Прикручиватели колёс и сователи палок

А вот вам еще одна недавняя новость: в этом году в Костанае на производственных площадях АО “Агромашхолдинг” в партнерстве с АО “Петербургский тракторный завод” начинается производство современных энергосберегающих тракторов “Кировец”. Проектная мощность - до 500 машин в год, рабочие места - 470 человек, инвестиции на первом этапе - 1,7 млрд тенге.

Создано юридическое лицо - ТОО “Костанайский тракторный завод”, в котором решил принять участие и базовый санкт-петербургский производитель. Локализация - поэтапно, с доведением до 50% за счет сборочных операций изготовления кабины, карданных валов, противовесов, выхлопной системы, элементов экстерьера. Например, на 2025 год запланировано изготовление топливных баков, гидробаков, рукавов высокого давления и несущей рамы с подрамниками.

Получается немножко похоже на парадный рапорт, а ведь в СМИ и соцсетях активны принципиальные противники развития автомобилестроения и сельхозмашиностроения в Казахстане как такового.

Основные тезисы движения сопротивления: это, дескать, никакое не производство, а “прикручивание колес”, эдакий способ ухода от таможенного обложения импортируемой техники. А также навязывание казахстанским фермерам уступающих лучшим мировым производителям российско-белорусских изделий, результатом чего становится недобор урожая, нехватка кормов и ложащееся на потребителей удорожание зерна и мяса. А в конечном счете - зряшная трата средств господдержки на имитацию местного машиностроения, тогда как эти же деньги можно было с пользой направить на субсидирование качественных американских или европейских тракторов-комбайнов.

Кажется, собрал все аргументы против, если кто еще что-нибудь вспомнит - добавляйте. И специально не буду разъяснять про “прикручивание колес” - допустим, все так и есть. От такой позиции даже лучше отталкиваться в поисках ответа на вопрос: нужно ли Казахстану на самом деле собирание по частям того, что производится все равно за границей? Пусть даже с переходом от крупноузловой к мелкоузловой сборке и даже с изготовлением каких-то деталей и конструкций - все равно ведь самая сложная и дорогостоящая начинка, те же двигатель, гидравлика, электроника и ходовка, импортируется, а потому основная технологическая маржа местным сборочным производствам не достается.

Не лучше ли, если экономика нашей страны все равно экспортно-сырьевая, причем запасов нефти и газа, черных и цветных металлов заодно с ураном хватит еще и нашим потомкам, совершенствовать именно такую схему: “экспорт сырья - импорт товаров”. Зато уж тогда самых качественных товаров от лучших мировых производителей, коль скоро экспортная выручка нам это позволяет, не заморачиваясь разными “прикручиваниями колес”.

Вот давайте от такого посыла и начнем наши рассуждения.

Схема “продаем сырье - покупаем необходимое” действительно вполне рабочая, где-то даже идеальная. Например, если речь идет о селе, выйти тоже на сырьевой экспорт свежего мяса за границу. Хорошего такого мяса и за хорошую валютную цену. А что касается кормовой базы и необходимой для этого техники - закупать все самое хорошее за границей (тоже при государственных субсидиях на такой закуп желательно).

За идеальным, правда, интересом здесь просматривается и вполне практический: иностранной (с уже прикрученными колесами) техники ежегодно закупается примерно на 180 миллионов долларов. Богатый такой рынок - есть кому и за что его защищать. Тем более что никаких затрат даже на отверточную сборку не требуется, чисто продажи и сервис, а значит, есть и богатые комиссионные для участвующих в продвижении (включая лоббирование и отражение пополз­новений местных производителей техники) такого бизнеса.

Но вернемся к идеалу. В целом для Казахстана такая идеальная модель имеет свои недостатки, из которых нам достаточно указать хотя бы два.

Первый: такому идеалу соответствует и идеальная структура занятости - где-то полтора-два миллиона человек, больше не требуется. И будь у нас в Казахстане миллиона три граждан, включая стариков и младенцев, вот они действительно жили бы хорошо. Ну а поскольку людей в нашей громадной и не слишком заселенной стране все равно в разы больше, экспортно-сырьевого потенциала на всех не хватает, ни рабочих мест, ни доходов.

И второй недостаток: модель… заканчивается. К примеру, положенные в основу бюджета 2020 года показатели ВВП и экспорта-импорта в долларах повторяют параметры… 2010-го. Разница только в том, что десять лет назад тенге стоил 147 за доллар, а сейчас - под 390. То есть с позиций внешнего наблюдателя (выставляющего, например, баллы нашего продвижения в мировую тридцатку) мы откатились на десятилетие назад и там буксуем. А стабильность и даже рост внутренних показателей обеспечиваются в основном понижением стоимости национальной валюты.

Тот самый валютный экспорт, позволяющий покупать все необходимое, тоже начинает подводить. По итогам первого полугодия (отчета за третий квартал пока нет) текущий счет внешнего платежного баланса ушел в минус 1,9 млрд долларов, и отрицательная вилка расширяется. Так, экспорт по итогам октября по сравнению с десятью прошлогодними месяцами составил только 95,5 процента, тогда как импорт дал 113,2 процента, то есть поступление валюты снижается, расходование растет.

Смотрим дальше. А с какими внешними партнерами у Казахстана самые невыгодные для нас торговые отношения, где самые большие, требующие срочного латания валютные прорехи?

Ответ: с Россией, с которой мы пытаемся наладить возмущающее критиков “прикручивание колес”. И еще с… Белоруссией, с которой тот же “Агромашхолдинг” не первый уже год выпускает комбайны “Есиль”.

У Казахстана просто великолепный торговый баланс со странами Евросоюза - плюс 24,2 млрд долларов по итогам 2018 года. Очень неплохо торгуем с Японией - плюс почти целый миллиард долларов. И с Китаем мы тоже в плюсах - 0,9 млрд долларов за прошлый год. Хорошо идет и с Турцией - плюс 0,6 млрд долларов.

А вот с Россией чуть ли не катастрофа - очередные минус 8 млрд долларов в 2018 году. А все потому, что мы мало - 5,2 млрд долларов - поставляем туда (в России и своего сырья хватает), зато слишком много - 13,2 млрд долларов - завозим оттуда. И даже небольшая и далекая Беларусь имеет с нами торговое сальдо на целых полмиллиарда долларов за прошлый год не в нашу пользу.

Нет, можно, конечно, продолжать закупать готовую немецкую с американской технику, требуя с Минсельхоза субсидий на это. Можно еще японскую, на худой конец - китайскую. А от разорительной торговли с Россией и Беларусью чем-нибудь таким отгородиться, чтобы не тратить на них остающуюся еще валюту.

А если серьезно, то нет у нас иного дальнейшего пути, кроме как срочно развивать несырьевые направления, дающие и рабочие места, и свежие валютные притоки… Только с кем?

Может быть, американцы с немцами вдруг начнут ставить у нас машиностроительные заводы, учить местные кадры и давать людям работу? Или турки с японцами? Тридцать лет не брались - и не возьмутся.

Китай готов заходить в Казахстан в том числе с машиностроением, с тем чтобы совместно с нами осваивать рынок ЕАЭС. Тут интересы совпадают. Или чтобы сделанную на своих заводах в Казахстане руками местных рабочих и из местного сырья продукцию увозить к себе в Китай. Но вот на свой рынок ничего несырьевого железно не пустит. Со свежим качественным мясом пустит, а что-нибудь более технологическое - никогда. А казахстанцы пока пусть едят не отечественные стейки, а что-нибудь импортируемое, подешевле и похуже.

Зато россияне с белорусами с удовольствием кооперируются. Но и они не из братских чувств. Чисто бизнес-интерес: через местные, пусть поначалу только отверточные производства осваивать под себя наш рынок. Тут даже годится и любимое “разоблачение” противников местной сборки: дескать, на головном заводе колеса с готовой машины откручивают, а по прибытии прикручивают. Честно сказать, дальше местной крупноузловой сборки материнские компании сами могли бы и не двигаться, им и таких опорных площадок вполне бы хватило.

Но тут и у нас появляется возможность наращивать компетенцию и локализацию до тех пределов, которые позволяют наш рынок, наше умение и упорство. А коль скоро рынок не наш, а общий, все зависит только от умения и упорства.

К примеру, по данным Минсельхоза, потребность в тракторах в Казахстане составляет 1600 единиц ежегодно - втрое больше запускаемого производства. А всего, по оценке аграрного ведомства, уже к 2021 году потребуется 50 тысяч единиц сельхозтехники. По деньгам это соизмеримо со всей продукцией АПК.

Покупать готовую за границей - разориться, выход только один: как можно быстрее и глубже кооперироваться внутри ЕАЭС. Тем более что в машиностроении непреодолимо секретных или не осваиваемых местными кадрами технологий нет, любое оборудование или оснастка - на рынке. Поэтому расширение и углубление локализации - это вопрос серийности. Растущие серии открывают окупаемость изготовления более сложных узлов, вплоть до полного изделия.

И вот еще насчет рынка и загрузки местных мощностей. В Казахстане более 45 процентов парка сельхозмашин превысили нормативный срок эксплуатации: 71 процент тракторов и 41 процент комбайнов изношены. Но при этом загрузка местных заводов критически низкая: по тому же комбайну “Есиль” от силы четверть того, что можно было бы выпускать, на Павлодарском, Кокшетауском, Семейском заводах сельхозтехники - еще ниже.

Короче, если бы про машиностроителей было бы меньше баек в СМИ и соцсетях и больше помощи, всем было бы только лучше.

Пётр СВОИК, обозреватель