Роман КИМ, певец и музыкант: Связываться ни с кем уже не буду

- Многие до сих пор при встрече не верят, что я это я. Подходят, трогают, заглядывают в глаза со словами: “Вы живой?”, “Мы же вас давно похоронили!” Я еще молодым услышал несколько версий своей смерти. Больше всего мне “нравится” такая: едем мы как-то с мамой по трассе, заходим в придорожную кафешку перекусить, берем полистать газету и видим собственное фото с черной ленточкой, подписанное словами “трагически скончались”, - смеется Роман.

- Что же произошло тогда, 20 лет назад? Мало кто понимал, почему лидер суперпопулярного телепроекта SuperStar KZ вдруг стал вторым во время финального голосования, а потом и вовсе пропал из виду.

- Да, я до сих пор слышу, что люди не согласны с моим вторым местом, но сам не считаю себя проигравшей стороной, ведь это конкурс. И попал я на него совершенно случайно. Моя бабушка увидела яркую рекламу предстоящего SuperStar KZ и посоветовала пойти на прослушивание. Чтобы она не огорчалась, не упрекала, что я ее не послушал, пришлось отправиться на кастинг. До сих пор помню свой 186-й номер участника. Но пока не приехал из родного Темиртау в Алматы, до последнего момента не понимал, насколько все серьезно...

Уже после финала конкурса должна была начаться вторая фаза проекта, когда участники перекочевывали в звездный дом. Мало кто знал, что на этом этапе поменялось руководство проекта, начиная от генерального продюсера и заканчивая кураторами. Участникам предложили подписать контракт, но нашлась четверка бунтарей в лице меня, Макпал ИСАБЕКОВОЙ, Ирины КОТЛЯРОВОЙ и Акмарал ДЮСЕМБЕКОВОЙ, которая отказалась это делать и демонстративно ушла из проекта. Не буду говорить за всех, но лично меня и моего юриста не устроили условия. Вмешательство в личную жизнь было такое, что не только нельзя было жениться, но и надо было ежедневно вести себя в общественных местах только так, как велят. Срок конт­ракта тоже был какой-то космический - больше пяти лет. А у меня уже были яркие предложения из России, Европы.

В общем, я, как настоящий уроженец Темиртау, то есть человек с железной закалкой, проявил характер. А мне сказали: “Если ты не с нами, значит, против нас! Ни в Казахстане, ни в России работать не будешь, везде перекроем кислород”. На телеканалы меня запретили допускать, на концерты не брали. В то время в Казахстан заходили крупные компании, проводили масштабные рекламные концерты и звали меня выступать, причем и в столице, и в Алматы, и в регионах. Но те, кто объявил мне войну, влияли даже на такие мероприятия. Приезжаю на концерт и вдруг слышу: “Ром, извини, ты не будешь выступать”. На вопрос “почему?” отвечали: “Нам так сказали в последний момент”. Тогда же я столкнулся с тем, что мои слова переворачивали в СМИ, а еще выходили порочащие меня интервью в Караганде и Темиртау, которые я вообще не давал. Грозил им судом, а в ответ: “Ничего не докажешь!”

- А правда, что друзья помог­ли вам буквально бежать тайком из Казахстана, поскольку вам угрожали?

- Всю правду рассказывать до сих пор сложно... Но что еще мне оставалось делать, если каждый день появлялся миллион слухов: мол, я спился, я наркоман, в меня стреляли, меня резали, я погибал в драке, разбивался в пяти разных дорожных авариях… В общем, примерил на себя все их версии, понял, какова их морально-нравственная культура, и решил, что ничего хорошего ждать не приходится.

В тот период в Казахстане оказались два крупных бизнесмена из Европы, которые были партнерами моего близкого человека. Став невольными свидетелями происходящего, они предложили попробовать поработать в Германии или в Испании. Я выбрал солнечную Марбелью и улыбчивых испанцев. Участвовал в глобальных сейшнах с музыкантами и артистами мировой эстрады, меня приглашали остаться, советовали получить гражданство и поехать на конкурс “Евровидение”. Я размышлял над этим, но понял, что хочу вернуться на родину, чтобы напомнить о себе. Так через четыре года я вернулся из Испании.

- Но о вашем втором пришествии казахстанцы узнали, лишь когда в 2018 году вновь увидели на экранах телевизоров в новом проекте I’m a Singer Kz...

- Когда вернулся из Европы, увидел, что все поменялось. Но паниковать не стал. Полгода жил в Караганде, работал над репертуаром. То по области с ребятами-музыкантами проедемся с концертами, то в ресторанах творческий вечер устроим. В 2009 году провел в Караганде сольный концерт, а потом поступило предложение приехать в Алматы.

На I’m a Singer Kz попал тоже неожиданно. Позвонил друг и предложил тряхнуть стариной - сходить на кастинг. Как случилась победа, я сам не понял. В день финала был мой день рождения, и вот такой подарок у меня оказался на 33-летие.

- Куда вложили 50 миллионов тенге, полученных за победу?

- Не было никаких 50 миллионов! Это со сцены объявили и, конечно, везде написали: “Победитель получил 50 миллионов тенге”. Но я в это время думал: и где же мои деньги?! Самое интересное было в финале конкурса, когда я побеждаю в прямом эфире и все тут же везде сообщают про эти 50 миллионов. А я думаю: “Как мне выйти из этого телевизионного павильона?! Сейчас же кто-то поверит, что я реально с деньгами иду, и щелкнет меня!”. На самом деле, организаторы с 31-го канала подразумевали, что эти 50 миллионов пойдут на написание песни, съемки клипа и организацию сольного концерта победителя 21 марта 2019 года. Со скрипом песню я забрал, клип снял, но ни сольного концерта, ни вестей о нем так и не получил. Мне лишь объяснили, что, пока шел проект, произошли какие-то изменения на этом телеканале и сменилось его руководство. Хорошо, хоть обещанную машину Hyundai дали, правда, индивидуальный подоходный налог за нее пришлось заплатить самому.

И популярности этот проект мне принес гораздо меньше, чем SuperStar KZ 20-летней давности. Так я пришел к выводу, что никаким проектом сегодня людей в Казахстане не удивишь и особо не привлечешь.

- Но теперь вы можете наз­вать имена тех продюсеров, которые когда-то вставляли вам палки в колеса?

- Этих людей я не могу даже назвать музыкальными продюсерами. Какие-то пешки, возомнившие из себя неизвестно кого. Поэтому называть их имена не хочу. К счастью, за последние 10 лет я ни с одним из них не встречался, не знаю, чем они занимаются. Мне теперь не 18, а 36 лет, я живу спокойно и связываться уже ни с кем не буду.

В 2015 году я стал артистом Государственного республиканского академического корейского театра, и в это же время мы открыли центр творческого развития New Voice, где учим новое поколение музыке и искусству.

После локдауна Касым-Жомарт Кемелевич ТОКАЕВ наградил меня медалью “Халыќ алѓысы” за поддержку народа в тяжелое время, потому что, когда бушевала пандемия, я выходил в эфир из дома и давал онлайн-концерты. Потом мне вручили юбилейную медаль Ассамблеи народа Казахстана за подписью Нурсултана Абишевича НАЗАРБАЕВА.

- Вам пророчили судьбу суперзвезды поп-сцены. Не жалеете, что, возможно, из-за неправильно принятых решений этого не случилось?

- Да, я не стал частью большого казахстанского шоу-бизнеса. Но мы не знаем, для чего это со мной было тогда. Справедливо это было или нет - мы поймем позже. Поэтому не считаю себя проигравшим.

Оксана ВАСИЛЕНКО, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы