Музыкальный ринг

Настоящее восстание случилось в конце 2018 года в Государственном академическом театре оперы и балета имени Абая: измотанные низкими зарплатами артисты потребовали не только поднять им оклады, но и уволить директора Аскара БУРИБАЕВА. Существовал риск, что противостояние руководителя и части коллектива, где особенно активно проявлял себя хор, может привести к срыву спектаклей. Скандал получился настолько громким, что директор театра был вынужден подать в отставку, а его место заняла Ая КАЛИЕВА, ранее возглавлявшая Алматинское хореографическое училище. Казалось, что на этом конфликт был исчерпан, но, как полагает главный хормейстер Алия ТЕМИРБЕКОВА, она стала жертвой преследования со стороны руководства как раз таки из-за событий полугодовой давности.

- Как вы знаете, прошлой осенью коллектив театра направил открытые письма главе государства и министру культуры, посвященные плачевному положению артистов, - объясняет руководитель хора. - А в начале декабря директор ГАТОБ Аскар Бурибаев подал в отставку и в тот же день издал приказ о наложении выговоров на хоровой коллектив, а на руководство хора - строгий выговор, из-за чего нас лишили двух премий. Мы обратились в согласительную комиссию с просьбой проверить, законно ли наложены эти взыскания. К сожалению, этот орган оставил решение директора без изменений, тогда мы были вынуждены прибегнуть к помощи адвокатов. Профессиональные юристы обратили внимание, что в день увольнения руководитель не имел права издавать приказ о наказании сотрудников, что и легло в основу нашего заявления в суд.

Стоит отметить, что до подачи иска артисты неоднократно обращались к новому директору, пытаясь урегулировать данный конфликт, предоставляя ей юридические доказательства незаконности выговора. На что она всегда отвечала возражениями.

- И только после того, как исковое заявление попало ей на стол, она сразу же вызвала хоровой коллектив и заявила, что выговоры будут сняты, а деньги выплачены, - продолжает хормейстер. - Как только нам показали подписанные приказы, иск был отозван. Мы думали, что на этом конфликт исчерпан, администрация адекватно реагирует на мнение коллектива, можно спокойно работать. Увы, все оказалось иначе.

Буквально через несколько дней после урегулирования вопроса с выговорами главного хормейстера вызвали на ковер.

- 8 апреля меня вызвал заместитель директора по творческим воп­росам, - рассказывает Алия Темирбекова. - Якобы на имя министра культуры поступила жалоба на меня от артистов хора. Я прошу ознакомить меня с этим документом, но его показывают без подписей заявителей. И до сих пор, то есть спустя почти три месяца, я так и не узнала, анонимка это или действительно кто-то пожаловался на меня. Если объяснить в двух словах, то согласно этому заявлению в коллективе создалась напряженная атмосфера, которую спровоцировала я, и вообще я главное зло в ГАТОБ. На основании вышеупомянутой жалобы было проведено служебное расследование, с официальными результатами которого меня до сих пор не ознакомили.

А сразу после окончания проверки Алию Темирбекову пригласили на очень серьезную беседу с первым руководителем театра.

- Ая Калиева позвала нас с хормейстером Нуржаном КЫСЫКОВЫМ и объявила, что у нас обнаружены многочисленные финансовые нарушения, а материалы будут переданы в Нацбюро по противодействию коррупции, - разводит руками главный хормейстер. - И в этой ситуации нам лучше по-тихому уволиться самим или могут быть весьма серьезные последствия. Мы вообще не несем материальной ответственности, это не входит в наши должностные обязанности. О каких финансовых нарушениях может идти речь? Мы с Нуржаном, разумеется, отказались.

И тогда начались обещанные последствия.

- Мне вручили копию уведомления о выявленном финансовом нарушении в театре, - продолжает Алия Темирбекова. - Оно касалось выплаты надбавки за профессиональное мастерство. Дело в том, что у артистов есть основной заработок в виде оклада, а также доплата за профессиональное мастерство, которая может достигать 50 процентов от основной выплаты. В то же время для нас, руководителей, это инструмент мотивации. Допустим, артисты хора обязаны наизусть знать свои партии во всех спектаклях. Помимо репетиций мы обязательно проводим сдачу партий, прослушиваем каждого. В том случае, если человек со своими прямыми обязанностями не справляется, я подаю служебную записку руководству о снижении надбавки. Такие случаи у нас бывали, причем я в хоровом классе постоянно об этом предупреждаю, озвучиваю фамилии. И вот одна из артисток, лишенная надбавки еще в 2015 году, спустя четыре года подала жалобу в трудовую инспекцию. Проверка показала, что театр обязан выплатить ей определенную сумму, а также на ГАТОБ был наложен штраф. Мне дали на руки бумагу, что теперь я должна возместить организации более 450 тысяч. Эти деньги я выплачивать отказалась, и администрация подала на меня в суд. Правда, в иске указано, что я должна оплатить штраф, это порядка 180 тысяч. Считаю это актом преследования, попыткой вынудить меня уйти из театра.

О поданном иске главный хормейстер узнала случайно - ей на телефон пришло уведомление из суда.

- Все эти события развивались до того момента, как мы начали готовиться к премьере “Евгения Онегина”, - объясняет Алия Темирбекова. - Когда же репетиции вошли в решающую фазу, все разборки прекратились. Возможно, появилось опасение, что на этом негативном фоне хор плохо подготовится или начнет предпринимать какие-то действия для моей защиты. Но как только прошла премьера, на меня начали давить с новой силой. Во-первых, пришло сообщение из суда насчет иска - театр требует, чтобы я из своего кармана возместила штраф и выплаченную надбавку. Во-вторых, меня вызвали к заместителю директора по финансам, где объявили, что поступили еще две жалобы и теперь я должна написать объяснительную. И третий момент: 20 июня меня вызвали на дисциплинарную комиссию. Я тут же написала заявление, что буду участвовать в этом заседании со своим представителем, однако охрана просто не пустила юриста в здание театра.

Но и на этом проблемы главного хормейстера не закончились.

- В отношении меня составлен акт - якобы я отсутствовала на рабочем месте, хотя творческие сотрудники работают по своему расписанию, не как у администрации, - грустно улыбается Алия Темирбекова. - Также меня ознакомили с приказом о наложении строгого выговора за невыполнение трудовых обязанностей. И чувствую, что на основании всех этих документов готовится мое увольнение. Разу­меется, я буду обжаловать все эти акты и приказы, если понадобится, в судебном порядке. У нас впереди гастроли в Нур-Султане, и есть вероятность, что я туда уже не поеду.

Знаете, как-то обсуждала ситуацию с хоровым коллективом и честно спросила: вы хотите, чтобы я ушла? - признается главный хормейстер. - Практически весь хор на моей стороне, они сами написали открытое письмо президенту, собрали 40 подписей и требуют прекратить преследование главного хормейстера. Я предполагаю, что все эти события напрямую связаны с увольнением Аскара Бурибаева и с неоднократными просьбами всего творческого коллектива провести тщательную финансовую проверку театра за последние пять лет. Видимо, кто-то считает, что все это организовала я, по­этому и началась травля. Но буду бороться до конца и сдаваться не намерена. Мне было 18, когда пришла в театр, отработала в нем 25 лет, и теперь меня пытаются таким вот образом выжить. Я не буду молча за этим наблюдать!

Как ситуацию с главным хормейстером оценивает новый директор ГАТОБ Ая Калиева? Корреспондент “Времени” позвонил ей в приемную и попросил ответить на несколько вопросов.

- Ая Жакеновна, к нам в редакцию обратилась Алия Темирбекова. Она считает, что ее преследуют в том числе из-за того, что отношения с вами как-то не сложились...

- Это неправда, я вообще не имею к этой ситуации никакого отношения. Здесь идут нарушения именно должностных инструкций и правил внутреннего распорядка, это совершенно разные вещи. А то, что человек искажает ситуацию и говорит о каких-то личных мотивах... Это же вообще не мой вопрос был. Это тот период, который меня не касается. И сейчас выясняется, что имели место нарушения внутреннего трудового распорядка.

- Алия Темирбекова говорит, что вы предлагали ей уволиться, чтобы не доводить до уголовных дел и судебных разбирательств. Это правда?

- Знаете, если судебные разбирательства будут, то они всплывут, и всем будет о них известно в ближайшее время. Обсуждать это сейчас не имеет смысла, всегда есть вопрос презумпции невиновности. Пока какие-то вещи не доказаны, я это обсуждать не стану. И еще раз говорю: эти вопросы меня не касаются. Я работаю только по фактам. Факт выявился - мы его обсуждаем, если факта нет, мы его не обсуждаем. Сейчас я ничего по этому поводу сказать не могу.

- Главный хормейстер предполагает, что все эти события напрямую связаны с увольнением предыдущего директора, где хор сыграл весьма активную роль...

- Это чушь и полная спекуляция. Здесь вопрос стоит конкретно о нарушении самим главным хормейстером ее должностных обязанностей и правил внутреннего распорядка. При чем тут бывший директор и нарушения, выявленные в ходе ее работы главным хормейстером и администратором коллектива? Эти вопросы касаются сугубо ее работы в течение восьми лет.

- За тот период, который вы работаете вместе, у вас есть претензии к Темирбековой?

- С точки зрения творческой составляющей у меня ни к кому нет претензий. Но есть вопросы именно к административной составляющей главного хормейстера как человека, управляющего коллективом.

КОГДА ВЕРСТАЛСЯ НОМЕР Алия Темирбекова сообщила нам, что во вторник вечером ее уведомили об увольнении.

Михаил КОЗАЧКОВ, фото Елены ПЕТРОВОЙ, Алматы