Картины с арабской вязью

Мы вспоминаем нашу первую встречу.
Тогда пришлось пробираться сквозь живую очередь. Кто-то в ожидании пил чай на кухне, мама Тамары МУГАЕВОЙ спрашивала:
- С молоком? Без?
Папа девушки, неутомимый любитель разговоров по душам, с кем-то вел доверительные беседы.
Мы представились, сказали, что из газеты и звонили вчера, предупреждая о своем визите.
Тамара вышла из своей комнаты, помолчала, пригласила жестом в свою комнату и так же, жестом, остановила моих спутников, двух мужчин: фотокора и водителя.
- Мы вместе, - сказали мы хором.
Любопытство было сильнее всяких запрещающих жестов.
- Хорошо, - согласилась Тамара.
Фотокору она сказала: “Ваше будущее мне не открывается”. Скольз­нула по мне взглядом и остановилась на нашем водителе.
- Можно говорить? - спросила Тамара.
- Можно, - разрешил водитель.
- Скоро он уйдет из редакции, - услышали мы, - и займется своим бизнесом, связанным с автомобилями, в этом году у него родится ребенок. И добавила еще кучу всяких подробностей, в которые мы... не поверили.
Записали разговоры тех, кто пришел к ней за лечением, посмотрели картины. Их неожиданно не только для окружающих, но даже для себя Тамара стала рисовать, пока однаж­ды кто-то не увидел, что рисунки девушки читаются. Тамара писала на арабском языке, которого не знала!
Мы тогда привезли ее рисунки в Алматы, показали специалистам, и они признали, что некоторые слова отчетливо прочитываются, другие - нет. Но с осторожностью допустили, что, возможно, это устаревшие формы языка.
...Водитель наш действительно скоро уволился, ушел с головой в бизнес, и у него в тот же год родился ребенок.

***

И вот прошло 12 лет.
То же лицо - и, не то. Что-то неуловимо изменилось, как будто ластиком стерли угловатости и убрали настороженный взгляд.
Папа по имени Паш так же общителен и с ходу пытается вовлечь собеседника в спор.
Нет мамы.
- Если ты видишь будущее, неужели невозможно было остановить уход близкого человека? - я спрашиваю то, что меня иногда заставляет сомневаться в способностях экстрасенсов, например, когда люди с необычными способностями сами болеют или же нездоровится их родным.
- Я не вижу своего будущего и не могу лечить себя и своих близких, - отвечает Тамара.
Потом по ее просьбе я выключаю диктофон.
Слушаю скороговоркой произносимый текст, в котором сильное отчаяние от имеющегося дара, с просьбой: не пишите об этом, не пишите... Не буду. Обещала. Остался только шок от услышанного: приближающаяся смерть имеет... запах. И хорошо, что большинство из нас не чувствуют его, иначе можно было бы тихо съехать с катушек...

***

Что еще изменилось за 12 лет?
Та Тамара предсказывала всем будущее, некоторые люди приезжали к ней снова и снова, как будто забыв, что она им говорила накануне. Это была их слабость. И ее слабостью это тоже было: она не могла сказать “нет”.
После маминой смерти девушка твердо решила: о будущем не рассказывать никому. Поскольку картинки будущего ей продолжали являться, она решила никого не принимать.
Вот так ушла со сцены целительница Тамара. Добровольно. Злые языки говорили: ушел дар. А ей было все равно.
- Ты тогда говорила, что, возможно, семейная жизнь не для тебя, - осторожно напоминаю ей.
- Да?! - смеется она.
Рядом бегают и ползают трое детей. Ребятня хватает конфеты со стола, требует воды, горшок, посидеть на коленках. Молодая женщина послушно выполняет капризы, и лицо у нее при этом светится счастьем. Пять лет назад Тамара вышла замуж.
- Исмаиловна, - в который раз пытается Паш мою фамилию преобразовать в отчество, - ты там у себя напиши фамилию Тамары - Мугаева.
- Папа, нет! - наотрез отказывается дочь.
- Если муж разрешит, - предлагаю.
- Не разрешаю, - подает голос муж Сергей. - Она Шамаева.
Папа Тамары заговорщицки подмигивает глазами, словно азбукой Морзе посылает мне непонятный текст.

***

Рассказывают, как поженились.
- Слушайте, - вспоминаю я, обращаясь к папе Тамары, - у вас же девушку из дома ни на шаг не отпускали, вы же такой строгий папа!
Вместе вспоминать не стали. Не принято, говорят. У каждого есть свои секреты, спрятанные в прошлом. По крупицам собрала из услышанного.
Познакомились на свадьбе. Встречались раза два. Часами болтали по телефону (папа об этом только сейчас узнает). Потом Сергей прислал сватов, родители обо всем договорились, назначили день свадьбы, и... он украл невесту.
Свадьбы не было. Вот дети подрастут, может, и сыграют еще.
- Исмаиловна, - отзывает меня в сторону Паш, - напиши: зять у меня очень хороший.
***
12 лет назад Тамара мечтала поступить в мединститут. Для этого надо было доучиться в школе до полного среднего образования.
Мечта пока так и не осуществилась. Слегка видоизменилась - теперь она уточняет: хочет стать детским массажистом.
Муж не возражает. У него, кстати, высшее юридическое.

***

12 лет назад, когда мы познакомились, Тамара рассказывала, что принимать людей стала потому, что сильно сама болела - ноги отнимались - и ей никак не могли поставить диагноз.
Сейчас, после девятилетнего перерыва, когда Тамара сама сказала “нет” своим способностям, вдруг стала снова болеть. Опять началось все с ног.
Она хорошая мама. Она хорошая домохозяйка, научилась готовить - пальчики оближешь, по словам супруга. Она даже пыталась стать бизнес-леди, сама ездила за товаром и открыла точку для его реализации.
Думаете, провалился бизнес? Ничего подобного.
Вроде все хорошо, да не очень...
Сергей посмотрел на все это и сказал: “Рисуй”.
Достали все прежние картины с арабской вязью. Выделили комнату для творчества, в рабочий кабинет врываются дети и пытаются играть с картинами. Они солнечные, необычные. Сергей не разрешает детям так фамильярно относиться к маминому творчеству, но их тянет сюда как магнитом.
За рисунками - как ниточка за иголкой - потянулись люди из прошлого. Через девять лет.
Тамара еще не решила, будет ли снова принимать. Если будет, то только лечить. Говорит - и прислушивается к себе: кажется, лечить будет только детей...

***

- Тамара, не могу уехать, не задав вопроса: это правда, что тебя приглашали к себе наши политики?
- Откуда вы знаете?! - восклицает она. - Напишите: неправда.
- Ну хотя бы скажи: ты смотрела их будущее у них в рабочих кабинетах?
- Нет, там снимали специально хороший дом, - говорит она. - Но вы об этом не пишите. Зачем?!
- И последнее: почему ты мне ничего не говорила и не говоришь ни о моем будущем, ни о моем здоровье?
- Вы же не спрашиваете!

Хельча ИСМАИЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматинская область