В моём диагнозе виновата... я сама?

Героине нашей публикации, которую невропатолог ведомственной поликлиники не то по неграмотности, не то по халатности не стала обследовать и довела до инвалидности, на полном серьезе официально заявлено: надо было идти к другим специалистам. То есть эксперты подписали документ, согласно которому пациент несет ответственность за... выбор плохого врача!

Почти год назад мы рассказали историю молодой красивой павлодарской женщины Алмы ЕРМЕКБАЕВОЙ (на снимке), которой по вине врачей оставалось жить (по их же словам!) всего две недели, но она нашла в себе силы не только выжить, но и бороться за свои права (см. “Всем диагнозам назло”, “Время” от 31.10.2016 г.). Напомним, весной 2011 года Алма почувствовала себя плохо: невыносимо ныло в затылке. Отпросившись с работы - Ермекбаева тогда служила инспектором ОТО АП 162/3 (18-я колония) и отвечала за трудоустройство заключенных, она пошла к невропатологу ведомственной поликлиники ДВД Лауре КЕНЖЕБАЕВОЙ. Врач с ходу заявила, что ничего серьезного нет, просто внутричерепное давление и нужно идти домой попить глицин. Но боли не прекращались, голова начала сильно потеть, и женщина снова пошла на прием. Тогда Кенжебаева без всяких обследований прописала ей обезболивающие препараты и велела пить их все лето, пока не спадет жара. Таблетки вроде бы помогали - боль уходила. А осенью вдруг резко ухудшилось зрение правого глаза, и Алма обратилась к офтальмологу.
Глазной врач в отличие от невропатолога тут же заподозрил неладное, велел срочно сделать МРТ, которая показала опухоль головного мозга размером шесть на семь сантиметров. Молодой женщине сообщили, что жить ей осталось максимум две недели: опухоль обвила глазную артерию, и в Павлодаре ее оперировать не берутся.
Затем были операции в Астане, Киеве, Москве. Но, из-за того что новообразование уже проросло в артерию, полностью его удалить теперь не удастся. Опухоль, насколько это возможно, вырезают, но она неизменно разрастается вновь. С тех пор свекровь Алмы откладывает деньги со своего небольшого бизнеса, чтобы сноха раз в 12 месяцев могла ездить на серьезнейшие многочасовые операции на головном мозге.
Женщина прошла через паралич, облысение, резкий набор веса, но выдержала все испытания и встала на ноги! Целый год судилась, добилась-таки пенсии как сотрудник правоохранительных органов. А потом решила, что невропатолог Кенжебаева не должна больше лечить людей. Но тут выяснилось, что пока Алма пыталась избавиться от последствий врачебного равнодушия, доктор сделала дописку в ее амбулаторной карточке, согласно которой якобы еще во время первого посещения направляла Ермекбаеву к окулисту и на общий анализ крови.
Следствие посчитало состоятельной версию врача. Поэтому, несмотря на возражения Алмы, они направили карточку не на техническую, а на почерковедческую экспертизу и, словно издеваясь, поставили перед экспертами вопрос: были ли записи сделаны одним человеком? Разумеется, эксперты установили, что одним. Из чего следствие сделало вывод: невропатолог оказала услугу в полном объеме, а в том, что опухоль разрослась и теперь ее нельзя до конца удалить, виновата сама пациентка, которая проигнорировала назначения. А технической экспертизы, заверили Алму в ДВД Павлодарской области, не существует. Пришлось Ермекбаевой в ее поисках обращаться к главе МВД Калмуханбету КАСЫМОВУ.
После вмешательства министра в Центральном институте судебных экспертиз Центра судебных экспертиз Минюста провели химический и физический анализ записей в амбулаторной карте, и в результате было установлено, что сделаны они в разное время и в разных условиях хоть и похожими, но совершенно разными стержнями! Однако следователь поначалу отказался давать этой технической экспертизе, за которую ДВД заплатил 200 тысяч тенге, юридическую оценку и принимать ее во внимание. И тогда Алма обратилась в нашу газету.
Публикация вызвала большой резонанс. Читатели желали Алме держаться и добиться наказания виновных. А мы обе­щали держать их в курсе того, как будет продолжаться эта драматическая история. После публикации нашей героине пришлось доказывать, что амбулаторная карта является официальным документом.
- Прокурор Гульмира КАЖИЕВА так и сказал мне: извини, карточка - это не документ, поэтому нет состава преступления, - вспоминает Алма. - Пришлось писать запрос в департамент комитета контроля медицинской и фармацевтической деятельности по Павлодарской области, руководитель которого Гульфаз АУБАНОВА официально подтвердила, что медицинская карта амбулаторного больного утверждена приказом Минздрава за № 907 от 23 ноября 2010 года и является официальным медицинским документом пациента. Только после этого в декабре прошлого года прокурор дал указание наконец-то возбудить уголовное дело по факту фальсификации документов. Вскоре после этого Кенжебаевой предъявили обвинение и по моему ходатайству назначили комиссионную экспертизу, чтобы установить, привело ли халатное отношение невропатолога к моей инвалидности. Судебный эксперт заявил, что к экспертизе нужно привлечь также онколога, невропатолога и нейрохирурга, так как он не специалист. Для того чтобы следователь привлек каждого из этих врачей, я писала отдельные ходатайства, составляла для каждого специалиста вопросы. Одним словом, ни одного шага следователь не сделал без моего ходатайства: прошу привлечь того-то, прошу назначить то-то, прошу допустить меня к участию.
Три года понадобилось Алме, чтобы добиться проведения технической экспертизы, полгода - чтобы карточку признали официальным документом, еще полгода - чтобы назначили и провели комиссионную экспертизу. И вот наконец на свет появился документ, подписанный пятью специалистами. В нем сказано: “С учетом первоначально некоррект­но выставленного диагноза план диагностического обследования был выстроен неверно. Упущение врача-невропатолога на данном этапе - не было настороженности, необходимо было открыть больничный лист, провести наблюдение в динамике, а также провести необходимое обследование (консультация окулиста, проведение МРТ). Даже если на тот момент и не была бы выявлена опухоль, врач-невропатолог был бы подстрахован и уверен, что не упустил экстренную патологию”.
А дальше, читатель, держитесь за стул, чтобы до конца дочитать это “экспертное заключение” без негативных последствий для вашего здоровья: “Но также не снимается ответственность с самой больной, которая с марта 2011 г. по октябрь 2011 г. не обращалась к врачу. По статистике ВОЗ - здоровье больного зависит 20% от экологии, 20% от наследственности, 8% - от уровня здравоохранения, от врача, и 52% - от самого больного, от отношения к своему здоровью, уровня и условия жизни, и здорового образа жизни” (пунктуация и орфография сохранены).
- То есть первые эксперты писали, что виновата Ермекбаева, так как врач ей назначил обследование у окулиста, а она своевременно не сходила. Теперь, когда я доказала, что мне никто ничего не назначал, все равно Ермекбаева виновата, потому что сама не сходила к другому врачу. Но почему я должна была идти к окулисту, если врач дважды заверила, что это внутричерепное давление, назначила таблетки, а глаза у меня не болели и нормально видели?! - недоумевает Алма.
Ее вопрос особенно актуален сегодня, когда мы все должны выбрать себе поликлиники и прикрепиться к ним как минимум на год. А если неправильно выберем и врач назначит не то лечение? Кто и на сколько процентов будет в этом виноват?

Ольга ВОРОНЬКО, фото автора, Павлодар