В списках не значился

“Стараниями” шымкентских бюрократов человек, раненный в боях под Сталинградом, получил удостоверение ветерана Великой Отечественной войны спустя 70 лет со дня Победы. Сегодня 93-летний Гани ЕРГЕШОВ радуется этой бумажке как малое дитя, не задумываясь, чем его обделили за эти годы.

Это в крупных городах накануне войны в воздухе витал запах тревоги, пороха и страха. В маленьком колхозе имени Ворошилова, что на юге Казахстана, в те времена пахло лишь дождем, теплой землей, яблоками.
- В нашем колхозе радио было не в каждом доме, поэтому о войне мы узнали от отца, - вспоминает Гани-ака. - Помню, 22 июня ранним утром он собрал нас и объявил, что Гитлер напал на Советский Союз. Мама - плакать, а я и два брата тут же пошли в военкомат. Младшего забраковали, не дорос еще, а я со старшим братом ушли воевать.
Сразу попасть на фронт Гани не удалось. Его определили во Фрунзенское пехотное училище. Там в октябре сорок первого парень принял присягу, а в 1942 году рядовой Ергешов уже сражался под Сталинградом. У аульного паренька был меткий глаз, твердая рука, его и приставили к противотанковому ружью. Можно только догадываться, через какой ад пришлось пройти ворошиловскому стрелку. Даже спустя более полувека о тех днях Гани-ака вспоминать не любит, да и время многое стерло из памяти. Особенно тот, последний бой.
- Шла битва за Сталинград, - вспоминает дедушка. - Рядом со мной оказались два односельчанина. Мясорубка страшная. Пули свистят над головой, бомбы и снаряды как дождь льются, артиллерия грохочет. Я палю по танкам фрицев что есть сил, и вдруг все исчезает. Лишь тишина и темень.
Старик рассказывает, как, очнувшись, увидел своих земляков уже мертвыми, а потом снова потерял сознание. Лишь в госпитале, придя в себя, Гани понял, что ранен осколком в челюсть. Полгода провалялся на больничной койке. Здоровье едва пошло на поправку, а боец снова рвался на передовую, но его признали негодным для фронта. Списанный стрелок попал в Челябинск. Днем работал, вечером ходил на курсы шоферов. В родной колхоз Гани приехал только в 1947 году.
- Старший брат уже вернулся с фронта, - рассказывает пенсионер. - Младший все еще служил в Германии. Наши войска еще долго там оставались. Икрам пришел домой аж в сорок девятом. Вместе стали строить нашу новую послевоенную жизнь. Нашли работу, женились, построили дома.
Со временем Гани поменял колхозную жизнь на городскую. Немного пошоферил, а после устроился на свинцовый завод, где проработал ровно полвека. На пенсию Ергешова проводили с почетом. Однако долго сидеть без дела мужчина не смог. Устроился на железную дорогу. 12 лет проработал он проводником, и лишь когда здоровье стало сдавать, Гани-ака осел, занялся внуками-правнуками. Те постоянно донимали деда расспросами о войне, он был немногословен. Малыши в поисках военных трофеев и наград переворачивали весь дом. Максимум, что им удавалось добыть, это дедовы медали за трудовые подвиги. Боевых наград у фронтовика не было. Не было у него даже удостоверения ветерана войны.
- Когда я оказался в госпитале, военного билета при мне уже не было, - вспоминает старик. - Наверное, когда я на поле боя раненый валялся без сознания, меня приняли за убитого и вытащили из кармана мои документы. Такое правило было на фронте. Куда потом делись документы, я не знаю. Честно сказать, меня это не особенно беспокоило.
На все уговоры восстановить военный билет Гани отмахивался и лишь однажды под нажимом домашних отправился в военкомат, чтобы сделать дубликат. Там ему дали от ворот поворот. Было это лет двадцать назад. С тех пор тема военного билета в семье Ергешовых была закрыта. Вопрос вновь подняли теперь уже повзрослевшие внуки. Один за другим они принялись высказывать деду, что им будет нечего показать своим внукам, когда они станут рассказывать об их легендарном предке - герое Сталинграда. Аргумент старика сразил, и он позволил родным похлопотать.
- Я так мечтал успеть до 9 Мая, - рассказывает один из внуков Фархад ЕРГЕШОВ. - Хотел, чтобы деда впервые за 70 лет пригласили на парад Победы. Пришел в военкомат. Первое, что я там услышал: “А где дед все это время ходил?” Выслушав меня, посмотрев учетно-послужную карточку деда, они попросили перезвонить. Сказали, что сильно заняты подготовкой к 9 Мая. Никаких бумаг не затребовали. Дали только заполнить какую-то форму. Я потом неоднократно звонил, им все некогда было, а потом и вовсе перестали брать трубку.
Лишь после вмешательства нашей газеты, а было это летом прошлого года, бюрократическая машина закрутилась. Так как в местных военных архивах данных о Гани Ергешове не оказалось, военкомат отправил запрос в центральный архив в Россию.
- Оттуда и из военно-медицинского музея Санкт-Петербурга, где хранятся все документы раненых воинов, мы получили справку, - поясняет специалист по работе с ветеранами шымкентского управления по делам обороны Дарига КОЖАМУРАТОВА. - Согласно документу стрелок Гани Ергешов воевал на фронтах Великой Отечественной, там же получил боевое ранение. На основании этих документов в январе ему было выписано удостоверение ветерана войны.
Заветную корочку старику вручали под вспышками телекамер. Сотрудники военкомата поздравляли ветерана, желали долгих лет. Никто даже не заикнулся, что “стараниями коллег” деда больше чем на полвека лишили благ, почестей и уважения, что положены ветеранам войны.
Гани-ака человек необычайно скромный, привык довольствоваться тем, что имеет, а имеет он совсем немного: пенсию в 60 тысяч тенге да угол в квартире, что принадлежит дочери. Нет, старика родные холят и лелеют, но собственного жилья у аксакала нет. Как нам разъяснила руководитель сектора жилья ЖКХ г. Шымкента Гульнара АШИРБАЕВА, дедушке необходимо встать в очередь на получение квартиры, и жилищный вопрос может быть решен. По словам чиновницы, в городе нет ветеранов ВОВ, не обеспеченных жилплощадью, а значит, он будет первым.
- На основании поступивших к нам документов уже январская пенсия Гани Ергешова будет рассчитана по-новому, - сообщила заместитель директора областного филиала государственного центра по выплате пенсий Несибели КАРАЖАНОВА. - Аксакал вместе с его базовой пенсией и другими ветеранскими доплатами и пособиями получит сумму, почти в два раза превышающую ту, что он имел раньше. Размер ее я не имею права назвать, но, поверьте, это достойные деньги. Увы, доплачивать разницу между пенсией дедушки, что он получал все эти годы, и нынешней мы не вправе. Ветеранские пособия и доплаты начисляются только с момента официального признания человека ветераном Великой Отечественной войны.
Вот и мечте деда об участии в параде в честь 70-летия Победы тоже не суждено было сбыться, как и не получить ему того самого миллиона, что был подарен каждому шымкентскому ветерану Великой Отечественной в канун юбилейного 9 Мая.
- К сожалению, дедушка на тот момент в списках ветеранов войны не значился, и, соответственно, выдать ему этот миллион мы не имели права, - пояснила заместитель руководителя областного управления координации занятости и соцпрограмм Мадина ЕСИМОВА. - Ну а сегодня говорить о выделении ему этих денег слишком поздно, ведь это была единоразовая акция, приуроченная к торжествам по случаю 70-летия Победы.
И все же, несмотря ни на что, старый солдат не перестает радоваться жизни. Рассматривая семейный альбом с фото­графиями, он словно перелистывает страницы своей длинной жизни и как заклинание шепчет: “Лишь бы не было войны”.

Зауре МИРЗАХОДЖАЕВА,фото автора, Шымкент