Кто нажал на курок?

Трагедия, унесшая жизнь Султана КЫЛЫЧБЕКА, произошла 5 января на улице Утеген батыра. По словам его мамы, около 20.30 того дня она вместе с сыном, братом и его женой вышла из дома за покупками.

- Когда мы вышли из дома, на озере Сайран запускали салюты, и Султан их снимал на телефон, - рассказывает Гаухар Каримбекова. - Когда раздались хлопки, кто-то, может, даже мой сын, сказал: о, опять салют! Я посмотрела на крышу управления полиции Ауэзовского района и поняла, что это настоящие выстрелы. Тут же сказала своим: все, пойдемте домой. Повернулась к сыну - он по-прежнему снимал, но, видимо, тоже понял, что раздаются настоящие выстрелы, и завершил съемку. Стал поворачиваться в сторону магазина и вдруг упал. Я сначала подумала, что он споткнулся, но у него пошла кровь из головы…

Вызвали скорую помощь, но она не ехала, и брат Гаухар вместе с другими находившимися возле магазина мужчинами решили ехать в больницу самостоятельно. Поймали машину, но довезти ребенка живым не успели - по дороге он скончался.

Что творилось дальше с родителями Султана, трудно передать словами. Но 6 января отец мальчика и несколько родственников-мужчин отправились на место происшествия, чтобы понять, что же там все-таки произошло, и там столкнулись с полицейскими. Брат женщины там же, на месте, написал заявление о том, что произошло убийство.

- Однако в последующие дни с нами никто не связывался. 10-го числа мы поехали в городскую прокуратуру, где я написала заявление о том, что никаких действий со стороны полиции нет, - продолжает Гаухар.

Ситуация не изменилась, и 17 января Каримбекова обратилась в акимат Алматы и администрацию президента. Этот шаг возымел свое действие: уже на следующий день ее вызвали в Ауэзовское управление полиции, где сняли показания, а неделю спустя ей позвонил тогдашний аким города Бакытжан САГИНТАЕВ и сообщил, что дело находится под его личным контролем. По информации акимата, материалы досудебного расследования были переквалифицированы на пункты 14, 15 части 2 статьи 99 Уголовного кодекса (“убийство заведомо несовершеннолетнего лица, совершенное преступной группой, в условиях чрезвычайной ситуации или в ходе массовых беспорядков”) и переданы в следственное управление департамента полиции Алматы.

Позже, уже в начале февраля, выяснилось, что дело об убийстве мальчика еще 21 января было передано в департамент спецпрокуроров городской прокуратуры.

- У меня возникло такое ощущение, что они даже с делом не ознакомились, - недоумевает Гаухар. - Например, в ответе они пишут, что дело было заведено 5 января, хотя заявление брат написал только 6-го! Я не ожидала такого отношения. Я пришла в ярость и написала уже в виде жалобы в администрацию президента. Ответа пока не было. Единственное, позвонила следователь по имени Жанна и 18 февраля пригласила меня к себе. Она все мои показания записала, и на этом все. Есть ли в деле подозреваемые, я не знаю.

Гаухар также рассказала, что передала полицейским КТ-снимок головы сына.

- Когда Султана привезли в больницу, муж и братишка разговаривали с врачами, и те сказали, что пуля в голове, - поясняет она. - А когда муж на следующий день туда поехал, ему уже сказали, что пули нет в голове. Якобы ее там и не было. Тогда они и сделали КТ-снимок, который я отвезла Жанне. Следователь просила нас сделать эксгумацию, но я против.

- Я никого не обвиняю, просто говорю о том, что видела своими глазами, - едва сдерживая слезы, говорит Гаухар. - Там не было митингов, не было беспорядков. Там столько взрослых людей было и только один ребенок. Почему именно в него стреляли?! На нем была яркая синяя куртка, лимонно-желтая шапка. Видно было, что это ребенок...

Родители, два брата и сестра Султана до сих пор не могут поверить в то, что с ними больше нет его - доброго, улыбчивого, жизнерадостного. Особенно переживает сестра, с которой они были очень близки.

- Дочь только на этой неделе пошла в школу, - говорит Гаухар. - Она боялась выходить из дома, нам пришлось обратиться к психологу. Она до сих пор не может принять его смерть. Постоянно спрашивает: “мама, а вдруг у него все заживет, а вдруг он очнется?”.

По словам женщины, внимание властей к их семье ограничилось звонком акима и письмом с соболезнованиями от министра образования. Единственный, кто помогал, - детский омбудсмен Аружан САИН: она нашла психолога для дочки, оказывала моральную поддержку.

- Я не понимаю, почему от государства нет никакой поддержки, хотя бы моральной, - недоумевает Гаухар Каримбекова. - А меня еще и лишают статуса многодетной матери. Я сына 12 лет растила! Я не требую вернуть мне пособие, я лишь хочу, чтобы мне вернули статус. Но главное - чтобы виновные в гибели Султана были найдены и понесли наказание!

Мадина АИМБЕТОВА, Алматы