Вирусное кино

Миллионы инфицированных, сотни тысяч жертв, врачи, неделями не покидающие своих кабинетов, пустынные улицы и страх в глазах людей - так выглядит пандемия COVID-19. Почему нас не покидает ощущение, что все это мы уже где-то видели? С тех пор как появился кинематограф, режиссеры успели наснимать тысячи фильмов об инфекциях, вирусах и пандемиях - от серьезной научной фантастики до кровавого зомби-апокалипсиса. Все они отражают коллективный страх человечества перед этими угрозами, которые меняются вместе с эпохами и получают свое экранное воплощение в соответствии с ними.

К 1928 году только в Америке было выпущено более 1300 картин на медицинские темы (по данным издания Censorship: A World Encyclopedia, 2001). Еще бы, ведь в начале века медицина делала невероятные успехи. Вакцины против дифтерии, коклюша, туберкулеза и столбняка, открытие пенициллина - все это поражало воображение современников и давало киношникам увлекательный материал.

Однако все было не так гладко: часто фильмы об эпидемиях, вакцинации и распространении инфекционных болезней запрещала цензура, существовавшая в США вплоть до 1960-х годов.

Делалось это прежде всего из соображений нравственности, ведь даже в такой, казалось бы, невинной сцене, как прививка от оспы (на Западе ее делали не на руке, а на задней части бедра), на экране крупным планом появлялась соблазнительная женская ножка. Кроме того, считалось, что инъекции, операции, боль и кровь могут сделать публику более жестокой, невосприимчивой к страданию. Настораживало цензоров и отдаление медицины от церкви. Потом всполошились врачи: что если граждане, насмотревшись фильмов об исцелении больных, начнут сами ставить себе диагноз и прописывать таблетки? А сцены смерти от опасных инфекций в фильмах вообще признали неэстетичными. Приветствовались только картины, воспевавшие доблесть врачей, жертвующих собой ради человечества, поэтому наиболее значимые работы того времени посвящены подвигам докторов, сражающихся со вспышками опасных инфекций.

В конце 1940-х - начале 1950-х интерес кинематографистов смещается в сторону массового искусства - и фильмы о героических врачах, спасающих мир от эпидемий, из разряда мелодрам переходят в разряд триллеров, где не менее героически действуют полицейские. В фильме “Паника на улицах” (1950) полицейские ищут контра­бандиста, зараженного чумой, чтобы предотвратить эпидемию. В картине “Убийца, запугавший Нью-Йорк”, основанной на реальной угрозе эпидемии оспы в Нью-Йорке в 1947 году, врачи и представители власти действуют единым фронтом, проводя всеобщую вакцинацию. В британском фильме “Восемьдесят тысяч подозреваемых” (1963) разыграться инфекции не дает врач, закрывающий город на карантин.

По мере глобализации кино­эпидемии все больше обретают масштабы пандемий. В фильме “Эпидемия” (1995) из Африки в Штаты попадает геморрагическая лихорадка, по симптомам подозрительно напоминающая лихорадку Эбола. (Премьера состоялась, когда в Заире была вспышка болезни, так что получилось по-настоящему страшно.) В “Носителях” (2009) группа друзей пытается спрятаться от пандемии чумы, но избежать болезни им все же не удается. Влюбленные из фантастической мелодрамы “Последняя любовь на Земле” (2011) становятся жертвами пандемии вируса, лишающего людей по очереди всех чувств - обоняния, осязания, слуха…

Но, конечно, ни одному из этих фильмов не удалось превзойти “Заражение” (2011) Стивена СОДЕРБЕРГА. Неудивительно, что картина почти десятилетней давности снова стала хитом и вошла в топ-10 киночарта iTunes - остальные девять выпущены в прошлом году.

Между тем сюжет картины поразительно напоминает нынешнюю пандемию COVID-19: неизвестный вирус быстро расходится по миру, сея ужас и панику, пока врачи бьются над спасительной вакциной. Авторы фильма предсказали все, что мы видим сегодня: меж­дународные перелеты как способ распространения инфекции, попытки найти вакцину, способность властей взять ситуацию под конт­роль и в сжатые сроки организовать масштабную помощь больным. Не обошлось и без журналиста, который дезинформирует общество, сообщая о том, что лекарство от вируса якобы уже продается в аптеках. Но самое интересное, что в фильме вирус происходит из Китая, а носитель его - летучая мышь.

Когда в 1957 году на орбиту полетел советский спутник, запустивший космическую гонку, режиссеры обратились к теме инопланетных микробов. Уже в 1958-м на экраны вышел “Владыка космоса Х-7” (1958), где вернувшийся на Землю космолет “Спейс мас­тер” привозит с собой ядовитую плесень, которая превращается в космическую ржавчину, грозящую пандемией. Загадочную инфекцию заносит на Землю экспедиция с Марса (“Злая Красная планета”, 1959).

Еще более страшной эпидемией грозит микроб из фильма “Штамм “Андромеда”” (1971), принесенный из космоса разбившимся военным спутником и мгновенно уничтоживший почти все население небольшого американского городка.

В 1960-1970-х годах начали зарождаться экологические движения, и кино стало показывать, как пандемии уничтожают не только окружающую среду, но и все живое. Это были первые постапокалиптические фильмы.

В картине “За пределами временного барьера” (1960) земляне становятся жертвами принесенной из космоса эпидемии, превращаясь в глухонемых, стерильных мутантов, а все потому, что испытания атомной бомбы повредили стратосферу. Еще один вариант апокалипсиса нарисован в фильме “Человек Омега” (1971), действие которого происходит в Лос-Анджелесе в 1977 году, через два года после бактериологической войны между СССР и Китаем. Распространившаяся после войны болезнь одну половину населения уничтожила, а другую превратила в мутантов. С ними ведет войну док­тор, сохранивший человеческий облик благодаря вакцине, которую ввел себе, а в конце фильма передает обнаруженной им последней группе незараженных.

Искусство катастроф существовало на протяжении столетий, но для ХХ века характерны особые природа и масштаб разрушений. Произведения, рисующие мрачное будущее человечества, возникают именно в периоды больших катастроф.

Как пишет культуролог из Стэнфорда Анджела Бесерра ВИДЕРГАР, ХХ век принес миру Вторую мировую войну, Холокост, ядерные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Массовое уничтожение людей стало реальностью, и мир с ужасом осознал, на какие зверства способен человек.

Все эти события вызвали в обществе много вопросов о перспективах нашей цивилизации, “но вместо ответов мы получили констатацию собственной смерти, всеобъемлющего уничтожения”.

Апогеем в изображении вселенской катастрофы после глобальной пандемии стал зомби-апокалипсис. Вероятнее всего, толчком к массовому созданию подобных картин послужил теракт 11 сентября 2001 года и уничтожение башен-близнецов Всемирного торгового центра в Нью-Йорке - не случайно такие фильмы массово и с завидной регулярностью выходят с 2002 года.

Зомби-апокалипсис - это катастрофический сценарий развития человеческой цивилизации, когда эпидемия превращает людей в живых мертвецов-каннибалов (зомби), а мир - в обезлюдевшую пустыню. Чаще всего люди становятся зомби под воздействием вирусов, поэтому зомби-апокалипсис обретает черты эпидемии. Ни армия, ни полиция не в состоянии с ней справиться, так что случайно уцелевшие люди вынуждены защищать себя кто как может и вести с ожившими мертвецами неравный бой.

Тем не менее в этих фильмах утрата человеческой сущности рассматривается как трагедия “бывших людей”, которые становятся объектами уничтожения. Зараженные боятся потерять человеческий облик гораздо больше, чем умереть, и часто просят их убить, лишь бы не превратиться в нелюдь (в картине “День мертвецов”, 1985, например, герою ампутируют руку, чтобы он не стал зомби, после того как его кусает оживший мертвец).

Зомби пришли в американскую массовую культуру в начале 1930-х годов. Не последнюю роль в этом сыграла книга Уильяма СИБРУКА “Волшебный остров” (1929), посвященная культуре Гаити, где теме зомби отводится большая глава.

Тема продолжилась в фильмах 1960-х. Правда, тогда это были не зомби, а просто мутанты, пострадавшие от вредоносного вируса.

Пораженные вирусом существа обретают самые разные черты и особенности. В фильме “Я - легенда” (2007) люди под действием инфекции превращаются в звероподобных существ, погибающих от солнечных лучей, но сохраняющих подобие социальной организации.

Почему же крах мира в результате вирусной атаки, превратившей людей в безмозглых существ, так популярен? Специалисты считают, что виной всему социальная нестабильность, неуверенность в завтрашнем дне, когда глобальное потепление, терроризм и реальные болезни, как, например, нынешняя пандемия COVID-19, создают ощущение катастрофы.

“КоммерсантЪ”