Когда родные хуже чужих

То, что пришлось пережить Гульмире П. (имя изменено), выдают ее глаза: напротив меня сидит маленькая хрупкая девочка и смотрит взглядом уставшей от жизни женщины. На коленях у нее притих малыш - ему уже семь месяцев. Сын словно чувствует, что его юной матери сейчас нужен покой.

Второй месяц они живут в кризисном центре “Комек” для женщин, пострадавших от насилия. Здесь, по словам Гульмиры, ей спокойно и хорошо: не нужно думать, где взять еду и куда пойти ночевать. Волонтеры снабжают подгузниками и смесью для малыша. В поисках этих двоих детей руководитель центра Малика ЖУСУПОВА трижды выезжала в микрорайон “Казыгурт” на окраи­не Шымкента. Помогали волонтеры, прочесывая местность не самого благополучного района.

- Позвонила местная жительница, сообщила, что в заброшенных домах обитает странная девочка с маленьким ребенком, - рассказывает Малика Абдрашевна. - Не представляю, как они оба выжили в таких жутких условиях! Несчастная, вечно голодная девочка с младенцем на руках ходила по домам, просила накормить и приютить - и так полгода. Слава богу, никто не воспользовался их беспомощностью и не причинил им зла!

Родом Гульмира из Казыгуртского района Туркестанской области. Ее родители развелись больше 10 лет назад. Мать ушла из семьи, когда младшей из пятерых детей было всего полгода. Как только отец женился вновь, их всех он определил в местную школу-интернат. Забирал только на выходные.

- К нам в интернат поступают дети из трудных семей, малообес­печенных или дети чабанов. Живут и учатся пять дней в неделю на полном гособеспечении. Брат и четыре его сестренки попали к нам, потому что родители развелись и никто их воспитанием не занимался, - поясняет воспитатель класса, где училась Гульмира, Ляззат ДАНДИКУЛОВА.

Встревоженная, она примчалась с коллегой в Шымкент, как только узнала, что их воспитанница нашлась.

- Проблем с этими детьми не было никогда. Отец их на выходные забирал. Но дети часто кормились у соседей или гостили у родственников, - вспоминает воспитатель. - Два года назад мать появилась в ауле. Забрала с собой в Шымкент только одну дочь - Гульмиру. Но через несколько месяцев снова привезла ее к отцу в аул. И она опять попала к нам в интернат. Год назад девочка стала встречаться с парнем, который на два года старше ее. Потом мы узнали, что половая связь у них началась, когда ей было всего 13-14 лет. Но разве мы могли предположить такое!

В прошлом году, по словам педагогов, дети ушли на онлайн-обучение. Гульмира жила не в родном доме, а в семье младшего брата отца. Там она и узнала о том, что беременна, почувствовав шевеление малыша. Отец тут же заявил, что беременная дочь - позор семьи, и отправил ее к матери в Алматы. Та в это время жила с сожителем младше ее на 14 лет. Заниматься беременной дочерью ей было недосуг. А вот ее молодой любовник, наоборот, стал проявлять к девочке повышенный интерес.

- Я пожаловалась маме, что он постоянно распускает руки, но она не поверила мне, - рассказывает Гульмира, с трудом подбирая слова. - Вместо того чтобы защитить меня, она встала на его сторону. Решила, что это я его соблазняю. Мне было очень обидно, и я попросила отправить меня обратно в аул.

Рожала девочка, которой на тот момент уже исполнилось 15, в Шымкенте. Понимая, что сыну светит срок, сюда, на съемную квартиру, ее привезла мать парня. Родителям дочь была не нужна - ее судьбой распоряжалась чужая женщина. Сына Гульмира родила в начале апреля в городском роддоме №2. Медики были обязаны сообщить о несовершеннолетней роженице, но по факту скрыли информацию о ней и при выписке даже справку о рождении ребенка не дали, чем обрекли девочку с малышом на дальнейшее бесправное существование.

- Отец Гульмиры, как рассказала мне мать ее парня, просил у их семьи 5 миллионов тенге за то, чтобы не поднимать шума. В итоге сошлись на том, что за молчание ему передали земельный участок стоимостью 2 миллиона тенге, - поясняет Малика Жусупова. - Чтобы окончательно выгородить своего сына, она заставила Гульмиру написать заявление с ложными обвинениями в изнасиловании в адрес молодого любовника матери. Но до суда дело не дошло: развалилось, как только стали известны результаты ДНК-экспертизы ребенка.

Спустя три недели после родов Гульмира оказалась на улице с младенцем на руках. Та, что еще недавно обещала позаботиться о ней и о ребенке, выгнала девочку, явно надеясь на то, что долго она не протянет.

За все эти полгода скитаний родители о ней даже не вспомнили, уверена Гульмира. Ее свидетельство о рождении Малике Жусуповой пришлось буквально угрозами выбивать у отца, который отказывался отдать документ добровольно. Судьба дочери и маленького внука его по-прежнему не волновала. Как и его бывшую жену, розыском которой занялась руководитель кризис­ного центра. Искала не для того, чтобы разбудить давно уснувшие родительские чувства - до совершеннолетия Гульмире и ее ребенку нужен опекун, как того требует закон. Мать нашлась и даже приехала, но пару раз, правда, пыталась смотать удочки.

- Пришлось устроить ее техничкой в школу по соседству. Может, хоть так, имея работу, она наконец остепенится и поможет дочери, - рассуждает Жусупова.

Младшую сестру Гульмиры, шестиклассницу, Малика Абдрашевна была вынуждена привезти в центр после того, как побывала в интернате и нашла записку девочки, которую она выбросила в окно. В записке она умоляла сес­тру не бросать ее одну и забрать с собой, если будет возможность. Обеих девочек Малика Жусупова уже определила в ту самую школу, где мать работает техничкой.

- Я не нужна ни маме, ни отцу. Нужны мои пособия, деньги за меня, но не я сама и мой ребенок, - по-взрослому рассуждает девочка (слез уже нет, она давно смирилась с этой участью). - Не хочу жить ни с кем из них. Они меня предали.

Мать, как и отец, тоже оказалась не промах: предложила оформить внука как ее шестого ребенка. Тогда она сможет претендовать на получение подвески “Кумис алка” и пособия многодетной матери. Обещание не бросать дочь до ее 18-летия она дает, прик­рыв глаза рукой: то ли стыдно, то ли врать так удобнее. Раскаяния не чувствует: судьба, говорит, такая у дочки, что поделаешь.

Отец же пообещал засудить педагогов интерната: дескать, их вина, что дочь забеременела. Хотя судить, по сути, нужно его и мать девочки. Их действия совершенно четко квалифицируются статьей 127 Кодекса об административных правонарушениях (“неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего”).

- Органы опеки могут подать судебный иск на ее родителей, степень их ответственности, наказание определит только суд, - поясняет юрист правового цент­ра женских инициатив “Сана Сезим” Шымкента Бехзод ТУЛАЕВ. - Что касается ответственности парня Гульмиры, то на момент их половой связи он был несовершеннолетним, а потому ответственности перед законом нести не будет. Только его родители в административном порядке. Безусловно, если он отец ребенка, то обязан участвовать в его содержании. Но для того, чтобы требовать с него алименты, придется сначала в судебном порядке установить отцовство, с проведением ДНК-экспертизы. И процедура эта платная.

Очевидно, что за искалеченную судьбу девочки, так рано ставшей матерью, вряд ли кто-то понесет хоть какое-то наказание по закону. Как и то, что никакой административной ответственностью в ее родителях не разбудить любовь и желание заботиться о своем ребенке. О своем будущем Гульмира пока не думает: ей и в настоящем разобраться непросто.

Алиса МАСАЛЁВА, фото автора, Шымкент