Следствие ведёт… потерпевшая

Вот с такой папкой собранных документов Лидия КОСТЮЧЕНКО приходила в ОП-1 - работать…

Свет в конце тоннеля забрезжил для Лидии Григорьевны КОСТЮЧЕНКО: уголовное дело о поджоге в ее квартире наконец-то отправилось в суд. Не прошло и трех лет…

Cейчас трудно сказать, кого имел в виду глава государства, высказываясь недавно относительно того, что даже незначительные преступления должны быть раскрыты, а преступники наказаны. Не исключено, что речь шла о ситуации, в которой оказалась жительница Тараза Лидия Костюченко, - во всяком случае, пенсионерка к президенту обра­щалась. Написать в Акорду бывшую учительницу вынудило бездействие полиции в рассле­довании поджога и кражи ее имущества.
Казалось бы, ну что здесь такого особенного: ведь не убили же, не покалечили… Всего лишь… оставили разутыми, раздетыми, без крыши над головой. Дочь Лидии Григорьевны, 32-летняя Юлия с больным сердцем, не выдержала стресса - умерла. Сама пенсионерка живет на лекарствах. Вот тебе и “незначительное” преступление…
А получилось как? В июне 2011 года Лидия Григорьевна с больной дочерью собиралась в Новосибирск - показаться врачам. Перед отъездом позвонили семейной знакомой Гульмире ЖУМАГУЛОВОЙ (с ее мамой Лидия когда-то лежала в больнице в одной палате) просто узнать, как дела.
- А у Гульмиры беда: работу потеряла, да еще и брат со снохой взъелись на нее, из дома выгоняют, - рассказывает Лидия. - Девчонка плачет навзрыд: говорит, уже нашла место, где повеситься. Я ей: “Гульмирка, не дури - всегда есть выход из положения! Мы с Юлей уезжаем на две недели, если хочешь, можешь пока пожить у нас. Я все равно буду кого-нибудь просить поливать цветы и смотреть за кошкой”. Как вы считаете, на моем месте ведь любой бы так поступил?
Гульмира не замедлила воспользоваться предложением. Перед отъездом Лидия провела для гостьи инструктаж: свет выключай, краны закручивай, утюг не оставляй и ни в коем случае не приводи посторонних, потому что в квартире остаются документы и ценности. Гульмира внимательно слушала…
Две недели пролетели быстро, и вот уже мама с дочерью стоят у родной двери. Почему-то звонок не работает… Открыли своим ключом и… не узнали собственное жилье: темень, гарь, полупустые комнаты, горы пепла. Тотчас же позвонили в полицию. Прибыли стражи порядка. И тогда впервые Лидия столкнулась с показавшейся ей странной постановкой вопроса: “Заявление писать будете?”.
Заявление Лидия, конечно же, написала. Утром им с дочкой открылся весь масштаб произошедшего незадолго до их приезда бедствия: спальня выгорела дотла, а все, что сохранилось, было напрочь испорчено. Впрочем, из вещей осталось немного - исчезло все золото, партия фирменных духов, которыми Лидия приторговывала, пропали носильные вещи. Гульмира бормотала что-то невразумительное: про лазающую везде кошку, про родственницу, ночевавшую в квартире, но в конце концов призналась в том, что забыла выключить утюг. Плакала и клялась восстановить ущерб. Однако спустя несколько дней куда-то запропала.
Впрочем, один раз ее все же успели допросить в ОП-1 УВД города Тараза, где расследовалось заявление Костюченко. Гульмира повторила версию об оставленном включенным утюге, хотя прощения уже не просила. Но Лидию поразило другое - реплика, брошенная вторым следователем, как бы наблюдавшим за допросом: “Ну это что, преступление что ли? Она же нечаянно! Пусть купит утюг и гладильную доску, и на этом поставим точку. Ничего страшного!”.
Ведущий дело следователь Адиль СУЛЕЙМЕНОВ, видимо, разделял мнение коллеги и не очень-то спешил с расследованием. Произведя опись исчезнувших и испорченных вещей, Лидия поинтересовалась у следователя, что ей делать дальше. Тот ответил, что он уже отнес опись куда надо, и теперь к ней должны прибыть специалисты для проведения экспертизы. Но шли дни, а никто не приезжал. Лидия стала регулярно захаживать в ОП-1 (звонить было бесполезно, так как трубку обычно никто не брал), чтобы хоть что-то прояснить по своему делу. И всякий раз видела куда-то сильно спешащего сле­дователя Сулейменова, бросавшего на ходу очередное оптимистичное заверение относительно скорого визита экспертов. В конце концов потерпевшая решила сама проехать в экспертизу. Каково же было ее потрясение, когда там перед ней развели руками: мол, никто из ОП-1 к ним не приезжал и никакие документы не сдавал.
Потом Лидия уже привыкнет к тому, что подобное отношение к своим служебным обязанностям у сотрудников ОП-1 в порядке вещей. Но тогда ее сильно удивило, что можно, оказывается, вот так водить за нос граждан, усыпляя их бдительность относительно расследования дела. И чтобы не проморгать чего-нибудь, она стала ходить в ОП-1 ежедневно. Уже не просила, а требовала, чтобы следователь ее хотя бы опросил. Тщетно. Время от времени Лидия заглядывала к начальнику следователя Сулейменова Едилю МУХАТАЙУЛЫ. Тот вызывал своего подчиненного и устраивал ему показательный разнос.
- Поставит перед собой: ты, говорит, учился в школе, в институте, на учебу мы тебя посылали, а толку никакого! - продолжает Лидия Григорьевна свой рассказ. - Ну и от увещеваний этих тоже толку не было. В феврале 2012 года я пожаловалась начальнику ОП-1 на бездействие Сулейменова. Ответ пришел от него самого - о том, что в возбуждении уголовного дела по поджогу мне отказано “за отсутствием состава преступления”!
Эта бумажка их с дочкой сильно подкосила. Юля все слишком остро переживала. Дело в том, что евроремонт в маминой квартире был проведен на ее деньги, которые она, бывшая военнослужащая, получила от Министерства обороны в качестве компенсации за утерянное здоровье. Ремонт этот был Юлиной гордостью. Потому для нее, инвалида I группы с протезом в сердце, случившийся поджог и отношение к его расследованию стали шоком, от которого она уже не оправилась. Девушка умерла в Алматинском институте кардиологии 16 марта 2012 года. И какое-то время убитой горем Лидии было не до полиции. Однако в мае она вновь отправилась по знакомому адресу, посчитав, что ради памяти дочери она должна довести это дело до конца.
Меж тем прошло десять месяцев. По просьбе Лидии дело передали другому следователю - Бахтияру ИСЛАМОВУ, а через некоторое время - дознавателю Малику ТУЛЕГЕНОВУ. Почерк у них был тот же самый, свойственный вообще всему ОП-1, - они были так же постоянно заняты и малодоступны. Женщина относилась к этому обстоятельству с пониманием и, не щадя ног и головы, бегала с утра до ночи: искала свидетелей, составляла вопросы для допросов, выполняла роль курьера по перевозке разных бумаг - короче, самым натуральным образом вела следствие. Да вдобавок еще и контролировала: приходя в отдел полиции чуть ли не ежедневно, иногда она просила показать ей дело - не пропало ли. И в один прекрасный день дознаватель Тулегенов смущенно сообщил, что дело забрал его шеф - начальник отдела дознания (теперь уже бывший) Ербол ЖАКУПБЕКОВ. Лидия направилась к нему:
- Прошу - покажите мне дело. А он: некогда мне, приходите завтра. Видимо, не знал, что я сюда каждый день хожу. Ну я и пришла на следующий день. А у Жакупбекова готова новая отговорка: дело, дескать, в сейфе, а он ключи забыл. И опять назначает мне на “завтра”. Я пришла. Тогда он придумал, что якобы сейфы в его кабинете не его - чужие… И так с февраля этого года по июнь я ходила к Жакупбекову 19 раз. Последний раз он рассмеялся мне в лицо и сказал, что дело уже не найдется. Тогда я заявила на него в УСБ.
В распоряжении автора этих строк оказался интересный документ - копия протокола очной ставки между потерпевшей Костюченко и свидетелем Жакупбековым, проведенной следователем УСБ ДВД Жамбылской области Жандаром УТЕУЛИЕВЫМ. Вот пара фрагментов оттуда:
“Вопрос Жакупбекову: Вы согласны с показаниями (о том, что тот утерял дело. - Г. В.) сидящей перед вами Костюченко?
Ответ: Да, я согласен полностью, но конкретно не могу утверждать, брал я данное уголовное дело у дознавателя Тулегенова или не брал - не помню.
Вопрос Костюченко Жакупбекову: Что именно в настоящее время сделано по данному делу для раскрытия?
Ответ: Я не помню.
Вопрос Костюченко Жакупбекову: Что за этот период сделано следователем Кайсаром АЛИЕВЫМ (очередной ведущий дело следователь. - Г. В.) для раскрытия преступления?
Ответ: Мне не известно. Но Алиев отчитывался мне, что расследует”.
Комментарии, как говорится, излишни.

И вот это простенькое уголовное дело по преступлению небольшой тяжести, так сказать, “расследовалось” пинкертонами ОП-1 два года и четыре месяца! И “расследовалось” бы, наверное, и дольше, не обратись потерпевшая к первым руководителям государства и правоохранительных органов страны. Сразу все нашлось и скоренько было передано в суд, о чем нам сообщил заместитель начальника УВД Тараза Мейрам КАЖКЕНОВ:
- Дело о поджоге уже в суде. А вот о краже - приостановлено за неустановлением лица, совершившего преступление.
…Что Лидия Костюченко и предполагала.

Галина ВЫБОРНОВА, фото Ольги ЩУКИНОЙ, Тараз