А рай оказался ближе

В Казахстане за прошлый год 105 человек осуждены за участие в террористической деятельности. Кто эти люди, что у них на уме и на сердце? Портрет казахстанского террориста - со слов его матери, 42-летней жительницы Мугалжарского района Ризы ТАСТАМАКОВОЙ. Ее сын за пропаганду терроризма должен провести за колючей проволокой восемь лет.

Перед актюбинским УК 168/2, который в простонародье называют “шестеркой”, в минувшую субботу практически безлюдно. Лишь худощавая женщина в серой куртке с коробками и сумками в руках стоит в ожидании, когда же ее окликнут с КПП и предложат пройти оформить документы. В ее котомках не так уж много вещей. Единственному сыну, который сейчас по ту сторону высокого забора, она несет сладости, в основном сгущенку, разлитую в целлофановые пакеты, килограммы сахара, конфет, печенья, изюм, тары, талкан...
- Сын в прошлый раз сказал: мам, хочу сделать жент (блюдо из талкана с добавлением масла, сахара и изюма. - А.М.), принеси талкан. Мы ведь с ним любили пить чай с жентом. Кто же ему там, на зоне, теперь чай по-домашнему разливает?!  - утирает слезы Риза.
С тех пор как два года назад за ее сыном пришли оперативники, Риза постоянно плачет.
- Иду ли я на работу, возвращаюсь ли домой, стою ли за прилавком в ожидании клиента, глаза мои всегда на мокром месте. Вернуть бы все назад, отмотать бы время хотя бы на пять лет в обратную сторону, - вздыхает Риза.
Случись так, не находился бы ее сын сейчас за колючей проволокой, уверена женщина, и добавляет: “Эх, если бы чуточку больше я уделяла ему внимания...”
- У него не было ни отца, ни братьев, поэтому некому было давать ему правильное направление. А я все время была на работе. Спешила и спешила куда-то, все старалась на жизнь заработать, - рассказывает Тастамакова. - Тимур родился в 1990 году, когда, как говорят казахи, был настоящий аласапыран, то есть хаос - есть было нечего, работы нет. Поэтому, когда ему исполнилось три года, мы с его отцом перебрались в райцентр, однако вскоре муж умер от болезни. С тех пор я воспитывала сына сама.
Произнося слово “воспитывала”, Риза вновь заливается горькими слезами. Ей горько признаваться, но все ее воспитание, говорит она, заключалось лишь в проявлении строгости.
- Я почему-то думала, что необходимо быть строгой с ним, раз у него нет отца. И была рада тому, что он вечерами никуда не ходит и не участвует ни в каких драках.

В школе у Тимура в дневнике были сплошные тройки. Сам парень был тихим и доверчивым.
- Это сейчас я вспоминаю, что у него было влечение к автомобилям, а сам он хотел поступить в колледж и зарабатывать деньги. А еще он был… патриотом. Он очень любил свою страну. Я бы сказала, у него было обостренное чувство справедливости.
В какой момент все пошло не так, Риза уже и не помнит. После школы Тимур начал читать намаз, и мать честно признается, что несказанно обрадовалась этому. Раз читает намаз, то ни пить, ни курить не будет. А что еще нужно для материнского счастья?!
- Он говорил, что дома нельзя держать спиртное. Барана резал сам, мол, необходимо разделывать тушу по всем мусульманским канонам, а иначе есть такое мясо - харам. Мы не конфликтовали, но он ввел собственные правила: это можно, это нельзя. Стал много читать религиозную литературу. Все время смотрел какие-то ролики на своем мобильном телефоне. А потом как-то сказал, что едет учиться и его не будет некоторое время, - вспоминает Риза. - Я не почуяла ничего неладного. Просто спросила, откуда взять деньги на учебу, на что он ответил, что уже накопил необходимую сумму. Я даже подробно не узнавала, откуда у него деньги. Потом его не было дома около года, я была вся в работе и даже тогда ничего страшного не могла предположить.
Однажды Тимур позвонил матери и бодрым голосом сообщил, что все у него в порядке, мол, не переживай. А через месяц после этого звонка в дом Тастамаковой заявились люди в форме.
- Когда мне сообщили, что мой сын задержан на афгано-пакистанской границе и его вызволили тамошние официальные власти из плена, я была в шоке. Мне сказали, что он направлялся в какой-то Вазиристан, чтобы обучиться военному делу … для совершения вооруженного джихада.

Первые дни, рассказывает Риза, она буквально била себя по щекам, мол, проснись, это происходит не с тобой, это дурной сон. А затем началось следствие. Через месяц женщине дали встретиться с сыном.
- Моего сына было не узнать, у него были какие-то погасшие глаза. Я бросилась к нему, была рада, что он жив-здоров. А он сразу же сказал: “Рай - под ногами матери, я теперь это понял, прости меня, что я бросил тебя”. Извинялся, что доставил мне столько переживаний, - плачет Тастамакова.
Из рассказов сына женщина узнала, что он ехал в так называемую зону Северный Вазиристан на афгано-пакистанской границе, чтобы установить “рай на земле”. Втайне от нее для этого сделал загранпаспорт.
- Когда доехал до какого-то их перевалочного пункта, у него отобрали часть денег. Доехал до границы - все деньги, 2 тысячи долларов, у него отобрали тамошние так называемые братья. Никто с ним не церемонился, по его словам, его избивали, кушать давали какие-то помои. Он сказал, мол, я поверил, что за границей меня встретят верные друзья, но на самом деле там творилось зверство. Ему угрожали, над ним издевались, и вообще на него смотрели как на товар, - с содроганием рассказывает Риза. - Сын признался, что обрадовался, когда его нашли официальные власти, а затем передали казахстанской стороне.
Суд над 23-летним Тимуром состоялся в 2011 году в актюбинском СИЗО. Его признали виновным в подготовке и совершении тер­акта и осудили на 8 лет. Подсудимый признался в содеян­ном.
- Я корю только себя за то, что была так невнимательна к своему единственному ребенку. Как мать я его упустила. Это мы, родители, в первую очередь в ответе за своих детей… и государство, - говорит Тастамакова. - Я видела в Интернете, какие там ролики крутятся. Это же ужас! Почему не запретят вообще этот Интернет, чтобы наших детей не зомбировали?! Надо нашим детям давать работу, чтобы они не ходили без дела. Ведь сколько детей с высшим образованием числятся безработными!  
Риза надеется, что когда-нибудь в стране запустят программу по психологической реабилитации одурманенных сомнительными миссионерами осужденных, что за колючей проволокой государство о них не забудет.
- Мой сын говорит, что он все это время заблуждался, что сыгравшие на его религиозных чувствах люди - это те, кто желает зла нашей стране. Он каждый раз спрашивает, что говорят соседи, и говорит: “Мама, мне перед ними стыдно”, - со слезами произносит Риза.

Антон МОЛДИН, Актобе