туда. У фиников все на контроле. Факт - мои сотки, домашний, телефоны родственников, даже мужа на прослушке.
М.: Ваши тоже?
Ж. (смеется): Да, товарищ майор.
М.: Надо поменять эти на х... Временами запись прерывается диалогом двух мужчин. Один, смеясь, говорит: “Я не знал, что они адвокаты, блин. Мы пишем”. Голос второго перекрывается треском микрофона.

По мнению некоторых фигурантов и их адвокатов, отдельные сотрудники финансовой полиции и прокуратуры, которые расследуют “хоргосское дело”, не знают основ Закона “Об оперативно-розыскной деятельности”. Либо попросту проигнорировали его, чтобы нашумевшее дело было не просто громким и коррупционным, а еще и объемным (десятки томов занимают стенограммы незаконной, по мнению адвокатов, прослушки их частных бесед). А что говорит Закон “Об ОРД”?
В статье 15 написано, что “при осуществлении оперативно-розыскной деятельности запрещается разглашать сведения, которые затрагивают неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и достоинство человека, гражданина и которые стали известны в процессе проведения ОРМ без согласия граждан, за исключением случаев, предусмотренных законом”.
В пункте 5 статьи 5 говорится, что “полученные в результате проведения ОРД сведения, касающиеся личной жизни,чести и достоинства личности, если в них не содержится информация о совершении запрещенных законом действий, хранению не подлежат и уничтожаются. Фонограммы и другие материалы, полученные в результате прослушивания телефонных переговоров лиц, в отношении которых не возбуждено уголовное дело, уничтожаются в течение шести месяцев с момента прекращения соответствующего оперативного учета, о чем составляется протокол”.
Как раз те самые частные разговоры адвокатов М. КАРБАНОВОЙ, Г. ЕСЕРКЕПОВОЙ, Л. КОЛЫВАНОВОЙ, Л. КАЛБАХАНИ, Л. КЛИМЕНКО, Г. НЕМИРОВСКОЙ, Н. НЕЯСОВОЙ, Д. САРСЕНОВОЙ, Д. КОВЫЛКИНОЙ, заведующей городской юридической консультацией Р. ТУЛЕПБЕРГЕНОВОЙ и учредителя адвокатской конторы И. КРАВЦОВА с родными и коллегами о личной и семейной жизни, факты незаконного, как теперь выясняется, прослушивания бесед предпринимателя Эльдара, майора КНБ Кенжегарина.
Кстати, в пункте 3 статьи 5 Закона РК “Об ОРД” сказано, что “лицо, виновность которого в подготовке или совершении преступления не доказана в установленном законом порядке, вправе истребовать от органа, осуществляющего ОРД, сведения, послужившие основанием для его проверки, и о характере имеющейся в отношении его информации...”.
Любопытно, какой ответ предоставят финполовцы, если вдруг сразу 11 адвокатов и еще несколько десятков непричастных к “хоргосскому делу” людей, ставших объектами столь пристального внимания следствия, обратятся в республиканский АБЭКП с соответствую­щими заявлениями?

Тохнияз КУЧУКОВ, Алматы, тел.:  259-71-96, е-mail: kuchukov@time.kz, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА