Не утонуть бы вместе с соломинкой...

То есть нужен способ стабилизировать сразу все - и цены, и бюджет, и Национальный фонд, и способ их стабильного взаимодействия. Все мы понимаем: когда утопающий хватается за соломинку, это не она его спасает, а он ее топит. И хотя Нацфонд не соломинка, валютную “подушку безопасности” тоже легко сдуть и утопить такими-то темпами наращивания бюджетных траншей.

Шутка ли сказать: гарантированный, то есть как раз соблюдающий баланс, трансферт из Национального фон-да - это 2 трлн тенге, но к ним в бюджете этого года добавлено чуть ли не столько же - 1,6 трлн. И из этих 3,6 трлн тенге ровно 2 трлн 999 млрд по состоянию на 1 августа уже выбраны. Скоро правительству придется идти в парламент с откорректированным бюджетом: расходы - вниз, транши - вверх.

А ведь только что правительство утвердило проект бюджета на следующие три года, и в нем к 2 трлн тенге, гарантированным из Нацфонда, добавлено уже 3,25 трлн тенге целевых, итого 5 трлн 250 млрд тенге. Ого-го какие темпы! Сдюжим ли? Показательно, что в бюджетах на 2026 и 2027 годы стоят только стандартные 2 трлн тенге, то есть ответственные за фискальную и монетарную политику у нас в стране признают: дальше не заглядываем…

С другой стороны, мы же не зря вас пугали острым бюджетным недоосвоением: за полугодие здравоохранение профинансировано лишь на 34 процента от годового плана, оборона - только на 34,3 процента, а сфера ЖКХ - читай, подготовка к зиме - лишь на 26,8 процента (см. “Фискальная рент­генограмма экономики: острая бюджетная недостаточность”, “Время” от 29.8.2024 г.). Тут уж не до сохранения “фонда будущих поколений” - быть бы живу в эту зиму!

Впрочем, успокоит это вашу тревогу или нет, но объективности ради зафиксируем: бюджетные расходы вовсе не падают пугающе, наоборот, они даже растут, но… катастрофически не успевая за необходимым! Смотрите: расходы на оборону заложены с ростом сразу на 7 процентов, чем в бюджете прошлого года, финансирование здраво­охранения запланировано нарастить на 10,4 процента. А бюджетных денег на ЖКХ должно быть отпущено так и вовсе на 22,8 процента больше!

За такими темпами, понятное дело, никакой налоговой системе не угнаться. Но в погоне за чем, черт возьми, эта безумная гонка и кто ее устраивает?!

Предположение, что медики собрались набросить сразу 10 процентов на наше здоровье и долголетие, а коммунальщики - добавить нам тепла и света еще на четверть, мы с сожалением отвергаем. Дело житейское, понятное любому читателю: бюджет всего лишь пытается угнаться за ростом цен - и не поспевает. Как, впрочем, и мы с вами. Но кто все-таки разгоняет цены на казахстанском рынке?

Смотрите, впереди нас только братская Турция, там цены растут под 75 процентов в год, но товаров оттуда у нас сравнительно немного. Больше всего импорта из России, там инфляция примерно 8,6 процента, тютелька в тютельку с нами. Зато почти столько же товаров мы импортируем из Китая. А в Поднебесной Компартия поддерживает инфляцию на уровне менее 3 процентов, примерно как и в Евросоюзе. Еще один наш крупный поставщик - Южная Корея - в собственной экономике имеет рост цен менее 4 процентов, такой импорт на наши цены - это вроде холодного душа.

Вот и получается, что основной инфляционный разогрев идет изнутри Казахстана, и внимательные читатели “Времени” уже знают, откуда бьет инфляционный фонтан: из Национального банка. Благодаря удивительной, даже в наше толерантное время, смене ориентации - из кредитора банков второго уровня в их заемщика. Мы об этом говорили и продолжим говорить, пока фонтан печатания инфляционной “доходности” для коммерческих банков вдали от кредитования экономики не заткнется.

Но фонтан двойной, и вот вам не менее мощный источник... Министерство финансов! А именно: финансирование бюджета из Национального фонда инфляционное!

Разъясняем. Как мы с вами передвигаемся на двух ногах, так и экономика имеет два движителя: это бюджет и банковский кредит. То и другое есть способ забрать деньги у одних экономических субъектов и передать другим. Примерно как сердце, обеспечивающее циркуляцию крови в организме, только в экономике их два.

Бюджетный движитель принудительный: государство заставляет платить налоги и направляет их как на поддержание собственной жизнедеятельности и социальной сферы, так и на экономическое развитие. Кредит - дело добровольное: предприятия и граждане несут деньги в банки, а банки выдают кредиты желающим.

Теперь - внимание! - главное: и бюджет, и кредит - это способ циркуляции уже имеющихся денег в экономике. Но если экономика растет, должна расти и денежная масса, задавая темп и направление роста. На классическом рынке эту роль выполняет кредитная эмиссия: главный банк страны выдает расширенный кредит банкам второго уровня, а те распределяют его по экономике.

Но у нас еще со времен подписания засекреченных соглашений с иностранными нефтедобытчиками, а окончательно после “полной конвертации тенге” сложилась тоже по-своему классическая, но… неоколониальная “вывозная” схема.

Иностранные консорциумы вывозят сырья не столько, сколько нужно стране для существования и развития, а сколько способны добыть и вывезти. В результате в тучные годы возник хронический валютный избыток, для отсечения которого от внутренней экономики во избежание инфляции и был создан Национальный фонд. На поступ­ления в него приобретались иностранные “ценные бумаги”, что было фактическим кредитованием покупателей вывозимого из Казахстана сырья.

Национальному же банку еще с тех времен было предписано завязать узелком собственную кредитную потенцию с переходом на роль замыкающего игрока на валютной бирже. То есть превращение в национальный валютный обменник, от которого недалеко уже оставалось до трансформации из кредитора первой инстанции в главного заемщика.

Та схема закончилась уже более десяти лет назад: платежный баланс Казах­стана стал хронически убыточным, а Национальный фонд еще с 2013 года переведен из накопительного в расходный режим. То есть инфляционный! Да, транши из Нацфонда помогают поддерживать курс тенге, да, они поддерживают бюджет. Но это как двигаться на машине вперед задним ходом: при всей ловкости водителя моторного ресурса не хватит. Смотрите, Нацбанк печатает инфляционную “доходность” для коммерческих банков уже примерно на 1 трлн тенге в год, а ведь на поддерж­ку бюджета в этом году уйдет заведомо больше 4 трлн, в следующем - на пару триллионов больше. Причем вся та часть, которая будет конвертирована Национальным банком, - это эмиссионная инфляция!

Еще раз, чтобы было понятно. Когда расширенный кредит получает производитель, идет расширение производства, цены не растут или даже снижаются. Когда банки получают прибыль без кредитования экономики, они сливают ее в кредитование потребления, и это голимый рост цен. Если бы бюджет направлял эмиссию от конвертации валютных траншей Нацфонда на инвестирование той же электроэнергетики и ЖКХ, мы имели бы тарифную стабилизацию. Но бюджету катастрофически не хватает денег элементарно на существование, поэтому конвертационная эмиссия идет на оплату расходов, в результате именно бюджет и разгоняет те цены, за которыми не может угнаться!

Мы с умилением наблюдаем за попытками щенка поймать собственный хвост. В философии и искусстве популярен образ змеи, поглощающей себя с хвоста. Что же делать нам?

Обратимся к президентскому посланию.

Реальное повышение благосостояния народа - главная задача государства. Средства Нацфонда должны служить интересам государства, а не обслуживать зарубежные финансовые институты. Нам нужен новый закон о банках, отвечающий актуальным задачам стимулирования экономической активности.

Вот и мы о том же. Именно об этом газета “Время” писала, пишет и писать будет.

Пётр СВОИК, фото Веры ОСТАНКОВОЙ, Алматы