Стена плача

Неделю не могла похоронить свою маму алматинка Надежда ЛЫЧАГИНА (на снимке)

Семь дней мама Нади находилась в одном из моргов пригорода, а Надя не могла вывезти тело в южную столицу и по-человечески проводить в последний путь самого близкого человека.

Хроника одного дня
11.00
В прошлую пятницу, 19 февраля, в одиннадцатом часу мне позвонила Люда ДАНИЛОВА (на снимке) и сказала, что вот уже шесть дней Надя не может забрать тело своей умершей мамы из морга.
Состояние Люды было близко к истерике.
Она говорила, что пришла к ней ночью Надя, в черном платочке, заплаканная, и попросила помощи. Ночь, почему-то фонари не горели, где-то собака выла, и ее поддерживали лаем вразнобой другие четвероногие друзья человека. Надя, не особо речистая в жизни, теряла нить своего жуткого повествования, сбивалась, переходила от почти шепота на крик.
Мама. Инфаркт. Потом пневмония. Морг. Не на что хоронить…
Люда все это пересказывала и бесконечно повторяла:
- Что делать-то? Что делать?
Тело умершей женщины сотрудники морга просят забрать. Сегодня морг работает до трех часов.
С этой минуты началась наша арифметика подсчета последнего пути человека. Дорога на кладбище выстраивалась из длинной колонки цифр столбиком, которые предстояло складывать.
Ритуальная машина, чтобы забрать тело из морга.
Гроб и все, чему положено в таких случаях быть: полотенца, крест. Подушка…
Мы потом пересчитывали сумму не раз. Считали по минимуму. Сумма вышла около 120 тысяч тенге. У Нади денег не было. Совсем.
Кто-то ей даже предлагал в порядке бреда не забирать тело из морга, потом, говорили ей, похоронят в целлофановом мешке, ты узнаешь, где, и будешь ходить на могилку…

11.00-11.30
Созвонилась с Надей.
Бесцветным голосом говорит о деньгах. О том, что они были вынуждены перебраться в ближайший населенный пункт, чтобы выжить. Мама болела, в Алматы им свет отключили, газ отрезали. Все сбережения, что были, ушли на лекарства и на оплату квартиры в пригороде - 10 тысяч в месяц платили, много, конечно, но зато тепло, а в Алматы было холодно. Пауза возникла такой длины, как будто связь прервалась. Надя сказала - как-то все на одной ноте:
- Теперь ей не холодно, а я ее похоронить не могу. Денег нет.
Как же она с ума не сойдет? Или уже сошла?
Посоветовались с Людой, написала я объявление о том, что требуется помощь, и разместила в соцсетях.
Люди добрые, помогите…
Боялась отойти от компьютера: вдруг наш крик о помощи утонет в сотнях просьб отчаявшихся? Фейсбук порой похож на стену плача и отчаяния…

11.30-12.00
Созвонилась с моргом.
- Пусть забирает тело, - отвечают.
Несколько раз уточнила, сколько им нужно заплатить.
Успокоили, что денег не возьмут, но испугали тем, что работают до 15.00.
- Люда! - кричу в трубку. - Мы успеем за три часа похоронить?
- Ой, - оседает на том конце Люда, - я работаю до трех.
У всех едет крыша.
- Люда, - говорю, - водитель катафалка до Алматы просит 12 тысяч тенге. Чтобы получить разрешение на захоронение, нужно заплатить госпошлину - 42 700 тенге.
Это цена за последний приют. Кто решил, что бульдозерным ковшом вырытая яма стоить должна именно столько? Вы теперь понимаете, почему старики, ограничивая себя во многом, собирают гробовые?
- Сколько у тебя? - спрашивает Люда.
- На работе собрали 15 тысяч, - говорю.
- И у нас десять.

12.00-15.00
Подключились волонтеры Аня ТОКИШЕВА и Ольга РЯБОВА.

Аня сказала, что они уже так хоронили несколько человек: методом асар.
Ну нет денег у людей. А горе есть.
Аня передала 15 тысяч тенге. Мне кажется, это ее личный вклад.
Позвонила Люда, сказала, что ей молодой мужчина подвез пять тысяч. Две тысячи дала женщина, еще одна - тысячу.
Звоню в ритуальные службы, пытаюсь найти, где подешевле услуги и специфический товар. Торгуюсь, как на базаре.
- Цену спустите на гроб?
- И так почти даром отдаем.
Рассказываю о Наде, которая в свое время приютила у себя бабушку: у той сгорел дом, и обстирывала она бабулю ту, и кормила… Тоже волонтер, можно сказать. Хочу, чтобы поняли: человек отзывчивый, сам всегда всем помогающий, попал в беду. Чувствую, что добиваюсь практически обратного эффекта: мол, вот видите, чем добро оборачивается? О себе надо было думать и о своей маме.
В соцсетях подобного рода комментарии удаляю.
Не о том мы говорим, не о том… А спорить нет времени.
В три часа дня понимаем, что и сегодня похороны отменяются. Денег нет.

15.00-16.00
Надя рассказывает, что оформила похороны в рассрочку. Договорилась с ритуальной службой.
Будет по частям выплачивать.
- Как кредит, - объясняет.
Кредит на похороны. Это где-то за гранью понимания. Надя плачет. Ей кажется, что маму выкинут на улицу из морга.
В морге просят устало:
- Вы хоть завтра заберите.
Встречаемся с Людой.
Она нервно курит. И рассказывает о той самой погорелице, которую в свое время приютила Надя.
- Ты понимаешь, - говорит, - Надя ее купала, как ребенка.
- Я вот о чем думаю, - продолжает, - помнишь, мы тогда помогли этой бабуле дом построить. Всем миром строили. Я вот выхожу на балкон по утрам, слышу: птицы поют, и бабуля поет, звонко так, на всю округу. Может, мы и живем для того, чтобы кто-то так пел?
- Ты про Надю? - спрашиваю.
- Да, как-то все не по-человечески, - говорит Люда и собирается идти дальше. Деньги искать.
Тут раздается спасительный звонок Ани: собрано еще около 40 тысяч.
Люда еще не ушла. Она плачет. Складывает цифры. Произносит: кажется, завтра похороны состоятся.
Стыдно признаться: меня вдруг перемыкает на идиотский смех. Почему-то стали казаться смешными переговоры с владельцами катафалка, особенно то, как они расхваливали свою машину, в которой покойнику будет комфортно ехать. Объяснения, чем бархат, которым обивают гроб, отличается от подделки. Зачем-то я просила их сказать, к кому еще из числа их конкурентов можно обратиться. Они, естественно, отвечали, что только к ним! И сливали компромат на соперников по бизнесу. Заглянувший в кабинет фотограф сказал сочувствующе:
- Жаль, что не пьешь. От стресса помогает.

Назавтра
Похоронили. Завезли по дороге домой, минут 15 гроб постоял посреди крохотного двора.
Поминального обеда не было.
Вечером Надя звонила Люде, звала к бабуле, той самой погорелице, которой всем миром отстроили дом. Звала помянуть.
- Только не пей, - попросила Люда.
А мне потом сказала:
- От такой жизни да не запить?!
Люда не пошла. Она обзванивала весь вечер всех, кто помог собрать деньги на похороны.
- Спасибо, - говорила каждому.
А за окном был слышен звонкий голос бабули, которую когда-то приютила Надя. Бабуля пела…

Хельча ИСМАИЛОВА, фото  Владимира ЗАИКИНА, Алматы