Игорь ГУБЕРМАН, поэт : Я краду с большим удовольствием!

Игорь ГУБЕРМАН: оставаться человеком стало еще труднее... хотя для зрителей это смешно.

Известный создатель афористичных и сатирических четверостиший - «гарики» - Игорь ГУБЕРМАН (на снимке) порадовал в прошедшие выходные алматинцев новыми стишками и откровенными признаниями. Его творческий вечер «Пособие для беззаботных» прошел в южной столице при полном аншлаге.
Автор «гариков» относится к той категории людей, которые не требуют представления. Многие его поэтические строчки давно уже стали фольклором. В его багаже более девяти тысяч стихотворений, несколько десятков книг и пять лет отсидки в советских лагерях за свое творчество.
Игорь Миронович вышел на сцену зала колледжа им. П.И. ЧАЙКОВСКОГО спортивной походкой под бурные аплодисменты. Моложавый и подтянутый, несмотря на свои семьдесят восемь лет, он излучал оптимизм и уверенность. Причем всю двухчасовую встреча простоял на сцене, присев всего пару раз на несколько минут.
- После таких слов привествия даже неудобно, что я еще не умер, - произнес он. - На одном из концертов одна семья прислала мне записку следующего содержания: «Спасибо вам! Мы каждый раз с огромной радостью уходим с ваших концертов».
Зал взорвался хохотом и овациями.
- Я бывал в Алматы, но, правда, давно, - продолжил поэт. - Спасибо Тимуру ТУРИСБЕКОВУ (сотрудник одного из казахстанских банков. - Авт.), который вновь пригласил меня к вам. Причем оплатил мне гонорар, дорожные расходы и при этом вход на встречу - бесплатный. Такой энтузиазм я встречаю впервые в жизни. Думал, что меня уже ничем не удивить, но оказалось, что есть еще повод для удивления.
Я должен сделать два предупреждения, которые я делаю на всех своих творческих вечерах. Первое - у меня в стишках попадаются крылатые строчки из русской классики. Например, написанные вместе с Некрасовым:

Он даму держал на коленях,

и тяжко дышалось ему,

есть женщины в русских селеньях -

не по плечу одному.

И второе - у меня в стишках звучит неформальная лексика. Надеюсь, в зале нет никого из Российской государственной думы, которая запретила говорить такие слова! Удивительное дело, что меня за неформальную лексику осуждают интеллигенты среднего возраста, а старики и старушки просто наслаждаются.

Старушки мне легко прощают

Все неприличное и пошлое.

Во мне старушки ощущают

Их неслучившееся прошлое.

Друзья мои, я слышу, что многие нервно смеются, когда я употребляю ненормативную лексику. Мол, в зале дети. На своих встречах я все время напоминаю слова великого знатока русской литературы Юрия ОЛЕШИ, который однажды сказал, что он видел много всякого смешного, но никогда не видел ничего смешнее, чем написанное печатными буквами слово «жопа». А великий лингвист Бодуэна де КУРТЕНЭ сказал так: «Жопа» - не менее красивое слово, чем «генерал». Все зависит от употребления». Так что наши дети
обречены на полное познание великого и могучего, потому что русский язык проникает в них иногда просто так, прямо из воздуха.
У меня в Америке есть знакомая семья. Там воспитанием внука занимается филологиня-бабушка. Естественно, мальчик прекрасно владеет русским языком. Как-то они были в гостях, и внук читал наизусть первую главу «Евгения Онегина», все хвалили его бабушку. Выходят из гостей, идут к машине, вторая половина декабря, гололед, и внук вдруг говорит: «Однако скользко на дворе, бабушка, дайте, пожалуйста, руку, по крайней мере, нае…немся вместе». У меня много стишков про евреев, как говорится, сам бог велел.

Придя из разных дальних дальностей

В ничью пустынную страну,

Евреи всех национальностей

Создать пытаются одну.

На эту тему мне много записок приходят. В Челябинске, по-моему, одна девушка написала: «Игорь Миронович, что вы все читаете про евреев, есть ведь и другие, не менее несчастные».
В Красноярске я получил замечательную хозяйственную записку: «Правда ли, что евреям после концерта вернут деньги за билеты?».
Я просто обожаю записки из зала. Те, кто читал книжки с моими воспоминаниями, знают, что в каждой есть глава с записками… Вот я в городе Харькове получил такую записку от молодой девушки: «Игорь Миронович, можно ли с вами хотя бы выпить, а то я замужем», а Казани написали: «Игорь Миронович, заберите нас с собой в Израиль, готовы жить на опасных территориях, уже обрезаны. Группа татар».
Надеюсь, у вас меня тоже порадуют интересными вопросами. Алматинцы не обманули ожидания, и пара тройка записок зацепила поэта.
Отличный вопрос от Азиза: «Игорь Миронович, на какую власть в течение жизни вам приятнее было класть?» - озвучил поэт. - Я отвечу стишком.

Я не люблю любую власть,

мы с каждой не в ладу,

Но я, покуда есть что класть, на каждую кладу.

Часто прашивают, как я отношусь к своей известности. Очень серьезно. По этому поводу у меня есть пару историй. Свое 70-летие я отмечал в Одессе. Иду я по Дерибасовской, и меня обогнал такой невысокий мужчина, лысоватый, обернулся несколько раз, потом притормозил и сказал заветные слова: «Я извиняюсь. Вы Губерман или просто гуляете?». Но пика своей популярности, мне кажется, я достиг В Мадриде в музее Прада в мужском туалете. Более известным я не стану никогда. Зашел я по нужде, и меня опознал русский турист. Стоим мы, значит, тесно прижавшись к нашим писсуарам… Почему тесно, вы знаете, да? В старой Одессе над писсуарами часто бывало объявление: «Не льсти себе, подойди поближе». Так вот, стоим мы, друг на друга не смотрим, и вдруг он наклоняется к моему уху и говорит:«Вы Губерман, который пишет «гарики»?». Говорю: «Я». И он, не прерывая процесса, стал говорить мне на ухо немыслимые комплименты. Я слушаю из чистой вежливости, чуточку скосив на него глаза, и с ужасом вижу, что он в это время пытается из правой руки переложить в левую, чтобы пожать мне руку. Я ушел первым.

Хоть лестна слава бедному еврею,

Но горек упоения экстаз,

Я так неудержимо бронзовею,

Что звякаю, садясь на унитаз.

В этот вечер Игорь Миронович читал много старых и новых своих «гариков» на самые разные темы. Два часа пролетели как одно мгновение. Люди аплодировали ему стоя. Он кланялся и все время повторял: «Спасибо за хороший прием и прекрасно проведенное время». После того, как он раздал все автографы и сфотографировался со всеми желающими, нам удалось немного пообщаться с ним.
- Не планируете ли выпустить казахстанских «гариков»?
Я не пишу о конкретных городах, потому что много где бывал и никого не хочется обидеть не упомянув. Как я уже говорил все стишки о России относятся ко всем странам поссоветского пространства.
- Гарики - это всегда ваши мысли или что-то берете, так сказать, из народного творчества?
Нет. Я краду с большим удовольствием. Если подворачивается удачная незаконченная чужая мысль, то я быстро закутываю ее в свою рифму. Еще Жан Батист Мольер говорил: «Я беру мое добро там, где его нахожу».
- Правда, что вы написали две книги вместо других авторов?
Абсолютная правда, но это было еще в России. Я написал за Марка ПОПОВСКОГО о революционере Николае Морозове и за Лидию ЛЕБЕДИНСКУЮ об Огареве, друге Герцена. Это замечательные работы, которые я писал с большим удовольствием.
- Как вы относитесь к ненормативной лексике в жизни?
Это неотъемлемая часть великого и могучего, и я считаю идиотскими попытки запретить маты.
- Что вас спасало в самые тяжелые моменты жизни?
Беспечность, глупость, легкомыслие. Мне очень нравится жить. А мой оптимизм, наверное, от отца. Он был советским инженером. Кстати, видя, с кем я выпиваю, он любил мне говорить: «Гаренька, тебя посадят раньше, чем ты этого захочешь».
У меня есть счастливая семья, двое детей, пятеро внучек и один внук. У меня полно друзей в Израиле и России, люблю выпивать и много курить.
- Несколько лет назад в одном из интервью вы сказали, что сейчас очень сложно оставаться человеком. С тех пор что-то изменилось?
Да, в худшую сторону. Стало еще труднее оставаться человеком.
- Юмор - это врожденное качество?
Безусловно. Развить его невозможно.
- В жизни вы тоже стараетесь юморить?
Нет, я суровый, мрачный деспот.
- Наверняка есть последователи вашего творчества?
Множество! Но эти последователи - графоманы. Они пишут «ирики», «витики», «марксики» и все время присылают мне на электронную почту свое творчество.
- У вас кроме четверостиший есть отличная проза. Вы ее читаете на творческих вечерах?
- Никогда. Мне жалко зрителя.
- Чего вы боитесь в жизни?
Слез своей жены, а все остальное - ерунда. Я в семейной жизни счастлив очень, уже полвека. Не знаю, как жена, она у меня молчаливый человек. Во всяком случае, заполняя анкеты, я в графе «семейное положение» всегда пишу «безвыходное». Жена на меня часто обижается, но она и сама надо мной издевается.
В мае прошлого года в окно моего кабинета влетел голубь и затрепыхался по комнате, и жена мне кричит: «Гони! Гони его скорей! А то он на тебя насрет как на литературный памятник!».
На прощание я попросила сфотографироваться, а когда он спросил, как моя фамилия и, услышав ответ, засмеялся со словами: «Мы еще спляшем!».
На этой веселой ноте мы распрощались с Игорем Губерманом. Он пошел выкурить очередную сигаретку, а я домой - под впечатлением.

Надежда ПЛЯСКИНА, фото Романа ЕГОРОВА, Алматы