“Больше всего на свете я боюсь, что он выйдет на свободу”

В ауле им сейчас оставаться нельзя. То, что пережила Бота в 13 лет (имена всех героев изменены), страшно представить даже взрослым. И невозможно подобрать слова, чтобы расспросить ее о подробностях произошедшего. Бота никому не смотрит в глаза. Ее блуждающий взгляд направлен в никуда, глаза то и дело наполняются слезами. Она ничего не рассказывает, не истерит, просто тихо плачет. Мама ее тоже плачет, рассказывая, через что им пришлось пройти.

43-летняя Акмарал овдовела восемь лет назад, когда дочке было пять лет. Спустя время женщина снова вышла замуж и уехала к мужу в аул Байдибекского района. В одиночку женщине в ауле выжить сложно, да и люди не поймут, объясняет она свое решение. Но лучше одной, чем с таким. Новый муж оказался главным их мучителем. Не работал, но при этом всегда находил деньги на выпивку. В пьяном бреду бил жену. Та стойко терпела. Идти-то некуда. От побоев почти оглохла - потеряла слух на 70 процентов. Один за другим муж оформил на нее шесть кредитов, при том, что весь их постоянный доход - пенсия по инвалидности жены и пособие по потере кормильца дочки. Акмарал, инвалид третьей группы, подрабатывала где могла - денег катастрофически не хватало.

Тем временем Бота подросла. И одуревший от пьянки, безделья и вседозволенности 43-летний отчим стал поглядывать на падчерицу. От взглядов перешел к действиям.

- Сначала я увидела, как он гладил ее по коленкам, спине. Выхватила дочку из его рук, но он меня стал успокаивать: “Она же мне как дочь, не думай ничего плохого”. Но мне было страшно. Он постоянно повторял, что у него в полиции много родственников и посадить меня ему ничего не стоит. Причина найдется, - вспоминает Акмарал.

20 февраля прошлого года случилось то, что Акмарал до сих пор вспоминает с холодящим душу ужасом. Первой озверевшему то ли от алкоголя, то ли от наркотиков мужу попалась она. Жестокое изнасилование она вытерпела, умоляя, чтобы он не трогал дочь.

- Плакала, просила его пощадить ребенка. Со мной делай что хочешь, но дочку не трогай. Но он меня сильно ударил, и я потеряла сознание, - рассказывает о событиях той ночи Акмарал.

Спящая девочка не сразу поняла, кто напал на нее и что происходит. Потом стала кричать, сопротивляться. От ее жутких криков очнулась Акмарал. Дочь он изнасиловал у нее на глазах, а она пыталась отбить ребенка.

- Я не знала, что мне делать, куда бежать, у кого просить помощи. Ведь о таких вещах вслух не говорят, к соседям с этим не пойдешь. Муж стал просить прощения, сказал, что это водка во всем виновата. Обещал, что больше такого не повторится. Но если пойду в полицию - убьет обеих, терять ему нечего, - рассказывает Акмарал.

Но обнаглевший от безнаказанности отчим на этом не остановился. Несколько раз насиловал ребенка под угрозой расправы над матерью. Девочка поначалу молчала, скрывала, говорила маме, что все в порядке. Потом не выдержала и призналась, что отчим еще три раза делал с ней то же самое. Мать побежала к участковому.

- Но он сказал, что стыдно такие заявления писать, это позор для меня и дочки. Велел молчать и никому не рассказывать, - говорит Акмарал.

С мучителем и насильником они прожили под одной крышей целый год, пока не подвернулась возможность сбежать. В райцентр, чтобы снять с карточки пенсию и пособие, он всегда отправлял жену одну, оставляя дочку дома - так она точно вернется. Но в начале января этого года им удалось поехать за деньгами вместе. Карточка оказалась заблокированной за долги по кредитам. Денег не было. Акмарал в отчаянии позвонила брату и, набравшись смелости, рассказала все. Тот велел сесть в такси и ехать к нему в Шымкент.

- Боялась, что брат разозлится, поедет к мужу в аул и они поубивают друг друга. Просила брата не делать этого. Пообещала снова написать заявление в полицию, - говорит женщина.

Уже полгода мать и дочь живут в кризисном центре для женщин, пострадавших от насилия, так им спокойнее. Потихоньку приходят в себя. Второе заявление Акмарал в районном отделе полиции приняли, возбудили дело.

- Прокурор мне сказал, что я во всем виновата. Сказал, что меня в первую очередь судить надо и лишить родительских прав, - рассказывает Акмарал.

И прокурорское слово он сдержал: дело в отношении запуганной и парализованной от страха матери все же возбудил. Но до суда не дошло - закрыли. Однако этот факт окончательно убил ее веру в правосудие. Сегодня несчастная женщина доверяет лишь руководителю общественного фонда “Немолчи Юг” юристу Данияру ЖИЕНБАЕВУ, который выступает ее общественным защитником.

- В первый же свой приезд в управление полиции Байдибекского района я выявил нарушения при проведении следствия, - говорит Данияр Жиенбаев. - Первый допрос проходил без участия адвоката, который положен по закону потерпевшей стороне бесплатно. Позже выяснилось, что за услуги с матери девочки он требовал 25 тысяч тенге. Второе нарушение: на очной ставке уже с моим участием стали обвинять мать, что сразу не заявила о факте изнасилования. Исходя из практики скажу, что далеко не каждая женщина в ауле рискнет идти в полицию с заявлением о насилии. И даже вслух говорить об этом. Кроме того, в каждом районе проживают представители того или иного казахского жуза и рода. Если насильник и следователь, ведущий его дело из одного рода, то о каком объективном расследовании может идти речь?! Мое предложение: следствие по делам о насилии должны вести следователи из других районов или даже из областного департамента полиции. И конечно, лучше, если это будут женщины. Пострадавшим будет легче общаться, больше станут доверять.

Отчима задержали после того, как результаты генетической экс­пертизы нижнего белья Боты показали наличие его биологических следов.

- На первом допросе подозреваемый вину признал, затем передумал и пошел в отказ. Заявил, что не помнит ничего, так как был пьян. Но собранных доказательств хватило, чтобы передать дело в суд с обвинительным заключением. Экспертиза выявила его ДНК и на белье девочки, и на ее постели. Медицинское освидетельствование подтвердило наличие характерных для изнасилования травм, - сообщил следователь Байдибекского РОП Аскар ШУБАЙ.

В конце апреля этого года дело ушло в областной ювенальный суд по части 4 статьи 121 (“насильственные действия сексуального характера, совершенные в отношении малолетнего”). Прошли уже три заседания, два из которых онлайн. Процесс, по словам Данияра Жиенбаева, не продвинулся ни на йоту - все сводится к тому, чтобы исключить его участие в суде. Не помогло даже ходатайство потерпевшей, поданное на первом заседании. Суд отклонил его по причине того, что с этим не согласен... подсудимый. Акмарал запаниковала. “Больше всего на свете я боюсь, что он выйдет на свободу”, - признается она. Насилие и годы унижений не прошли для нее бесследно, страх стал внутренним состоянием. Мир за стенами кризисного центра ее и дочь по-прежнему страшит.

ОТ РЕДАКЦИИ О ходе и результатах судебного рассмотрения мы обязательно сообщим.

Алиса МАСАЛЕВА, фото автора, Шымкент