Целоваться тоже в маске?

Этот визит стал настоящим испытанием для нашего фотокорреспондента. Его допустили на съемки самой церемонии, и вышел он из зала торжеств с мокрыми глазами. Говорит, что давно не слышал таких проникновенных слов… Вот что значит профи!

Жанна ДЮСЕМБАЕВА, заведующая отделением, специально для нас провела экскурсию по зданию загса, так по привычке даже сотрудники называют рагс - до сих пор новая аббревиатура никак не приживется. А вообще казахстанская система государственной регистрации актов граж­данского состояния в этом году, в марте, тихо и карантинно отметила столетний юбилей: поздравили старейших сотрудников, провели несколько онлайн-мероприятий.

Пока за дверями толпятся хмурые граж­дане, Жанна Алимжановна показывает нам гордость отделения - зал для торжественных церемоний. Сейчас, кстати, он есть далеко не во всех городских отделениях, это издержки нового подхода. Но в Турксибском районе не просто зал, а исторический. Здесь сотрудники отстояли старинные резные двери, не дали их поменять на современные во время ремонта. Сам зал украсили собственными руками. Из технического упаковочного материала изготовили удивительные белые цветы. Для брачующихся подобрали коллекцию изящных букетов невесты, элегантных перышек, подушечки для колец и массу подобной мелочовки. Своими дизайнерскими находками дамы очень гордятся. Что касается прочувствованных слов, оказывается, в системе рагс регулярно проводят конкурсы на лучшие обряды, красивое оформление церемонии, и в это отделение обращаются со всей республики с просьбой использовать готовые наработки.

- На самом деле по закону что мы должны сказать? - вздыхает Жанна Алимжановна. - Согласны ли, добровольно ли, поставьте подписи. В соответствии с законом и т. д. Но это ведь особый момент, и слова для него надо найти особые.

- Целоваться сейчас новобрачным можно?

- Конечно, в период пандемии есть свои особенности, например количество гостей на церемонии лимитировано. Но для самого торжественного момента поцелуя и обмена кольцами мы разрешаем снимать маски новобрачным.

Во время жесткого локдауна свадеб не было, потом произошел небольшой спад количества регистраций, да и сейчас многие откладывают торжественное мероприятие, чтобы позже провести его с размахом, пригласив всю родню. Но в целом этим летом здесь зарегистрировали примерно такое же количество браков, как и обычно. Так что сейчас уже все в штатном режиме.

Жанна - уникальный специалист, можно сказать, представитель династии. Она 30 лет работает в загсе, ее старшая сестра 20 лет руководила Алмалинским отделом, а мама в профессии аж 44 года! И если про театральных детей говорят, что они родились за кулисами, то Жанна про себя шутит, что выросла на полках архива.

- Моя мама перед пенсией работала как раз в этом здании. Мы постоянно здесь бывали, и больше половины документов архива написаны нашими детскими руками. У сотрудников всегда аврал, записей надо делать много, в двух экземплярах, поэтому часть работы мама брала домой и распределяла между пятью детьми. Писать надо было аккуратно, красиво и без помарок. Мы росли здесь, да и дома все время играли не в учителей или врачей, а в загс: женили игрушки, выдавали самодельные документы. Тем не менее я окончила с отличием институт легкой промышленности в Ленинграде, потом все же пришла работать к маме и уже тогда получила второе, юридическое образование.

- Почему у вас за порогом здания стоят хмурые люди?

- У нас ведь не только заключают браки, здесь фиксируется вся жизнь человека. Сейчас обращаются очень много людей, у кого при цифровизации появились ошибки в базе данных. Теперь мы вручную все исправляем и подчищаем, хотя это не наши косяки. Вот давайте вас проверим.

Честно говоря, я уже сходила в свой рагс и убрала путаницу в документах. Система приписала мне несуществующего мужа, зато не засчитала двоих родных детей. Тем не менее, детально изучив данные, мы нашли ошибку в фамилии моей мамы и поправили букву. Дело это небыстрое, потому что интернет летает только в рекламе, а база “тяжелая”. Стало ясно, почему люди, пришедшие исправить ошибки, такие хмурые. Зачастую эти вот нестыковки мешают совершить сделки, затрудняют прикреп­ление к поликлинике или другие обычные дела. Ради интереса подсчитали еще и статистику работы отделения: за два дня 85 регистраций рождений, 88 смертей, 43 брака, два развода и три смены фамилии.

- Вообще, нашей специальности нигде не учат, опыт передается только от человека к человеку, - откровенничает Жанна Алимжановна. - Нам надо знать не только красивые слова для брачующихся, но и все изменения закона, все правила. Например, было принято решение отменить выдачу свидетельств о расторжении брака. А в некоторых инстанциях надо доказать, что брак был расторгнут, и теперь, чтобы это сделать, людям приходится брать повторное свидетельство о браке у нас, но с пометкой о его расторжении. Жаль, что наши возражения о необходимости бумажного свидетельства не услышаны пока.

Не стоит нас рассматривать как печатный станок для выдачи документов. У нас гораз­до больше функций, и использовать нас можно было бы как раз шире. Например, в нашем отделении в качестве эксперимента одно время работал семейный психолог от поликлиники. Она общалась с парами, подающими на развод, и очень многие меняли свое решение! Но, несмотря на положительный опыт, эту ставку сократили. Мне странно, что создаются программы по поддержке семьи, школы, консультации, которые не работают, а такая простая успешная практика осталась незамеченной. Нам же физически некогда биться, доказывать пользу этого простого решения.

- Что делать, если в день регистрации кто-то из молодоженов заболел, получил положительный тест на ковид, оказался на изоляции?

- Были и такие случаи, мы прекрасно понимаем момент. Успокаиваем молодоженов, говорим, что срок регистрации можно продлить, пусть они выздоровеют, а потом будем заключать брак.

- Сбежавших невест не встречали за свою карьеру?

- Ой, чего только не встречала! Чаще всего смеемся, когда читаем заявления. Например, в графе “семейное положение” однажды жених серьезно написал: “безвыходное”. Сбежавшей невесты не случалось, но однажды молодожены, вернее, их родители, поссорились буквально на пороге зала торжеств и не стали проводить церемонию. Мы в этом отношении очень осторожны - документы начинаем печатать, только убедившись, что жених с невестой приехали, буквально за несколько минут до церемонии. В данном случае пришлось все аннулировать.

Жанна Алимжановна возмущается, когда ей говорят, что незачем разводить церемонии: дескать, дело регистратора выдать документы. А для торжественности всегда молодожены могут провести обряд на тое или в ресторане. Кстати, одно время активно практиковались такие выездные регистрации. Главное, чтобы представитель рагса имел с собой государственные символы хотя бы в уменьшенном виде.

- Сейчас мы так уже не делаем, так что если что-то подобное увидите в ресторане, это шоу, бутафория. Я категорически не согласна с идеей проводить регистрацию во время застолья. Во-первых, не у всех казахстанцев есть возможность тратиться на той, во-вторых, есть пары, которые приходят фиксировать уже сложившиеся многолетние отношения, это их право. Почему их надо лишать торжественного момента? И самое главное, в рагсе нет еды, застолья, тамады с конкурсами, суеты. Мы целиком сосредоточены на церемонии и на решении супругов стать одним целым.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы