Развязали язык

Первокурсники юрфака, не говоря об умудренных опытом следователях, прокурорах и судьях, в один голос воскликнут: “Да это же недопустимое доказательство!” А корифеи юриспруденции еще и добавят: “Речь в том числе и о превышении должностных полномочий”. И будут правы. Тому болтуну из таможни обещали свободу, покровительство по службе, но в итоге отправили в колонию на пять лет с конфискацией имущества, попутно лишив офицерского звания.

В распоряжение редакции попали копии некоторых документов по так называемому второму “хоргосскому делу”. Напомним: сотрудники межведомственной бригады при Генпрокуратуре расследуют серию правонарушений: пытки, фальсификация доказательств, доведение до самоубийства. Основные (по крайней мере на сегодня) фигуранты - ставшие известными по первому “хоргосскому делу” экс высокопоставленные сотрудники бывшей финансовой полиции Улан МАДИЕВ и Кенжебай ЖУМАБЕКОВ.

Вполне вероятно, что их полку прибудет: в своих многочис­ленных жалобах жертвы пыток, потерпевшие по делу о липовых доказательствах, называли и другие фамилии тогдашних борцов с коррупцией: Сергей ПОТАНИН, Улугбек ПАТСАЕВ, Нурлан АУГАНБАЕВ, Адай АКИМ, Багжан МУТАЛИЕВ, Марат РАХИМБАЕВ, Максат ДУЙСЕНОВ и бывший сексот финполиции Талгат МАХАТОВ. Знающие люди уверяют: некоторых уже вызывали следователи. Правда, пока в качестве свидетелей. Но этот статус очень легко меняется в процессе. Впрочем, к этой теме мы еще вернемся.

                                                                                      ***

Сегодня речь о том, как по заданию борцов с коррупцией оперативник алматинского СИЗО Р. АХМЕТЖАНОВ напоил арестованного таможенника Нурмолду БУЛЕГЕНОВА, и тот, в стельку пьяный, наболтал все, что хотело следствие услышать от него о “Хоргосе”. Многое из сказанного потом легло в основу обвинительного приговора.

12 декабря 2011 года, когда сотрудники таможенных органов отмечали свой профессио­нальный праздник, в кабинет Ахметжанова конвой завел Булегенова. На столе стояли три бутылки водки и нехитрая закуска. Опешившего таможенника оперативник поздравил и протянул ему полный стакан, добавив, что в этом кабинете гость смело может отметить День таможенника.

Понятно, что Ахметжанов нарушил не только служебные инструкции, но и превысил свои полномочия: пронос спиртного в закрытые учреждения во все времена считается серьезным должностным правонарушением.

Но зимой 2011-го оперативник имел задание финпола: любыми путями выведать у Булегенова сокровенные тайны “Хоргоса”. Забегая вперед, замечу: Ахметжанов блестяще выполнил поставленную ­задачу.

                                                                                         ***

Всего за 1 час 15 минут опер умудрился выпить с таможенником три бутылки водки и зафиксировать его слова на пленку: “Булегенов: Я когда три года назад туда попал (на пост “Хоргос”. - Т. К.), ребята говорили, отмечались всем.

Ахметжанов: Шаман (Ирлан АБДРАХМАНОВ, в те годы начальник управления КНБ. - Т. К.) сколько получал тогда, на х…?

Булегенов: ЖАКАЕВ (Талгат, начальник департамента КНБ. - Т. К.), Абдрахманов, их двое тут. Они, б…, п…, на х…, ребят сажали. Предыдущий “Хоргос”. Они вязали в 2005-м, 2007-м и весь “Хоргос” под себя подмяли, на х…

Ахметжанов: Смотри, они в неделю сколько там получали?

Булегенов: 25-40 тысяч.

Ахметжанов: В тенге?

Булегенов: В долларах. А АРТЫКБАЕВ (Курманбек, экс-начальник таможни Алматинской области. - Т. К.) в неделю получал 300-400 тысяч. Да это между нами, реально.

Ахметжанов: Да ну на х…?

Булегенов: Да это в моей делюге (уголовное дело (жаргон.). - Т. К.) написано так. Мы из-за Артыкбаева все сидим здесь, на х… В свое время не смог поделиться, б…, не смог замять это дело и п…, на х… все. Ладно, он такие деньги видел, б…, на х… Он себе барлық жағдайын жасады (“создал себе все условия”), про себя документальное кино снял. Про свою жизнь. Ну, просветил я тебя, молодой человек? Или нет? Давай, открывай третью.

Ахметжанов: Ерла (сотрудник Агентства по борьбе с коррупцией, находившийся в кабинете, но не распивавший спиртное с остальными участниками застолья. - Т. К.), ну давай, өзің. День таможенника сегодня.

Булегенов: Давай, Ерлан, айтып жібер.

Ерлан: Поздравляю вас с профессиональным праздником. Здоровья вам, всего наилучшего. Чтобы быстрее вышли отсюда. Что еще вам желать?

Булегенов: Рахмет. Выпьем, сломаем их. Мозги не пропили, честно говоря. Выдержку имеем. Когда надо будет, скажем”.

Далее Булегенов, видимо, совсем осоловев, просит собутыльников дать ему два часа, чтобы уединиться с девицей нетяжелого поведения. Ахметжанов его пытается пристыдить, намекая, что рядом Ерлан сидит. Но это лишь заводит болт­ливого таможенника:

“Булегенов: Б…, он что, не мужик? Я все завезу. Банный комплекс “Феличита”. Там такие девочки, б…, высшего класса, на х… Штук пять-шесть приведу, два метра рост, 5-6-й размер, работают, сколько хотите. Б…, я этот праздник забыл. Рахмет саған”.

Весь текст этой пьянки едва уместился на 20 страницах. Булегенов под закуску наплел не только про своего шефа Артыкбаева, но и про других коллег: Миндуллу УМБЕТАЛИЕВА, Михаила ВОЙТОВИЧА, контрабандистов. За столом обсуждали и таможенников, и сотрудников КНБ, и финансовой полиции, и неких “людей наверху”. Все это вошло в первое “хоргосское дело”.

                                                                               ***

Но теперь градус поменялся. Выяснилось, что Булегенова действительно взяли в оперативную разработку в условиях СИЗО - есть соответствующее постановление следователя и дата: с 2 ноября по 1 декабря 2011 года. Но напоили таможенника 12 декабря, когда истек срок документа, а это уже грубейшее процессуальное нарушение. И такие доказательства еще на стадии следствия отметаются прокурором как незаконные. В крайнем случае в суде.

Понятно, что после такой лошадиной дозы алкоголя ставится под большое сомнение адекватность Нурмолды Булегенова и правдивость его слов. А это обстоятельство еще раз говорит о том, что в первом “хоргосском деле” не было достаточных и достоверных доказательств. Иначе зачем следователи пытали таможенных брокеров и высасывали вещдоки из пальца? При весомых доказательствах какой смысл был пугать сотрудников таможни и доводить некоторых до суицида?

                                                                                   ***

Когда стартовал “хоргосский процесс”, адвокат Булегенова неоднократно просила признать недопустимыми доказательствами его показания, данные подшофе. Даже если сказанное Булегеновым чистая правда, закон считает саму процедуру получения доказательств недопустимой. Однако гособвинители Александр КИРИЯК, Сакен ЕРМЕКБАЕВ, Айнур ЖУСУПОВА, Мади АБДРАХМАНОВ и судья Советхан САКЕНОВ приняли пьяный поток сознания за чистую монету.

Вот что написал в своем приговоре Сакенов: “12 декабря 2011 года в отношении подсудимого Н. Булегенова в учреж­дении ЛА 155-1 ДУИС по Алматы и Алматинской области проведены спецмероприятия. Действительно, при проведении данного мероприятия оперативным сотрудником вместе с Булегеновым распивались спиртные напитки. Данное обстоятельство вызвано и проведено только в оперативных целях. Собеседники поздравляли друг друга с Днем таможенных органов. Таким образом, по данному факту каких-либо нарушений УПК, а также прав и интересов судом не установлено. Результаты спецмероприятия имеют законную силу и служат прямым доказательством виновности Булегенова и других. Суд счел возможным использовать результаты этого спецмероприятия в качестве доказательств…”

Сакенов не только признал вещдоком недопустимое доказательство, но и дал законную возможность всем без исключения оперативникам и следователям любых правоохранительных структур спаивать в СИЗО арестованных, а потом показания пьяного использовать в качестве неоспоримых доказательств. И ни один, даже самый упертый адвокат теперь не докажет в суде, что пьяный разговор фигуранта уголовного дела - недопустимое доказательство, потому что любой следователь, прокурор и судья будут ссылаться на приговор судьи Сакенова по “хоргосскому делу”.

Большая вероятность, что у сотрудников следственной бригады появятся вопросы и к Сакенову. Тем более что сегодня у него нет статуса неприкосновенности судьи: говорят, он сейчас адвокатствует.

Судя по тому, как дотошно и подробно изучают первое “хоргосское дело” специалисты межведомственной следственно-оперативной группы при Генпрокуратуре, подобное “доказательство” не последнее в этом деле. Поэтому второе “хоргосское дело” начнет обрастать новыми фигурантами.

Тохнияз КУЧУКОВ, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы