2910

Сами мы не местные

От системы, настроенной на внешний интерес, трудно ждать развития внутреннего производителя

Сами мы не местные

На заседании правительства рассмотрены (уже и не помню, в который раз) вопросы местного содержания в госзакупках. И в очередной раз зафиксирован определенный прогресс - при многолетнем топтании на месте.

Прогресс - в создании все лучших условий для казахстанского товаропроизводителя даже за счет неприветствуемого ни ВТО, ни ЕАЭС ограждения этого лелеемого производителя от иностранной конкуренции. Такой государственный протекционизм зашифрован словами “изъятие из национального режима” и в данном случае относится к производителям казах­станских автомобилей, трансформаторов и кабельной продукции - на два года.

А еще для всех государственных закупок установлена бессрочная обязанность интересоваться исключительно производимой в Казахстане мебелью и товарами легкой промышленности. Наконец, во всех строительных госзаказах могут участвовать только подрядчики, использующие отечественные стройматериалы.

Меры, напоминающие используемую некоторыми тоталитарными сектами практику самоистязания: чиновникам и бюджетникам предложено ездить только на авто казахстанской сборки, работать и даже отдыхать на здешней мебели. Но мы понимаем: поддержка собственного производителя стоит и не таких жертв.

А что касается топтания на месте - вот зафиксированные на заседании правительства достижения: максимальный показатель местного содержания в Костанайской области - 40% в закупках мебельной и пищевой, 21% - в легкой промышленности. В отраслях строительных материалов максимальный показатель составляет 19% - в Актюбинской и Павлодарской областях.

Как же так: рекордные 40% недотягивают и до половины того, что запросто могло бы полностью изготавливаться местными мастерами из местных материалов. А рекорды в 21 и 19% - это уже… диагноз.

И еще насчет топтания на месте: посмотрим с макроэкономических позиций. Каково было значение экспорта-импорта в нашей экономике в лучшем из “тучных” 2007 году, когда и разразился мировой кризис? Тогда экспорт достиг 46% ВВП, импорт - 31%. И это было почти безумие: едва ли не половина экономики работала чисто на вывоз, а едва ли не треть всего необходимого завозилась. А от чего мы стартовали в первом после глобального потрясения 2009 году, когда по его урокам и была запущена программа форсированного индустриально-инновационного развития? Экспорт тогда дал 37% от ВВП, импорт - 24%. Внешний перегрев резко спал, но все равно перебор - экономика оставалась чересчур зависимой от внешних продаж и иностранных поставок.

Ну и на что мы выходим в результате уже двух пятилеток ФИИР? Экспорт в 2018 году составил 35% от ВВП, импорт - 19%. Да, структура несколько улучшилась в сторону повышения внутреннего содержания, но, прямо скажем, не очень. А рекордные 19% по стройиндустрии и 21% по продукции легкой промышленности показывают, что десятилетие реально громадных усилий властей всех уровней и непрерывных государственных вложений дает катастрофически недостаточный результат.

Давайте разбираться, в чем просчеты и где резервы. Хотя и сразу все ясно: опросите любого из топ-10 самых продвинутых наших экономистов, они вам перечислят одно и то же: засилье государства в экономике и чрезмерное количество чиновников. Отсюда и рецепты: число госхолдингов и нацкомпаний сократить; все, что находит покупателя, приватизировать, что не продается - ликвидировать. Ну и, разумеется, сократить число сотрудников в министерствах-ведомствах и в акиматах.

При этом вся наша прогрессивная рыночная общественность в один голос с самими (из числа сознательных) руководящими чиновниками приведет одни и те же аргументы в пользу избавления от государственной нахлобучки в экономике: раздутый бюрократический аппарат - это непобедимая коррупция, а неисчислимые программы господдержки только зря поглощают деньги и мешают развиваться свободному предпринимательству. И для пущей убедительности нам расскажут, как бизнес без государственной протекции великолепно чувствует себя хоть в Европе, хоть в Америке.

А теперь, внимание, я вам кое-что объясню про нашу экономику - самое важное.

Допустим, вся такая немножко болезненная, но столь спасительно необходимая для нашей экономики резекция госучастия состоялась. Что будет с прооперированным пациентом? Нет, никакого летального исхода, в каком-то смысле экономика действительно оздоровится. А для внешнего интересанта вообще станет идеально здоровой. Правда, в такой экономике не будет рабочих мест для большей половины казахстанцев, зато эффективность по схеме “производимое - вывозится, потребляемое - завозится” достигнет своего максимума.

Не подумайте, что насмехаюсь, но дело в том, что наше встраивание в мировой рынок как раз по этому идеалу и состоялось. И все механизмы и правила такой идеальной с внешней точки зрения эксплуатации Нефтестана вписаны в наше же законодательство и неукоснительно соблюдаются правительством. Так, наша двух­уровневая банковская система - это на самом деле внутренняя инфраструктура для внешнего завода инвестиций и кредитов, с выводом богатой монетарной ренты и с целенаправленным угнетением внутренней кредитной и инвестиционной потенции. Производитель, работающий на внутренний рынок и тем самым мешающий внешнему завозу, длинного и дешевого кредита не должен иметь в принципе.

И это даже поразительно, как наши навороченные экономисты не видят такой роли Национального банка.

Так вот, вся эта государственная надстройка - второе правительство в виде “Самрук-Казыны”, масса госхолдингов и нацкомпаний, неистребимое количество их “дочек” и “внучек” - это инстинктивное сопротивление самого же правительства той “невидимой руке” внешнего рынка (стоит открыть глаза - она вся на виду), которая им же и повелевает. Вроде партизанская вылазка против оккупационной армии, осуществляемая… из ее же казарм.

По определению, чиновничества в таком партизанском “национально-освободительном” движении “за местное содержание” должно быть много - раза в два больше, чем даже в СССР. Тогда схема партийного управления экономикой была кондовой, но логичной: власти занимались планированием производства, планированием распределения и контролем за тем и другим. Ныне же, поскольку кругом - рынок, но деньги на нем доступны только внешним игрокам, все министерства и акиматы заняты изобретением и исполнением все новых и разнообразных программ господдержки местных производителей всех видов.

И здесь - финал-апофеоз: с одной стороны, госаппарат стремится заполнить собой все не закрываемые “свободным рынком” ниши, с другой - активно борется с этой своей функцией. С одной стороны, доведены практически до совершенства правила тех же госзакупок, выдачи льготных кредитов и субсидий, устраняющие чиновный сговор, с другой - аппарат впал почти в ступор: ответственные лица изощряются в уходе от ответственности, научились ничего не решать и не подписывать. В зазоре же между этими двумя сторонами - растущая коррупция. В СССР, по крайней мере, труднее было воровать, еще труднее - пользоваться наворованным и уж тем более откачивать его за границу. Сейчас же - пожалуйста.

Спрашиваете, что делать? Для начала - открыть глаза на ситуацию.

Пётр СВОИК, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы

Поделиться
Класснуть

Свежее