Данель МАРГУЛАН: Мой отец был особенным

Мы продолжаем серию публикаций о потомках известных казахстанцев. В этот раз мы побывали в доме основоположника отечественных школ археологии и этнографии, одного из самых разносторонних ученых, академика Алькея МАРГУЛАНА.

Нас встречает единственная дочь ученого Данель МАРГУЛАН (на снимке). У нас есть несколько минут на то, чтобы осмотреться.
- В вашем доме особенная аура, - обращаюсь к хозяйке квартиры.
И в этом нет ни капли лукавства. Это чувство возникает, как только входишь в гостиную: здесь новая мебель соседствует с сервантом и буфетом, купленными еще при жизни Алькея Хакановича, значительную часть комнаты занимает рояль, на подоконнике - бюст ученого. Хозяин квартиры любил отдыхать в этой комнате.
- К сожалению, не удается сохранить все так, как было при жизни отца, - сокрушается Данель Алькеевна. - С годами мебель ветшает, и, хочешь ты этого или нет, приходится от нее избавляться. Всякий раз переживаю по этому поводу, но ничего не поделаешь...
А вот в кабинете почти все так же, как было при жизни Алькея Хакановича. В центре комнаты - массивный деревянный стол, напротив - резной шкаф с ножками в виде львиных лап. Трофейная мебель, какую сейчас редко встретишь, сразу же приковывает к себе внимание. Всюду книги, но это лишь малая часть того, что было раньше. Основная часть находится в Отрарской библиотеке в Астане. Здесь, именно за этим столом, работал ученый, которого называют особым явлением в нашей науке. Я легонько провожу рукой по столешнице, будто прикасаюсь к чему-то великому. Данель Алькеевна кладет перед собой несколько салфеток - у нее на глаза то и дело наворачиваются слезы.
- 12 января исполнился 31 год, как отца не стало. В тот день я настолько была потрясена, что закрыла дверь в этот кабинет и год не могла сюда заходить, - вспоминает она. - В то время мне очень часто звонили из различных архивов и просили сдать им работы отца. Но я не стала этого делать, потому что не знала, что с ними будет. И, как показало время, поступила правильно: вскоре наступили 90-е, и тогда могло быть все, что угодно. Я взяла на себя ответственность и решила, что сама буду заниматься архивом отца.
Маргулан работал много, писал в стол и, кажется, не думал, что удастся издать все книги при жизни. Надеялся, что это сделают его потомки. Так оно и случилось. Сейчас Данель Алькеевна - вице-президент международного фонда имени академика А. Маргулана. Все эти тридцать лет она кропотливо редактировала работы отца. Сегодня его научные труды изданы в 14 томах, во многом это заслуга дочери.
- Когда я стала разбирать его архив, то была шокирована, - признается Данель Алькеевна. - Это был такой невероятный объем, рассматривались такие вопросы, о существовании которых я даже не подозревала. Трудно было поверить, что все это вышло из-под пера одного человека. Когда отец был жив, у меня не возникало мыс­лей о том, что он особенный, уникальный. В те времена в науке было много больших имен. Понимание пришло позднее, когда я погрузилась в его труды. Иногда мне хочется, чтобы отец приснился мне и сказал, правильно ли я поступила, взяв на себя эту работу. Но он ко мне не приходит...
И она, извиняясь, отлучается в другую комнату, чтобы взять новые салфетки... Даже через тридцать лет говорить о нем в прошедшем времени непросто. Данель - единственная и любимая дочь - всегда была при папе. Она покинула отчий дом всего однажды, когда поступила в аспирантуру в Москве. Потомков Алькея Маргулана всего четверо: дочь, внуки - Даме и Чингиз - и правнук Едиге. Все носят фамилию Маргулан. Сама Данель - кандидат медицинских наук, она пошла в эту сферу по настоянию мамы Раушан Сатпаевой, которая была известным в стране хирургом-онкологом. Родители полагали, что врач - лучшая профессия для женщины. Но доктора из нашей героини не получилось, всю жизнь ее тянуло в гуманитарные науки, куда в конце концов она и пришла. Дочь Данель Алькеевны Даме тоже занимается вопросами фонда, сын - летчик, а внук Едиге работает на госслужбе.
Вы думаете, квартира самого известного в Казахстане археолога заставлена предметами старины, которые он привозил из многочис­ленных экспедиций? Ничего подобного. Да, иногда Маргулан показывал домочадцам некоторые из своих находок. Данель Алькеевна помнит, что в их доме долго хранился женский пояс, украшенный крупными камнями. Рассказывает, как отец однажды привез золотой браслет и сильно расстроился, когда упала крошечная деталька от него, которую в итоге все-таки нашли. Дома долгое время хранились кирпичные фрагменты мавзолеев с декоративным орнаментом и камни - не драгоценные, такие, которые обывателю показались бы обыкновенными булыжниками. Но все это по приезде из экспедиций ученый сдавал в научный институт, ничего не оставляя у себя.
- Я никогда даже не думала о том, что посторонним может казаться, что в нашей квартире есть какие-то богатства, - говорит Данель Алькеевна. - Два раза в наш дом забирались грабители. Не знаю, что они здесь искали.
Это как раз таки понятно: несуществующие сокровища Маргулана. Наша героиня вспоминает о том, что в жизни отец был неприхотлив и совсем не интересовался бытом. Лишь однажды он попросил купить ему дубленку - почему-то он постоянно мерз. Даже сидя у себя в кабинете, он всегда очень тепло одевался. А вот те вещи, которые Алькей Хаканович привозил из экспедиций, для него представляли только научную ценность. В остальном же...
- Папа необычайно ценил красоту. Помню курьезный случай. Он уезжал в очередную командировку в Москву, и мама попросила купить для нее туфли, - рассказывает Данель Алькеевна. - Отец просьбу выполнил: по приезде вручил маме красивую коробку, в которой лежали необыкновенные красные туфли очень маленького размера. На возглас мамы: “Алькей, ты что привез?” папа ответил: “Я не мог их не купить, они такие красивые”.
Экспедиции, раскопки, общение с местными знатоками истории, легенд и преданий - это составляло жизнь Маргулана. Он уезжал из дома в июне и возвращался в сентябре и никогда не брал с собой ни жену, ни дочь. Все остальное время ученый проводил в архивах и дома, просиживая в кабинете по 16-18 часов. Данель вспоминает, что из-за постоянного соприкосновения с архивными документами у отца сильно трескалась кожа на кистях рук, и, чтобы не было больно, ему приходилось работать в тканевых перчатках, пропитанных гормональными мазями. Каждый вечер он гулял вдоль терренкура, любил играть на дом­бре, в это время он был настолько отрешен от всего, что появлялось ощущение, будто он погружался в древнюю эпоху, которую исследовал. В последние годы жизни Алькей Хаканович сильно болел:
- Он понимал, что уходит. Просыпался и говорил: “Сегодня мне приснились мои предки”, - будто готовил нас к неизбежному.
И снова в ход идут салфетки.
- Люди помнят о том, кем был Маргулан?
- Есть, конечно, те, кто вообще не знает, кто это, но большинство помнят. Недавно меня пригласили в гости и попросили благословить мальчика, которого назвали Маргуланом в честь отца. Казахи очень чтут папу, ведь он был одержим национальной культурой и всесторонне ее исследовал. Среди казахов это имя очень распространено. Одного Маргулана я даже спросила: “Как тебе живется с этим именем?” Он ответил: “Хорошо”.
- А как вам живется с такой фамилией?
- Очень хорошо. Я счастлива, что я дочь Маргулана.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА и  из архива Данель МАРГУЛАН, Алматы